– Предварительно этому человеку надо было отключить господина Каменный Берег, - задумчиво сказал механик и в своей задумчивости показался Игрису вовсе не таким уродливым. - Как вы себе это представляете?
Певец не ответил.
Механик молча поклонился и вышел, держа под мышкой чемоданчик.
***
– Неужели вы совсем отказываетесь сотрудничать?
Почти стемнело. Задержанный Алистан Каменный Берег сидел в собственном Игрисовом кабинете - после посещения «Коршуна» комната представлялась Игрису жалкой клетушкой.
Алистан наклонил голову с высокими залысинами:
– Да. Не обижайтесь, Игрис, но я не буду с вами сотрудничать. Объясню, почему.
Рассеянность и вялость его, так поразившие Игриса с утра, сменились теперь странным умиротворением. Продолжая сравнение с телесериалом, Игрис решил для себя, что Алистан похож на усталого актера в давно известной роли - как-никак третий сезон.
– Сегодня утром, когда я застрял на перекрестке Иволгина Моста и Машиностроительной, у меня зазвонил телефон. Я этого не помню - просто логически воссоздаю. Некая женщина попросила срочного свидания… ее личность установили?
– Пока нет, - Игрис поерзал на жестком стуле. - Разослали фотографии. Она, скорее всего, приезжая.
– Я тоже так подумал… Итак, незнакомая женщина из провинции убедила меня переменить планы. Я заказал комнату для встреч и оплатил с личного счета - личного, а не корпоративного. Мы говорили с ней, по словам портье, меньше часа. Потом я убил ее, уничтожил бумаги, которые она мне показывала, и зачистил собственную память. Это установлено?
– Да.
– Тогда объясните мне, ради всего святого, чем еще я могу помочь вам? Дело закончено. Убийца найден.
– Ваш коллега выдвинул гипотезу…
– Певец - мой друг, он хочет оправдать меня. Его гипотеза не выдержит никакой проверки. Правда элементарна. Я ее убил. Я раскаялся. Хоть завтра в суд.
Игрис пощелкал выключателем настольной лампы. Перегорела. Окно выходило на набережную на высоте одиннадцатого этажа. По желтоватой воде тянулся, оставляя белый след, прогулочный катер.
– Но почему? - тихо спросил Игрис. - Мотив ведь неясен. Мотива нет. Наоборот… Есть тысяча причин, почему вы не могли убить ее - именно ее, именно так, именно в таких обстоятельствах.
– Какая разница? Факт установлен.
– Вам безразлично, почему это случилось?
Алистан сдвинул брови. Его спокойное лицо вдруг нахмурилось и так же внезапно обрело прежнюю безмятежность:
– Видите ли. Я совершил, по сути, самоубийство… Он на секунду задумался.
– Да… Самоубийство. Чтобы то, что она мне сказала, больше никто никогда не услышал. Я убил человека, который был в моей полной власти, который мне доверился. Женщину. Я это сделал. Я, может быть, навсегда скомпрометировал «Коршун». Я изувечил жизни моих жены и сына - ради того, чтобы мотив, как вы выражаетесь, так и не был никогда раскрыт. Если вы узнаете, почему я это совершил, все окажется напрасно: и мое преступление, и ее гибель, и…
Он застыл с широко открытыми глазами, на вдохе, с полуоткрытым ртом. У него на секунду сделалось такое напряженное, такое больное лицо, что Игрис разом вспомнил о Слове погибели № 5, убивающем на месте, и о замечании механика: «Некоторые эффекты имеют отложенное действие…» Конвой скучал в соседней комнате, можно вызвать подмогу, коснувшись носком ботинка кнопки под столом… Сколько раз удастся применить Слово погибели, пока конвойные доберутся до кабинета?
– Не бойтесь, - Алистан закрыл глаза. - Я очень устал. Надо полагать, сегодня я ночую в камере?
***
Звонок Елены поймал его на подходе к дому.
– Муж, прости, у меня аврал… Сегодня ночую на работе. Третий раз за прошедшие две недели. Игрис почувствовал себя беспомощным и жалким.
– Слушай, жена…
– Ну, прости-прости. Давай уговоримся: в воскресенье, на день Памяти Равелина, вместе поедем гулять. И пошлем всех прочих подальше.
– Почему бы не послать всех прочих прямо завтра? Елена молчала в трубку.
– Елка?
– Я уже не могу ее видеть, - призналась жена и прерывисто вздохнула. - Агату. Она насквозь фальшивая. Зовет меня «тетей», а сама только на два года моложе!
– Ну не могу же я выгонять из дома твоих родственников!
– Они твои родственники тоже. Когда они приехали, речь шла о недельке-другой. А пошла уже шестая неделя!
– Понятно, - сказал Игрис. - Я подумаю.
Он толкнул калитку. Кот бежал навстречу, высоко задрав хвост - только что не лаял, приветствуя хозяина. Игрис наклонился, погладил Льва по огненно-рыжей башке, почесал за ошейником и с тоской подумал, что сегодняшний неимоверно трудный, нервный день закончится одиноким вечером под вопли телевизора за стеной.
– Игрис, Игрис, тебя показывали в новостях!
Агата выскочила ему навстречу - легкая, веснушчатая, очень веселая, в коротком халатике.
– Ты там сделал вот так корреспонденту, - Агата изобразила раздраженный жест рукой. - И сел в машину «Коршуна»! Ты что, видел этого мага-убийцу?
Игрис вспомнил, как перевел дыхание, выйдя из холла «Интеркороны», и как испарилось заклинание, укрывавшее от журналистов. Как он шарахнулся в следующую секунду от припозднившейся съемочной группы - наверное, эти счастливцы и выдали материал в эфир.
– Что говорили в новостях?
– Маг убил женщину в гостинице. Да не простой, а какая-то шишка из «Коршуна»! Правда, они уже трубят по всем каналам, что его подставили. Знаем мы эти подставы… Игрис, ты расследуешь это дело?
– Нет. С чего ты взяла?
– А что ты тогда делал в гостинице?!
– Ну… - сказал Игрис, пытаясь миновать Агату на пути в кабинет. - Там много кто побывал сегодня. Вы уже поужинали?
– Вызвонили пиццу, - Агата состроила скорбную рожицу. - Потолстеем, значит. В холодильнике мышь повесилась…
– Какая мышь?!
– Это поговорка, - Агата рассмеялась.
Пожалуй, Игрис согласился бы терпеть в их доме одну только Агату. Он привык к ней. При всей ее назойливости в ней было что-то… какое-то лекарство от будней.
– Привет! - из гостиной выглянул Борис, Агатин муж. - Агата, уже начинается!
– Бегу! Игрис, малые немножко порисовали на обоях в гостиной, ничего?
***
Звонок шефа застал его за мытьем посуды. Игрис пытался отскрести томатную пасту и налипший сыр от большого фарфорового блюда, которое Елена получила в наследство от бабушки и доставала с полки только по большим праздникам. Тем более что блюдо не влезало в посудомоечную машину.
– Прости, что поздно, - сказал шеф. Игрис оставил блюдо и присел на край стула.
– Что там за история с подпиской? Ты что, его отпустил?
