Все это время Чик тщательно водил по лезвиям ветошью с маслом. Андрей ничего странного не замечал.
"Господи!", - внезапно Чика посетила простая догадка, - "у меня же после Френома кодла духов осталась! Не отзываются? А мы еще попробуем, настойчивей. Должны помочь. Стал же я видеть эту пресловутую Силу. Эй, кто там временный, вылазь!", - буквально потребовал в полной уверенности, что теперь получится. И знал, что они сами разберутся, кто сейчас нужен. Потому что они - это практически он. Чувствуют его, нового хозяина, чуть ли не лучше самого Чика. Знание пришло вроде как от самих Духов, но в этом не был уверен. Да разве это важно?
Полушутливое требование было выполнено. Бестелесный образ на мгновенье окрасился зеленым и шустро нырнул в клинки, сметя собой любовно выстраиваемые узоры. Закралось у Чика стойкое подозренье, что узор был пропитан любовью создателя. Теперь уже точно - был. "Любовь ушла с узором…", - констатировал факт и мысленно усмехнулся. Настроение от "обретения" умных послушных Духов поднялось до небес. Клинки, абсолютно уверен, теперь будут как новые. И Духи теперь никуда не денутся.
- Ой! - подал голос Андрей, - токи Древа пропали. Можешь не чистить, к утру рассыпятся.
- Точно? - с трудом удержал ехидную улыбку.
- Ну-у… если честно, то сам не видел, но не зря я на занятиях да в библиотеке задницу протираю.
- В клинках ничего нет?
- Абсолютно! Можешь не стараться, но как хочешь, а я пошел. Завтра с утра отвечать.
- Знаешь, - Андрей застыл на пороге, - как с тобой связался, с меня учителя не слазят. Говорят, мой потенциал резко вырос. Я грешил на одни кристаллики, но в последнее время все больше склоняюсь лично к тебе. Ничего не желаешь мне рассказать?
Чик разочарованно развел руками.
- Почему-то я не удивлен, - вздохнул Андрей, - спокойной ночи.
К полуночи Чик любовался на сверкающие мечи. Острые, как бритва - чуть не порезался. Решил оставить на пару дней. Если ржаветь не начнут, найдет скромного оружейника, их поблизости полно, и сделает себе отличные клинки. Сталь отменная, даже на Земле такую не встретишь. Куда до неё булату! А если Знаки вставить, то… лучше не мечтать, чтобы не сглазить.
Во время чистки развлекался. Вызывал перед собой разноцветных Духов и просил их устаивать красочные цветные шоу. Цветомузыка перед внутренним взором под полузабытую попсу. Красиво. Конечно, понимал - они не для этого, но где испытывать? В комнате? Вот дочистит мечи и тогда…
Времени на изучение новых "подданных" не осталось - завалился спать. А после закрутился с делами, успокаивая себя мыслью: "Да куда они нафиг денутся!". Гладиаторская жизнь с моментами славы так захватила его, что отодвинула подальше даже желание отомстить Флорине. А про возвращение домой и думать забыл.
Выступления гладиаторов проходили стабильно дважды в декаду. Это считались "будни" и обязательно по праздникам, часто несколько дней подряд. Их было двенадцать, в честь основных геянских богов и три городских: в честь покровителя, основателя, и дня рождения Кафарского царя. Покровитель - бог торговли Меркурий, основатель - Горгона, сама купчиха и мать сыновей-основателей купеческой и ремесленной династий. Отцом тех сыновей по легенде являлся вышеупомянутый Меркурий.
На праздники алии часто обменивались сильными бойцами, иногда целыми группами, устраивая своеобразные гастроли. Не скупились, ходили через Звездные врата, чтобы не терять время. Чик до гастролей пока не дослужился, но сегодня, на праздник в честь Эскулапа - эскулаторий, ему предстояло сразиться с умельцем парных мечей из Сезарии, большого острова в Гелинском море. Эскулаторий - так себе праздник, бог не из Великих, поэтому шел всего один день.
На Чика надели привычную одежду Засадника с полумаской и плащом, только коротким и приспущеным от шеи, чтобы не мешал доставать мечи и двигаться. Но плащ все равно мешал, Чику не нравилось. Паламед напутствовал:
- Сговора нет, биться серьезно, но и о зрителях не забывай, - и ободряюще хлопнул по плечу.
Чик за полтора месяца не то чтобы стал "звездой", но авторитет и у публики и в алии заработал. Уже дважды бился в одиночку и дважды в составе команд, но и с "разогрева" его никто не снимал: больно артистично у него со зверьми получалось, да и "молод по сроку службы". Он и не возражал, для него это тоже стало своеобразным хобби. Нынешняя схватка самая серьезная - впервые с опытным бойцом из другой алии. Реальный экзамен его умения, можно погибнуть на полном серьезе, без дураков.
Чик в очередной раз проверил легкость выхватывания клинков, покрутил ими, загнал обратно в ножны и усилием воли выкинул волнение. Готов. Сегодня впервые работает мечами - точными копиями припрятанных альганских. Так сказать проверка боем. Сталь, естественно, хуже и рукояти не из бивня Ягодника, хотя тоже костяные, но вес и баланс - один к одному.
Эти мечи он заказал у другого оружейника по собственным чертежам, а с теми направился к чудаковатому старику, слывшему большим мастером. Заказов у него оказалось немного - часто затягивал выполнение работ, вот и шли с неохотой, но на качество никто не жаловался. Чик выбрал его в основном из-за чудаковатости: разболтает - не поверят, но уровень мастерства тоже учитывал, а он котировался, как один из лучших.
- Кто ковал? - сразу спросил мастер, внимательно разглядев клинки. Он выглядел седым стариком, но голос был удивительно молодым.
- Альганы, - вздохнув, ответил Чик.
Старик резко выпрямился, развернул широченные плечи и, нахмурившись, медленно произнес:
- Если ты пришел посмеяться на до мной, то не по адресу. Вон! - указал на дверь, - и даже не улыбнулся, наглец!
- Уважаемый Нестор, успокойся, - попытался исправить ситуацию Чик, - я поклялся оставить имя мастера в секрете и ляпнул просто так, не подумав. Извини. Могу сказать, что живет он далеко за горами.
Нестор, долго, с подозрением смотрел на Чика, но, в конце концов, успокоился:
- Клятва - это серьезно. Но я бы не вынуждал её давать, такая сталь прославит в веках! И чего он скромничает, - это он говорил уже самому себе, - кто бы другой и поверил в альганов, но я на их мечи насмотрелся. То - да не то. Ко мне и сразу приносили, когда ржавчины чуть, и ржавые, и от Хранящих даже таскали - у них тоже ржавчины мало, так рисунок не тот, меня не обманешь. М-да, острые, как каганские. Эх, бедные рабы! Чинил я одному гарду, так у него глаза пустые, представляешь? - впервые в течение монолога мастер обернулся к Чику и снова уставился на клинок, бегая по нему пальцами, сгибая, постукивая и вообще выполняя совершенно непонятные неискушенному зрителю действия.
Чик благоразумно молчал. Кто его, этого своеобразного старика поймет?
