Барон поторопился сказать:
— Лем, завтрак уже готов, — но, встретившись с моим ироничным взглядом, рассмеялся, — я тебя понял, сэр рыцарь. Можешь открыть портал прохода прямо из этого старинного зала.
Рафарн, глядя, как я встаю из-за стола, промолвил:
— Хорошая эта штука, магические порталы, вот только требует особых знаний. Такими обладает считанное число магов.
Пожав плечами, я решил порадовать его:
— Знаешь, Рафарн, а мне ведь ничего не стоит проложить магические дороги на юг и на север, но для этого будут нужны особые магические кони и стальные кареты. Думаю, что вы с этим справитесь.
Прямо из зала я отправился в кратер вулкана. Роботы уже выколотили из сентора всю нужную мне информацию, а Даркон свёл всё воедино и уже через двадцать минут я знал, что мне нужно будет сделать с рабынями. Сенторы оказались похитрее фаргаров. Они использовали не магические ошейники, чтобы сделать человека покорным, а небольших магических животных, помесь паука и крысы. Этих тварей они внедряли под кожу своих жертв в нижней части головы сзади и те управляли их поведением. Единственное, что хоть как-то радовало, эти кошмарные твари обладали инстинктом самосохранения и потому заботились о том, чтобы их носители не умирали. Извлечь наездника не составляло большого труда магу моей квалификации и потому я вернулся в Верстгорд в приподнятом настроении.
В огромном зале было поставлено несколько столов и как только я вышел из портала прохода во дворе замка, меня тотчас потащили к столу. Конные рыцари барона Верстгорда на этот раз облачились в лёгкие полудоспехи и потому могли сидеть за столом. Они уже знали, что их повелителю приказано богиней Лирией отвоевать у сенторов Дегойнский лес и потому были радостно возбуждены. После завтрака мы вскочили на коней и я открыл портал прохода почти к деревне Терфаро. Мой беспилотник, нарезая круги на высоте в десять километров, раздвигал мои горизонты в этом мире всё шире и шире. Через десять минут мы въехали в Терфаро со стороны старой деревни. Там барон сделал остановку и первым делом известил её жителей, что ему приказано очистить Дегойнский лес от сенторов и взять всех его обитателей под своё покровительство. Потом я рассказал им о печальной кончине их соседей и даже не удивился, когда услышал в ответ:
— Ну, и поделом им! Хотели без труда на чужих страданиях разбогатеть, вот Боги их за это и покарали.
Весть о самоубийственном бое за золото достигла новой деревни Терфаро раньше, чем мы в неё въехали. Она располагалась километрах в трёх от старой и была сплошь окружена широкой полосой огородов, на которых копошились рабыни и их малолетние дети. Я в деревню не поехал, чтобы не убить там кого-нибудь ненароком, а сразу же стал освобождать этих несчастных от наездников. Белокурая Салвинг в свою очередь буквально преображала их, а все остальные наши спутники одевали женщин и детей в самые нарядные платья, выбирая такие, которые были хоть немного похожи на ринорские. Вскоре приехал барон и быстро убедился, что даже дети нуждаются в реабилитации. С огородов мы всё же перебрались в деревню и там я с удивлением обнаружил, что жены тех негодяев, которые сделали рождение детей своим главным промыслом, уже отмыли всех рабынь и их детей, и одели в самые нарядные платья, которые у них имелись. Они не хотели оставаться в этой деревне, построенной по последнему слову ринорской архитектуры, и мечтали только об одном, поскорее перебраться в Верстгорд.
В Терфаро мы провели почти двое суток. Бросать такую отличную деревню с огородами на произвол судьбы было неразумным и потому после того, как мои роботы-строители снесли все приусадебные тюрьмы для рабынь и их детей, жители старой деревни, подумав, согласились переселиться в неё. Хотя жены подельников работорговцев отказывались брать хоть что-то из своих домов, я настоял на этом. Вещи ведь им всё равно понадобятся, как ни крути. Когда же я поинтересовался на счёт жилья, барон быстро меня успокоил. Верстгорд во все временя строился с размахом и в нём никто не ютился в крохотных каморках, а его жители давно уже привыкли к мысли, что за отказ от гостеприимства можно запросто отведать плетей. Как и все Верстгорды, Хорн был очень строг во всём, что касалось морали и нравственности. Вот тебе и дикий народ.
Впрочем, когда я поговорил с Хорном о Гертере, первом бароне Верстгорде, то выяснилось, что Краган хотя и не вручил тому книгу Небесного Свода Законов Бытия, всё же сделал вполне конкретные наставления, но ни о какой войне за Дегойнский лес не говорил. Ну, что же, значит Боги Ринора не имели чёткого плана, что им делать в этом мире, в котором появились люди. Они ведь были направлены сюда в те времена, когда их стало уже достаточно много. Когда я вернулся в Верстгорд, то вскоре убедился, что к женам и детям мерзавцев, занимавшимся столь отвратительным промыслом, никто не предъявляет никаких претензий. Они просто растворились среди почти двухсот тысяч горожан, как капля в бочке воды. Белокурую Салвинг я попросил занялась целительством в Верстгорде, а сам, прежде чем отправиться в Ламирель, город на юго-востоке Северного Рина, посетил наш посёлок, население которого увеличилось почти на семь тысяч душ.
Все бывшие рабыни нашли своих детей и я вскоре понял, что дела не так уж и плохи. У каждой из них было в среднем по шестеро ребятишек и теперь, когда на них не сидели наездники, ничто не мешало им заботиться о них. Похоже, что сенторы отбирали только тех женщин, в которых был особенно силён инстинкт материнства. Куда больше меня пугали дети, боявшиеся всех взрослых и испуганно вздрагивающие от каждого взгляда. В общем мне пришлось применить по отношению к ним магию забвения. Стереть их память полностью не входило в мои планы, а потому я сделал так, чтобы дети в первую очередь помнили любовь и ласку своих матерей, ну, а всё остальное как-нибудь, да, приложится. Ларна поговорила со своим отцом относительно статуи богини Лирии и тот моментально загорелся этой идеей. Я отправил её обратно в Верстгорд, а сам остался, чтобы поболтать со Станом.
Рубцы с задниц его сыновей уже сошли и теперь они были готовы лезть из кожи вон в стеклодувной мастерской, лишь бы заслужить его похвалу. Что же, тут тоже всё наладилось, но что самое главное, я не заметил в поведении мастера никаких странностей и отклонений. Похоже, что с ним всё было в полном порядке. Не возникало у меня никаких сомнений и в том, что рабыни-проститутки тоже смогут вернуться к нормальной жизни. Многие из них уже обзавелись ухажерами, а потому я мог не волноваться на их счёт. Хуже обстояло дело с бывшими охранниками Мардана. Эти парни ничего не умели делать, кроме как стоять на страже или воевать, а потому, по привычке, целыми днями только и делали, что тренировались в бое на мечах и огневом бое. Все они были неплохими боевыми магами и потому я решил взять их с собой, но при одном условии, они войдут в отряд Игнола и станут учиться у его бойцов совсем другому железному делу.
