Молча развернулась и пошла прочь. Лицо горело, сердце сжималось так, что боль я ощущала физически, эмоции с гормональной революцией летели в бесконечный космос. К нестабильному атому весь этот мирок, я не вернусь к хассару, я не буду играть по их правилам и в соответствии с их традициями. Хватит. Доигралась уже.
А позади услышала:
— Выслать воинов?
— Нет, я сам.
Кто там сам и чего, мне было уже все равно. Я выбрала тропинку, которая уводила вглубь, подальше от всего этого мускулистого ужаса, потому что хотелось просто уйти, никого не видя и ни с кем не разговаривая.
Не вышло.
Едва, казалось, шум толпы стал утихать, а лес густеть, как передо мной выросла двухметровая фигура перекачанного мяса. Черная практически. И тар-эн произнес:
— Женщина.
Молча сунула ему под широкий и изломанный нос браслет дакха. Драться с воином смысла не было, даже если и очень хотелось. А дальше случилось нечто — черные сильные пальцы ухватили за запястье, а затем воин легко сломал стальной браслет.
Я застыла и вот теперь посмотрела выше носа этой страхолюдины. А реально страшный. Черный, волосы коротко острижены, глаза большие темно-карие, нос широкий, приплюснутый, кривой, губы толстые, широкое лицо, а взгляд — наглый.
— Браслета дакха нет, — хрипло сообщил воин, — ты моя.
Атом нестабильный! Я в шоке смотрела, как эта туша легко отбрасывает сломанный браслет в кусты, а затем снова хватает мою руку.
— Это подло! — Я была не так уж испугана, скорее дико возмущена. — Реально подло, ты…
Воин нахмурился, склонил голову и вдруг грозно спросил:
— Тьяме?
И вот тогда мне стало страшно. В силе воинов я уже убедилась, с собой у меня только ножик, а бежать нет возможности — воин крепко сжимал мою руку. Паника, в следующее мгновение поиск решения. Я огляделась — вокруг лес, кричать смысла не было. Если и найдут, вернут к папандру. Остается драться, причем шансов на победу у меня мало, так что…
— Дар эхм, — прозвучало за моей спиной.
И черный тар-эн отпрянул, как от чумной, посерел и исчез в кустах, освободив дорогу. Чем я и воспользовалась, так как голос, прозвучавший сзади, узнала мгновенно, да и вообще проблем в узнавании не было, проблема у меня теперь в отношении этого синеглазого только с забыванием будет.
— Женщина, — недовольно позвал он, едва я пошла, и теперь не в пример быстрее, по тропинке.
Сорваться на забег можно было бы, только приподняв юбки, потому как для бега эти хламиды явно не предназначались. И потому я просто шла, но быстро.
— Женщина! — повелительный окрик.
То есть мне попросту скомандовали. Это не разозлило — взбесило скорее.
— Слушай, ты! — Я крутанулась на месте, разворачиваясь к воину…
И застыла.
Революция гормонов строем зашагала по венам, теплая волна пробежалась следом, дар речи отказался в разговоре участвовать совершенно. Я проклинала себя за подобную реакцию, но ничего не могла сделать. И, стоя без движения, молча смотрела, как светловолосый воин приближается ко мне неторопливой походкой, вздрогнула, лишь когда он остановился так близко, что между нами пространства на ладонь всего осталось.
— Твои поступки лишены логики, — задумчиво произнёс он, разглядывая мое лицо.
Дар речи вернулся мгновенно.
— Да, я такая, — сказала, отступила на шаг и, скрестив руки на груди, холодно поинтересовалась: — Что-то еще?
Вскинув подбородок, смело взглянула в его глаза и застыла повторно. До меня вдруг со всей очевидностью дошло, что интим у меня все же будет, и уже даже неважно, хочу я того или нет, потому что этого явно хотел он.
Меня от его взгляда просто трясти начало!
— Н-н-не надо на меня так смотреть, — прошептала я, испуганно отступая.
— Как? — Чуть насмешливый вопрос, и он шагнул следом.
— В-в-вот так, как сейчас смотрите. — Мне вдруг стало страшно, я сделала еще два шага назад, едва сдерживая желание просто убежать.
— Как? — повторил свой вопрос тар-эн, плавно настигая.
Я снова отступила, запнулась о какую-то лежащую на дорожке ветку, чуть не упала, с трудом удержав равновесие, отступила в сторону и нервно проговорила:
— Слушайте, я передумала. Я уже ничего не хочу… Не надо ко мне вот так подходить!
— Как? — Очередной издевательский вопрос, и еще три шага.
— Да вот так вот! — Я отступила и спиной уперлась в дерево.
Запоздало поняла, что из-за той палки свернула с тропинки. Паника! А воин, не отрывая от меня немигающего взгляда, вдруг как-то размылся в пространстве, чтобы через миг отрезать все пути к отступлению, упершись ладонями в треклятое дерево! И теперь впереди был он, так близко, что касался меня, слева его рука, справа тоже его рука, а за спиной дерево!
— Не… не… не надо так делать, — прошептала вмиг осипшим голосом.
— Как? — издевательски вопросил воин, склоняясь к моим губам.
Я зажмурилась, почему-то было страшно.
— Послушайте, — все так же сжавшись и глаза зажмурив, прошептала я, — это было ошибкой… Я виновата… да… Больше не буду, правда, и…
И в этот миг я ощутила его поцелуй. Нежный, осторожный, но уверенный и властный. Тар-эн не собирался меня спрашивать и на разговоры был явно не настроен, он целенаправленно шел к тому, на что я подписалась, взяв его за руку. И, словно в подтверждение моих мыслей, прозвучало тихое:
— Ты уже дала согласие. Я беру свое по праву.
Открыла глаза, гневно взглянула на него, дернулась, попыталась вырваться, но тар-эн прижал сильнее, перехватил мои ладони и получил жестокий удар по колену. В тот же миг я была свободна. Воин отступил на шаг, скрестил руки на груди и теперь просто молча взирал на меня с высоты своего роста, а должен был бы стонать и прыгать на одной ноге, держась за вторую.
— Еще раз, и будет больнее, — прошептала я, потрясенная его выдержкой.
Должно было прозвучать угрожающе, а вышло почти жалобно.
И вот тогда воин величественно выдал:
— Я могу воспользоваться другим правом.
Мне как-то сразу стало не по себе, но все же любопытство дернуло спросить:
— Это каким?
И свысока прозвучало ледяное:
— Правом сильнейшего.
Секунд тридцать я просто с нескрываемым недоумением смотрела на тар-эна, от которого все равно все внутри дрожало, и пыталась осознать, о чем он. В итоге откровенно сказала:
— Воин, у меня даже сомнений нет в том, что ты сильнее меня, вообще никаких, правда.
Минута молчания.
— За-бав-но, — по слогам с какой-то странной интонацией произнес тар-эн.
Ничего я в этом забавного не замечала, наверное, потому что продолжала смотреть в его глаза и отчетливо видела его желание. Хуже другое — чем больше я глядела на него, тем сильнее ощущала собственное, снова появившееся.
