Ярослав поднял на Виктора полные искренней муки глаза:
— Прощайте, Владыка…
— Да с чего ты взял? — деланно удивился Виктор. — Мы еще встретимся… обязательно встретимся. И отца твоего с братьями помянем.
— Правда?! — парень едва не задохнулся от восторга.
— Правда, правда, — поспешил успокоить его Виктор. — А теперь иди. Не мешкай.
Он вышел из купе вместе с Ярославом.
— Сходите? — равнодушно поинтересовался гном-проводник, возившийся в тамбуре с какими-то рукоятками, что торчали из стены.
— Он — сходит, — Виктор указал на сына Предельника. — Я остаюсь.
— А-а… Смотрите, у нас с этим строго — билеты только на станции купить можно. До места доедете, если дальше пожелаете — выходить придется. Я билеты не продаю, — все с тем же равнодушием сообщил гном.
— Спасибо, учту, — сказал Виктор. Оставшись стоять на верхней ступеньке, он провожал взглядом медленно бредущего к вокзалу мальчика. Хорошо, что он сходит. Хватит невинных жертв. Похоже, что находиться рядом с ним, Виктором, — сейчас не самое безопасное занятие.
…Они вынырнули из-за тополиных стволов, по двое с каждой стороны, быстрые и бесшумные; грохочущим водопадом в сознание Виктора ворвались вся накопленная ими злость и жажда отомстить. Они понесли потери, их осталось только четверо — и теперь они пришли убивать. Виктор не знал, как они исхитрились догнать поезд — наверное, есть у магов в этом мире свои секретные дорожки. Да сейчас это было и не важно.
Четверо Наказующих клана Воды. Во главе с магом Готором.
— Беги! — заорал Виктор в спину Ярослава.
— Сейчас сойти изволите? — вкрадчиво осведомился гном из-за спины.
Виктор не ответил. Бегом ринулся в купе за мечом… точнее, должен был бы ринуться, и нога уже оторвалась от железного пола, когда он понял — это бесполезно. Меч тут не поможет. Нечто иное… изнутри.
— Стойте, вы, все! — гаркнул он, прежде чем даже успел сообразить, что же ему, собственно, следует сейчас делать. — Оставьте в покое… моего верного слугу!
Мальчишка же и не думал убегать. Выхватил кинжал, мягко присел, зубы оскалились. Он знал, что обречен. Владыка должен уцелеть, прочее значения не имеет.
Трое продолжали неторопливо приближаться к Ярославу; Готор остановился, с вызовом взглянул на Виктора.
— Что же ты стоишь?! Выходи, иди сюда!
За вызовом скрывался страх.
— Ты вновь на моем пути, Готор, — сказал Виктор. Внутри уже развертывался тугой комок холодной ярости. — Теперь тебе не уйти. Что я обещал тебе?..
Он вновь не знал, что собирается сейчас сделать. Ударить?.. Чем? Меча нет.
Готор не остановился. Короткий голубой плащ его утратил первозданную чистоту, кое-где зияли прорехи — очевидно, путь тайными тропами тоже дался непросто. Однако в лице его проступало и нечто новое — словно бы обреченность.
Тем временем трое двигались к Ярославу.
Готор поднял руку.
За станцией, выворачивая с корнями тополя, презрев земное тяготение, поднялась исполинская волна; кипящая пена, венчавшая ее гребень, — единственный белый росчерк на иссиня-черном фоне. В грохоте ломающихся деревьев утонули все звуки. Волна была исполинской, настоящее цунами, неведомо как забравшееся на равнину. И при этом Виктор знал — весь удар многотонной громады нацелен лишь на него. Мир померк; сейчас девятый вал рухнет на Виктора, сомнет и обратит в ничто.
Готор не стал вызывать раз опростоволосившегося водяного духа, или демона, или как там еще могло называться то существо.
Виктор рванулся вперед. Вспоминай быстрее, парень, чему там тебя учили.
Маг Воды сделал руками движение, точно сворачивал шею гусю.
Виктор прыгнул.
Конечно, любой тренер за подобное маягири в прыжке поставил бы его отжиматься на кулаки раз пятьдесят. Но с Готором это прошло, волшебник даже не подумал защититься. Самый что ни на есть подлый и грязный удар носком ботинка в пах заставил его согнуться в три погибели; силы, удерживающие вздыбленный вал, распались. Лавина растаяла, словно ее никогда и не было.
Донесся короткий вскрик.
Виктор поднял голову.
Кровь. И раскинувшее бессильные руки тело Ярослава в темно-алой луже. И комья грязно-белого тополиного пуха, невесть откуда взявшегося осенью, жадно пьют детскую кровь.
Двое над трупом. С мечами — поняли, что со стражей Серых Пределов надо биться обычным оружием. Третий сидит, схватившись за разрубленное плечо, между пальцев бегут красные струйки.
Убийцы, в чьих руках уже начинали извиваться водяные бичи, медленно повернулись к Виктору.
За спиной заворочался Готор. А еще — раздался сигнал отправления. Если у этих типов, как и в тот раз, не окажется билетов…
Виктор повернулся. И побежал, ежесекундно ожидая рвущей сознание боли. Наверное, это должно быть как от попадания под циркулярную пилу.
Вовремя вспомнился какой-то боевик. Виктор в меру сил проворно пригнулся, попытавшись одновременно прыгнуть в сторону. Получилось, скажем прямо, не слишком, но гибкая водяная плеть прошла над самой головой — посыпались ледяные брызги.
Ступеньки были уже совсем рядом.
Вскочить — и с каким-то запредельным не озорством даже, а смерть презирающим «шапкой оземь!» оглянуться назад.
Двое поднимали Готора. Третий, с трудом поднявшись, тащился следом.
В руке его было несколько картонных квадратиков, он держал их веером, точно игральные карты. Готор озаботился-таки купить билеты.
Виктор похолодел.
Теперь не спасет уже ничто.
Поезд тронулся. Пока еще еле-еле, очень медленно. Двое из клана Воды были уже совсем рядом. Третий, морщась от боли, молча протягивал гному билеты.
— Только без драк в моем вагоне, почтенные, — брезгливо сказал гном, и Виктор, уже приготовившийся как следует пнуть подступившего первым, невольно попятился. Но, к счастью, уверенный тон гнома подействовал не только на него.
— Мы… знаем, подземный, — яростно прошипел Готор. Он сверлил Виктора взглядом, но ни на что большее не решался. — У нас… билеты. Покажи… наше купе.
— Прошу за мной, — равнодушно сказал гном. Виктор пятился по узкому коридору — повернуться спиной к Водяным было выше его сил.
Однако ни Готор, ни его присные так и не попытались напасть. Буравили Виктора взглядами, но и только.
— Ваше купе, — скрипуче сказал гном.
Соседнее с купе Виктора.
— Настоятельно прошу почтенных воздержаться от выяснения отношений, — повторил гном.
Готор ответил презрительным взглядом. Его подручные захлопнули дверь.
— Желаете в коридоре стоять? Или к себе пройдете-с?
