— Весёлое же выдалось приключение. Сначала меня едва не сожрала демоница с двумя лисицами, чуть не разрушив мою бедную неокрепшую психику жестоким надругательство над полуосознанным идеализированным образом моей второй половинки, потом меня заманили в полный подсознательных ужасов и кошмаров Луна — Парк, и наконец‑то я встретил его, Преображающего! — Я поежился при одном только воспоминании, прокручивая в голове весь тот ужас, который наполнял меня при одном лишь взгляде на него. И вспомнил сам обряд. Никому не пожелаю пережить такой кошмар.
— Судя по тому, как ты бледен, тебе пришлось не сладко. Как это было?
Какое же любопытное создание. Интересно, все демоны такие?
— Смотри сама, — сказал я, и прикоснулся указательным пальцем к центру своего лба. Любой, обладающий магическим зрением или, так называемым, Истинным Оком, мог бы заметить как десятки маленьких алых, коричневых, чёрных и фиолетовых цепочек воспоминаний, словно крохотные змейки выползают из моей головы, оплетая указательный палец. Бушующие вулканы, сера, сажа, пепел, невозможно нормально дышать от копоти. И несколько ниточек сплелись вокруг моёго пальца. Маленький ребёнок с лицом старика, синей набухшей кожей мертвеца, с пустыми червивыми глазницами и ртом, полным гнилых зубов. И еще несколько цепочек воспоминаний оплелись вокруг пальца, увеличивая клубок. Мерзкий, словно скрежет сотни ржавых машин, смех уродца, и его слова: "Ты пришёл умереть? — загоготал уродец и из его рта посыпались чёрные слизни, лягушки и змеи. — Ты по адресу! Вот только сможешь ли ты воскреснуть? Но это уже не моя проблема!" — он загоготал еще громче, потом его распухшие пальцы мертвеца схватили меня и зашвырнули в зияющую бесконечную пропасть. Ещё несколько цепочек воспоминаний поползли к моему пальцу. Моё свободное падение в бездну. И это чувство первозданного Хаоса, как будто тысячи иголок вонзаются в каждый сантиметр моего тела, и, одновременно, сотни оргазмов в каждой его клеточке, безумный смех, горячие слезы, экстаз, ужас и блаженство, отчаянье и свобода полного растворения, расщепление в ничто и абсолютная всенаполненность. Вот каков он на вкус, первозданный Хаос. Вот таким было мое перерождение. Я собираю полный клубок воспоминаний и подношу его ко лбу Киры, давая ей возможность увидеть их все сразу одновременно. Ее зрачки расширяются, а на мордочке появляется такая дикая смесь совершенно противоречивых эмоций, что я даже невольно радуюсь, что хоть раз смог впечатлить этого самодовольного демона. Кира на некоторое время замолкает, наверное, обдумывает увиденное.
Наконец‑то автобус остановился, и небритый водила в вязаном свитере и потертой кожаной куртке прохрипел: "Конечная!". Я только заметил, что в автобусе уже нет никого, кроме нас с Кирой. Я спохватился, буркнул водителю "спасибо" и вышел из автобуса, сунув перед уходом ему скомканную десятку. Я вдохнул полной грудью свежий воздух. Мы стояли посреди какого‑то маленького почти полностью заброшенного хутора, или же это была совсем мелкая деревня.
— Кира, что тебе подсказывает твоё чутье? — спросил я свою демоническую кошку.
— Что ты скоро снова вляпаешься в неприятности, или ты о том, где находится кристалл?
— Разумеется, я о кристалле, неприятности уже и так с недавних пор стали моими постоянными спутниками.
— Камень примерно в пяти — шести километрах на северо — запад, когда будем ближе, скажу точнее.
Я вытащил из кармана оба уже имеющиеся у меня демонических кристалла. Они светились и пульсировали, верный признак того, что мы у цели, где‑то рядом есть еще один. Ну что ж — пора выдвигаться. Судя по вычислениям Киры, нас ждет где‑то час пешего ходу. Я уверенно зашагал по тропинке, что вела в нужном мне направлении. Тропа была не маленькой и хорошо протоптанной. Видимою, пользовались ею не редко. Что же там в конце? Деревня, хутор? И, как назло, ни одного человека поблизости чтобы спросить. Оставалось только топать вперёд и действовать по ситуации.
Нервное напряжение последних дней и путешествие в Мир Теней сильно ослабили и вымотали меня. Я даже не стал подготавливать заранее боевые заклятия. Я все ещё надеялся, что камень никто не охраняет, или, по крайней мере, его будет не трудно отобрать. И сейчас, если камнем уже кто‑то владеет, то я бы искренне посоветовал им отдать его мне по — хорошему, я был явно не в настроении для переговоров. Я лишь с силой сжал кулаки и ускорил шаг, краем глаза заметив, как Кира удивленно уставилась на меня, но все же, ничего не сказала, а тоже припустила по тропе рядом со мной. Правильное решение. Сейчас даже ей не стоило трогать меня. Внезапная ненаправленная никуда ненависть и агрессия охватили меня так резко и без причин, что мне было крайне трудно понять их происхождение, обычно со мной такого не случалось. Хотя, возможно, уже даёт о себе знать влияние камней, или же эти перемены принес обряд перезагрузки ауры.
И вот, после достаточно долгого перехода, тропа закончилась, и я оказался перед необычным строением. Оно немного напоминало замок и имело защитные стены как у крепости, только намного меньше. Подойдя ближе, я увидел во внутреннем дворе, за стенами, несколько церквей. Кажется, это был какой‑то монастырь. Отлично! Камень где‑то здесь, я чувствовал это очень отчётливо, не надо было даже просить помощи у Киры. Что ж, самое время устроить жрецам распятого Бога небольшой переполох.
Стены были хоть и старыми, но высокими и надежными, нечего было и пытаться перелезть через них. Их явно строили давно и с тем расчетом, чтобы монастырь мог продержаться даже против достаточно серьёзных врагов. Я подошёл к вратам. Массивные, дубовые — они казались неприступными. Впрочем, я мог бы разнести их в щепки одним лишь правильно подобранные заклинанием, но, мне хотелось как всегда, сначала попробовать решить вопрос по хорошему, тем более, что эти святоши — христианские монахи, были не самыми худшими представителями мира людей. Хотя, конечно, любили наживаться на простых людях, а те, что по выше, ещё и крутили не слабые финансовые и политические интриги. Но это все проблемы людей и их мира, мне, магу, до них дела не было. Сейчас меня интересовал лишь камень, который, как я явственно чувствовал, находился за этими стенами. Я с силой забарабанил в ворота (кстати, а почему они закрыты, где же знаменитые христианские радушие и гостеприимство?). Мне никто не открыл, я забарабанил еще раз, ещё сильнее. И вот когда моё терпение уже начало заканчиваться, ворота открылись с пронзительным скрипом. В проёме показался какой‑то мужик в простой монашеской рясе, видимо один из местных рядовых жрецов.
