На его губах появилась полунасмешливая-полупохабная улыбочка, и мне тут же захотелось швырнуть чем-нибудь тяжелым.
Грехт только довольно хмыкнул и покинул шалаш. Я шумно выдохнула, стукнула кулаком по шкуре. Инициация, змеи, боги какие-то… Бред сумасшедшего! Свечение стало не столь заметным, боль приутихла, зато бросило в жар. Я стерла испарину со лба.
Чиу. Мне нужен этот проклятый змей. Грехт сильно не вовремя меня разбудил.
Я прислушалась. С улицы доносился только шум ветра и пение птиц. Хм, наплевать на слова варвара и выйти подышать свежим воздухом?
Конечно, ноги размять хотелось, но интуиция требовала сидеть на месте.
— Ладно, — буркнула я, — побуду послушной девочкой.
Искренне хотелось верить, что Грехт не притянет тушу кабана, не кинет мне местный аналог мачете и не велит разделывать тушу. Так-то я крови не боюсь, но самое зверское дело, которым занималась, как когда-то говорил артист Леонов в фильме «Полосатый рейс», — резала докторскую колбасу. Ну ладно, еще курицу и мясо. Но не тушами же!
От нечего делать я заглянула в котомку. Хм, что у нас тут? Еще свертки. Судя по запаху — опять же травы. И светлая ткань, на лен похожа. Не такие уж и дикари наши ребята. Надо бы повнимательнее присмотреться к набедренной повязке варвара.
В руках оказалась небольшая, размером с ладонь, баночка с приятно пахнущей мазью. Бережно сложенные листья, по запаху напоминавшие мяту, переложены тонким полотном и бережно завернуты в ткань погрубее.
Аккуратно сложив все как было, я отодвинула котомку и улеглась на спину. Пульсация в руке возобновилась, пришлось вновь нащупать сверток с травами. Итак, сейчас есть возможность полежать и подумать. Сформулировать. Если увижу Чиу, то вытрясти из него всю душу: как я тут оказалась? Зачем приковали к скале? Ну и, собственно, как вернуться домой? Мне все-таки на работу надо, да и родители переволнуются. А я хоть и не пай-девочка, но и не совсем оторва.
Против компании Грехта я ни капли не возражала, пусть даже его намерения были столь далеки от невинных, как этот шалаш от московского небоскреба. Красивый мужик, хоть посмотреть… На руках носит, от чудовищ спасает. Не так плохо, как может показаться. А главное — не перед кем стыдиться.
Я и сама не заметила, как в размышлениях провалилась в сон. На этот раз меня снова сжимали кольца Чиу, но вокруг не было ни солнечной долины, ни бездонного неба — только бесконечный мрак и космический холод. Начало и конец всего.
Сердце больно укололо, мышцы в руке свело судорогой. Я вскрикнула.
— Ты хотела меня видеть? — прошипели на ухо. — Я здесь, дочь моя.
— Ну, допустим, не совсем дочь, — заметила я, глядя в огромные золотистые глаза, отчего голова пошла кругом.
Да уж, дерзить — очень неосмотрительно, но почему-то ужасно хочется. Видимо, есть подсознательная уверенность, что «дочь» не тронут.
Чиу искоса глянул на меня, кажется, с лукавством во взгляде.
— Еще нет, конечно. Но скоро ей станешь, Ладушка.
Я вздрогнула. Так меня называли только родители. Внимательно посмотрела на змея, постучала пальцами по чешуйчатым кольцам.
— Чиу, может, ты, конечно, и бог, но посвяти меня в происходящее. А то я как слепая на оргии! Все надо делать на ощупь!
Змеиные кольца чуточку сжались, заставив взвизгнуть и запаниковать. Чиу шипяще рассмеялся.
— Дерс-с-ская девчонка.
— Тут с вами станешь, — буркнула я, чувствуя, как кольца медленно расслабляются. — Иначе ж нельзя. Только зазеваешься — цап! — и готово.
— Что готово? — полюбопытствовал Чиу, его огромная голова прижалась к моему плечу.
Я как-то резко остыла, все желание буянить исчезло.
— Другой мир, — тихо произнесла я. — Ведь правильно же?
Поначалу такое предположение показалось дурацким. Потом — фантастическим. Но после сна появилась твердая уверенность: это не моя родная земля. Как поняла? А черт его знает. Возможно, сыграло, что не бывает таких больших глюков… то есть змей. А может…
Чиу внезапно тихо вздохнул:
— Что ж, ты не так глупа, как представилось с первого раза, — с легкой иронией заметил он.
Захотелось пнуть бога, но я благоразумно воздержалась. Еще удавит от избытка чувств.
— Мир Азулу проклят, — прошипело возле уха, и по коже пробежали мурашки от прикосновения влажного языка. — Наша ссора с Асдейхом была не единственной. И после каждой — рождались демоны. Много бед приносили. Но сама понимаешь… — Чиу на какое-то мгновение умолк, а я задержала дыхание, не смея прервать его речь. — Я все же считал себя более виноватым, старый змей, мог бы и подумать. Но нет — сила разрушения берет свое…
Меня крутанули в черном пространстве. Я со страху впилась пальцами в кольца, однако Чиу только мягко рассмеялся.
— Успокойся, не уроню, — утешил он, правда, тут же добавил: — Если будешь хорошо себя вести.
— А если не буду? — осторожно спросила я, не особо горя желанием узнать, куда меня могут бросить.
Чиу улыбнулся, и эта улыбка мне совсем не понравилась.
— Так что с демонами? — аккуратно возвратила я разговор в прежнее русло.
— Плохие ребята, — поделился мнением Чиу. — Бегают везде, гадят. Беспредельничают — ужас. В общем, помогать людям надо.
— И-и-и?
— Вот и приходится одаривать их своими дочерьми, — задумчиво произнес Чиу, шлепнув хвостом в чернильном пространстве. Миг — вокруг вспыхнули миллиарды звезд.
— Так лучше, — пробормотал он, — а то старею, понимаешь, вижу плоховато. Так вот, о чем мы тут?
— О дочерях, — ехидно подсказала я. — Которые каким-то образом забираются из других миров, правильно я поняла?
— Угу, — как ни в чем не бывало согласился Чиу. — Видишь ли, Лада, женщины восприимчивее к моим божественным дарам.
Прозвучало с такой жалобной интонацией, что я невольно рассмеялась.
— Мужчины — чурбаны неотесанные? — уточнила, поудобнее устраиваясь в кольцах бога. Кажется, это не так уж и плохо, как может показаться.
Чиу вздохнул:
— Да. Есть такое. Впрочем, что можно было ожидать от созданий Асдейха…
Так, это, конечно, хорошо. Но нам бы ближе к телу, тьфу, делу. Я поерзала, стараясь отвлечь внимание Чиу.
— Не возись, — строго сказал он, и пришлось замереть. — Так вот. С местными женщинами последнее время одни неприятности…
Мне показалось, что Чиу поморщился. Судя по всему, женщины варваров стали не лучше мужчин. Что ж, такое бывает. С кем живешь, от того и нехороших вещей набираешься.
— Поэтому пришлось договориться с вашими богами на обмен, — закончил он.
У меня отвисла челюсть от такого заявления.
