— Пока, — сделал ручкой Котя, выходя на улицу и переводя дух.
— До свиданья, до свиданья, Константин Петрович! — махал ему рукою вслед Сергей. Ну где же ты, Громов?! Котя оглянулся: в конце темной улицы появились огни фар автомобиля. Быстрее, ну быстрее же!!!
Чижиков перешел пустынную улицу, свернул навстречу огням, перешел на быстрый шаг.
— Константин Петрович! — понеслось от ворот. — Задержитесь, пожалуйста, на минуточку! Нужно уточнить кое-какие детали! Константин Петрович!
— Завтра, все завтра! — на бегу отмахнулся Котя, не оглядываясь.
Послышался топот: за ним бежали тоже. Автомобиль — такси! — затормозил рядом, задняя дверь распахнулась.
— Поехали, поехали! — крикнул Чижиков, падая на заднее сиденье и чуть не выронив из рук драгоценный рюкзак с зеркалом.
— Гони, мусульманин, — по-русски скомандовал водителю Дюша. — Давай, ну! Маленький щуплый китаец понял без перевода: втопил в пол педаль газа — машина аж подпрыгнула и понеслась вперед по улице. Мимо промелькнули ворота: у самой решетки с совершенно растерянным видом застыл, разведя руки, Сергей, над ним возвышался Высоков.
— Какого черта вы проявляете инициативу, ласточкин! — орал Высоков. — Разве это ваше дело — провожать гостей?!
— Так, Владимир Федорович, я же ничего такого… — слабо оправдывался Сергей. — Константин Петрович попросил показать выход… И тут такси умчалось прочь.
— Чего там? — повернулся с переднего сиденья Громов. — Ну иди, иди уже, — выпустил он из объятий Шпунтика. Кот устроился рядом с Чижиковым. Весь его вид говорил: ну, и почему меня в машине оставили? Я бы тоже с удовольствием побегал на свежем воздухе.
— Хреново, Дюша, — тяжело дыша, отвечал Котя. — Все правда: двойник. Я его видел. Мужик зажиточный. Упакован — закачаешься: запонки, булавка алмазная в галстуке, портсигар серебряный… На Высокова кричал как на мальца. Высоков, кстати, с ним заодно…
— Дела-а-а… — прогудел Громов. — Я, признаться, до конца так и не поверил в двойника-то. Сам придумал, а потом: не может быть, ну не может быть!.. хотя с вами во что угодно уже поверишь… Э! Э! Куда?! Такси резко затормозило. Громов чуть не треснулся головой о лобовое стекло. Водитель, распахнув дверь и чудом увернувшись от Дюшиной лапищи, выскочил наружу и с пронзительным криком «помогите! помогите! помогите!» помчался куда-то в ночь.
— Ну что ты скажешь… — огорченно выдохнул Громов. — Недалеко уехали. Кажется, дальше придется пешком, Кость…
— А ты что, водить не умеешь? — судорожно оглянувшись, спросил Чижиков. от посольства в их направлении двигались огни как минимум двух машин.
— Во-первых, не умею, а во-вторых, тут машину такси угонять себе дороже, — отрезал Громов. — У вас-то все рассосется, и вы уедете… надеюсь… а мне тут еще жить и жить. Ну что, так и будешь сидеть, как памятник Чижику-пыжику, или уже сделаем ноги наконец?! Мне базары с посольскими совсем не с руки!
— И куда? — выбравшись из такси, заозирался Чижиков. — Ты тут ориентируешься?
— Плохо, — обнадежил Громов и кивнул в сторону слабо освещенного переулка. — хутунами оторвемся.
— хутунами? — удивился Котя, устремляясь за приятелем. — Их же все к олимпиаде срыли, я читал! Кот-кот-кот, за мной! Давай немного побегаем.
— Может, в твоей версии Китая и срыли[11], — бросил на ходу Дюша. — А у нас так ревностно охраняют. Быстрей давай. они ворвались в переулок, пробежали мимо пристроившегося у стены небольшого мангала, на котором пожилой китаец жарил мелкие шашлычки, раздувая огонь с помощью электрического фена для сушки волос. Чуть не опрокинули пару карликовых столиков, где с бутылками пива расположились клиенты шашлычника, — и устремились вглубь. Несмотря на всю драматичность ситуации, Чижиков не мог не отметить, что переулок полон жизни и людей: тут и там работали мелкие — буквально на три столика — закусочные, торговали миниатюрные магазинчики, а народ так и сновал. Петляя между беспорядочно припаркованными машинами и невпопад поставленными велосипедами, беглецы вынуждены были умерить шаг. Шпунтика, впрочем, все эти препятствия не останавливали — кот был далеко впереди, высоко поднятым хвостом указывая путь.
— Так куда мы? — повторил вопрос Чижиков.
— Теоретически, — отвечал Громов, — если мы продеремся на запад, то там будет офигенный буддийский храм и рядом с ним метро. Или такси. Это теоретически.
— А практически?
— А практически — как получится, — вздохнул Дюша. — Хутун может вдруг упереться в бок какой-нибудь мегагостинице — и все, кранты. Но хуже другое: у них есть машины.
— Они могут нас обогнать? — сообразил Котя. — Могут перекрыть дорогу?
— Запросто, — кивнул Громов. — Я же тут плохо ориентируюсь, а посольские — прекрасно. Да уйди ты! — пнул он торчавший посреди дороги велосипед.
— Нормальная перспектива… — пробормотал Чижиков. Зеркало в рюкзаке буквально жгло ему спину: чертовски глупо будет вот так бездарно его потерять. Пока же они двигались вперед без особых помех, и возмущенные крики владельца повергнутого наземь велосипеда затихли позади. Котя приободрился: может, проскочат? Может, обойдется? Может, повезет? И зачем он только полез в посольство! ой дурак, дурак… Везение кончилось минут через десять.
— Приехали… — сообщил шедший первым Громов, останавливаясь рядом с очередным скоплением велосипедов. Впереди, на перекрестке, стояла, преграждая путь, посольская машина. А перед ней — Владимир Федорович Высоков собственной персоной. И еще два господина в пиджаках и галстуках.
— Константин Петрович! — издали окликнул Чижикова Высоков. — Не угодно ли будет проехать с нами? Нужно уточнить несколько важных моментов. Надолго мы вас не задержим, а потом доставим в любое место по вашему выбору.
— Нет, спасибо, Владимир Федорович! — ответил Котя. — Сейчас я слишком занят. Возможно, мы вернемся к моментам на днях.
— Нет-нет-нет, Константин Петрович, — укоризненно покачал головой Высоков и сделал пару неторопливых шагов вперед. — Вы же сами знаете, что наши с вами важные моменты совершенно не могут ждать.
— Подождут, уверяю вас! — ухмыльнулся Котя и вежливо шаркнул ножкой. — Что такое пара дней рядом с вечностью, Владимир Федорович?
— Да вы философ, Константин Петрович! — хищно улыбнулся Высоков, приближаясь еще на шаг. — Ну так давайте поедем в приличный ресторан и предадимся там философской беседе. Можете и вашего невысокого приятеля взять с собой. его мы тоже накормим.
— Спасибо, Владимир Федорович, я сыт! — отвечал Чижиков исподволь озираясь: справа была отвесная стена и слева тоже. он оглянулся: сзади приближались еще двое в пиджаках. окружили. — Дюша, ты как, не проголодался?
