Оказывается — училась на одном курсе с моей доброй знакомой Эльтой и моей доброй знакомой Шелар (которые между собой были довольно-таки злобными знакомыми — ни встречи без ссоры, ни года без дуэли). Ещё несколько штрихов к портрету. Сильный выпуск — Эльта, Шелар, князь Ясень, покойный Гвен Дальшский. Младше меня на пять-шесть лет. Ученица Эстина — то-то она накануне гоняла по всем кочкам беднягу Лиса (якобы для определения подвида).
С последним Лека согласилась — её абиологические работы посвящались дрессировке и дипломатии. Правда, большая часть не подлежала открытой публикации (Жёлтый Легион не дремлет), но при Лекином запасе на степень и меньшей хватало, выше седьмой ей было не подняться. Седьмая намечалась к нынешней Свавольнице.
Меня больше интересовали исследования сна, да, кстати, знакома ли госпожа Леэка с работами Айве Тинна?..
— Учитель, мы едем?
— Лично я лежу.
— Мы. Сегодня. Поедем?
— Я сегодня поеду. А тебя сегодня закопают. Который час?
— Шесть!!!
— Эфин! Вчера твоя мать будит меня в пять утра, чтобы я тебя встречал. Сегодня ты будишь меня в шесть, хотя, выедем мы не раньше десяти. Это наследственность?
— Ладно, спите, магистр.
И так он это сказал… что я уснул. Во сне гулял с Лекой по какому-то болоту (кажется, искали туманника). Проснулся в начале восьмого. Принял ванну, соорудил пятислойный бутерброд — с маслом, ветчиной, сыром, зелёной синевичной пастой и ещё одной ветчиной, — нашёл в печке котелок со свежим настоем кипрея, позавтракал, подумал «А где они?», вышел во двор.
Во дворе Лека и Шелис затеяли тренировочный поединок — или вернее назвать это парным танцем? Куда там ветрам в сиреневую ночь! Двое магов как будто мелькали — тут, там… на крыше. На крышу один запрыгнул с земли, а другая забежала по стене. Пронеслись двумя вихрями, скользнули вниз, замерли — и снова закружили по двору.
Я только головой вертел.
Танец прекратился внезапно: вот серое пятно, вот стоят двое. Мечи опущены, позы непринуждённые. Шелис помахал рукой, я подошёл. Удивительно. У них не сбилось дыхание, не растрепались волосы, никто не покраснел и не вспотел. У Шелиса я ещё мог бы заподозрить частичную трансформацию в ветер — для трансформированного он слишком хорош в магии крови, но допустим… — а Лека? Самый нормальный маг, какого я знаю, живая, с «тёплой» «аурой», с жёлтой «астрой»… готов поспорить — с «чистой» «волной», хотя, из-за защиты третья оболочка не ощущается…
— Кто из вас быстрее?
— Я, — сказал Шелис.
— Он, — сказала Лека.
— То есть, случись поединок…
— У меня опыта больше.
— У мамы скорость проклятия треть секунды. Ну, и опыта больше.
— Хочешь сказать, что она усыпляет с одного слова?
Шелис не слишком достоверно изобразил раскаяние.
— С четырёх слогов, если постараюсь, — Лека смотрела на сына так, словно умела читать мысли (на деле она и ловить-то их не могла).
У практиканта хватило вежливости извиниться.
К отъезду приготовились быстро. Шелис уложил вещи до моего пробуждения, и теперь лишь добавил бутерброд и книгу «О воспитании болотных коней». Потом он привёл Лиса с Рысёнком (и заодно принёс почту, два пухлых конверта). «Болотный конь», по-моему, радовался отъезду больше всех. Нам с Рысёнком и здесь было неплохо, а Шелис загрустил, минут пять просто стоял рядом с матерью, и лишь услышав «Учебный год начался позавчера…», стал прощаться:
— Ма, ты ко мне приедешь?..
— В следующем году.
— А раньше?
— А зачем?
— Я скучаю.
— Шейэллтис, ты непоследователен, — очень серьёзно сказала Лека.
Непоследовательный Шейэллтис обнял мать, постоял ещё немного, пробормотал «Всё равно скучаю» и зашагал к калитке.
— Был рад снова встретиться. До свидания.
— До свидания, некромант.
Мы церемонно раскланялись, и Лека ушла в дом.
У указателя «Жабинка — 1 км» я натянул поводья:
— Эфин! Кажется, я забыл гребень. Езжай медленно, я догоню.
— Может, мне вернуться с вами?
— Не стоит. Лиса загонишь.
Лека валялась в первой комнате на диванчике и читала толстый синий журнал — свежее «Обозрение». Гребень лежал там, где я его оставил, то есть, посреди стола.
— Вот, забыл, — сообщил я, помахав расчёской.
— Не забудь забыть что-нибудь ещё. Носки, там, или берет. Будет повод приехать из Стреленска.
— Из Стреленска я могу приехать и без повода.
Мы обнялись на прощание, и я уточнил, приедет ли она зимой в столицу.
А она сказала, что приедет.
А я сказал «Обязательно заходи!».
А она сказала, что зайдёт.
А я сказал, что буду ждать.
А она сказала, что меня тоже ждут. И уже сейчас.
На том и расстались.
Мертвецы не бывают живыми
— Шелис, что такое «Огненная птица»?
Несчастный практикант оторвался от планшета. Бедняга второй час рассчитывал вероятность гипотезы (а ещё час я объяснял, как это делается, и сам чуть не запутался в математической паутине).
— Kaere tika Latura?
— В списке заданий — просто «Огненная птица».
— Странно. Kaere tika Latura Velesa сложная штука. Мне попадалась только в серьёзных книгах, самая лёгкая — «Принципы постоянства». Я изучил… Трехкомпонентное, расход энергии — степенная функция времени, «косое плетение», закрепление «на землю». Не школьный уровень, — Шелис немного подумал, — Ещё «огненной птицей» часто называют Exe Faen…
— «Костёр небесный»?
— Да, трансформацию. На четвёртом курсе смотрится неуместно, правда? Я знаю пару человек, которые чуть её не совершили, но получили по шее и внушение.
Ага. Я знаю пару человек, которые совершили — и получили бесплатный набор сопутствующих эффектов, чёрная кожа и оранжевые глаза самый безобидный…
— Есть ещё kaere tika Aese, но оно точно не подходит. Создание стаи мелкой нечисти семейства огнекрылых. Сложность невелика, наверное, я бы сумел… не с первого раза, чистая огненная стихия…
— Попробуешь?
— Да вы представляете, что будет?! Нас с вами под ближайшим сундуком закопают! Будем до пробуждения Спящих клад сторожить, «Ой, могила-могилушка, приняла гостей!».
— Леший, что ли, обидится?
— Хорошо, если обидится. Я бы на его месте озверел.
— Согласен, лучше не рисковать, — подумав, заключил я. Что закопают — сомневаюсь, но неприятностей не оберёшься, — Всё-таки, вернёмся к заклинанию Велеса. Оно безобидно?
— Да, смотрите.
Шелис поднял руку. Ни слова, ни движения пальцев — в небо сыпанули золотые искры, закружились, собрались рисунком. Не то птица, не то летучий кот, не то ящерица с крыльями. По крыльям узор — красивый, сложный.
