— Док, — снова позвала я, — я больше так не буду. А?
— Ладно, поверю… — тут же отозвался Андрей, будто ждал этих слов, — не буду же я тебя всю Игру под замком держать? Да и не удержу, наверно?
— Ну, если чаем поить будешь — удержишь! — поспешила заверить я Дока.
— Держи. Это твоя аптечка, а это мешок для трав. Мне надо зверобой и мяту. Но мяту я тебя просить собирать не буду, а вот зверобой…
— Могу и мяту, — воспряла духом я, — только покажи, как она выглядит и где растет…
Путь на север (в северный конец полигона) был еще не исследован, а значит — вперед за приключениями, то есть — за травами!
К двум часам я успела обойти северную часть полигона. Порадовал еще один кабак, расположенный на отдельной полянке и не зависящий от лагерей и городов. Зашла, поздоровалась, посмотрела на предлагаемое меню. Есть-пить сейчас не хотелось, спасибо Доку. Накормил-напоил до отвала. Старых знакомых было немного, в основном те, кого я помнила плохо. В лагеря особо тоже не заходила, отметив только, где они находятся и сколько в них палаток. На одной очень большой солнечной поляне нашла целую заросль зверобоя. Обрезала все под корень. Получилась чуть ли не целая холщовая доковская сумка.
Особенно меня порадовала небольшая речушка с невысокими, отвесными, песчаными берегами. Она струилась легко, не замечая изгибов и отмелей. Сидя на берегу, я позволила себе расслабиться и отвлечься от дел насущных.
«У дождя свои привилегии —
Постучать мне в окно и смыться,
И пока я спускаюсь на лифте,
Серым облаком раствориться».
Возле моей палатки нашла дохлую мышь с фиолетовой пеной изо рта. В палатке еще одну — на этот раз с зеленой пеной. Чудеса природы! Мыши с цветным бешенством. Это что-то новое в нашей семейной практике. Чего же они нажрались такого? Опаньки, прогрызенный рюкзак, кулек с остатками «Мивины» и маленьким кусочком сыра почти не тронут, а вот две лежащие рядом упаковки «Юпи» распотрошены напрочь. Бедные мышки — мне их даже стало жалко. Что ж они, несчастные, сыр не тронули, а на всякую химию позарились? Люди тоже так поступают — пьют всякие «Колы» да «Юпи», разница только, что вот так никто еще не сдох. А то было бы веселье! Мышек отнесла подальше и кинула в ямку. В назидание потомкам. Мышиным, я имею в виду.
Подходил срок «магического катаклизма». Сидеть в палатке было скучно. Так что я выползла наружу и по здравом размышлении пришла к выводу, что если какой-то мастер захочет навесить на меня свои «проекции», то все равно ему придется идти по одной-единственной тропинке. А если мне уж не избежать их ленточек, то я могу просто их взять из рук в руки, а не ждать до окончания срока, издыхая от нетерпения внутри палатки.
Кострища у меня не было. Зачем одинокой девушке костер? Кто его будет поддерживать в мое отсутствие или ночью? Горячий чай можно всегда попросить у Дока, он же накормит, или заработать на кабак. А так — мороки немерено, а толку — полкотелка кипятка — ни «Мивину» запарить, ни чаю попить.
Возле моей палатки огромный дуб. Люблю я дубы. А этот будто просил, чтобы я поставила палатку под его развесистой кроной. Такие деревья — патриархи леса. Ствол в несколько обхватов, крона на десять метров вокруг. На Украине такие дубы редкость, там все они вверх тянутся, а этот вширь. Будто охватить пытается своими ветвями пол-леса. Хороший дуб — Перунов. Я села, оперлась спиной о его шершавую кору и стала ждать.
Тихо. Только ветер по ветвям пробежал разок. И еще разок. Сильнее. Буря, что ли? Действительно. Деревья будто взбесились. Ветер поднялся такой, что я подумала, а не прикрепить ли мне палатку дополнительными штырями? Четыре штыря хорошо, но можно еще укрепить. Додумать дельную мысль я не успела по причине молнии. Самой настоящей молнии, ударившей где-то неподалеку. Грома не было. Дождя тоже. На сером небе грозовых туч не наблюдалось. Блин, что происходит?! Дерево за моей спиной странно завибрировало, и я неожиданно грохнулась на спину. Ахренеть!
А что еще можно сказать, если ты понимаешь, что лежишь половиной корпуса на поляне возле дуба, а другая твоя половина в этом самом дубе скрыта? При этом ты чувствуешь и руки, и ноги, и ничего тебе не говорит о том, что твоя вторая половина тела растворилась в дереве.
Я медленно полезла наружу. Вот появились колени, а дальше я выползла вся. Дерево дало напоследок рябь и снова четко обозначило рисунок коры. Несколько минут у меня в голове не было ни одной мысли. Мозги после такого просто отказались работать. А потом снова включились. Ох, лучше бы они этого не делали! Палатка на месте, солнышко, деревья те же самые, только ветра нет. Тишина.
Вроде бы все нормально. Никуда я не проваливалась, ничего не было — так легче убедить себя в том, что не сошла с ума. Но ствол дерева надо все-таки тронуть. Так, для успокоения совести и расшатавшихся нервов. Е…! Рука провалилась чуть ли не по локоть! Мать твою! Что это?! Сердце ушло не в пятки, а куда-то еще ниже. Бросило в пот, руки похолодели — это страх? Что со мной? Что с этим деревом? Я где? Что вообще происходит?
Нет, надо взять себя в руки! Так нельзя! Даже если у тебя едет крыша — это еще не повод поддаваться панике. Попробуем узнать, откуда ты вывалилась. Шаг раньше, чем мой организм, успевает меня стопорнуть. И получаю в лицо удар ветром. М-мать! Буря продолжается. От моей ненаглядной палатки остались одни клочья, живописно развешенные по ближайшим деревьям. Молнии бьют одна за другой. Рядом, но не в поляну. Шаг назад — тишина. Я точно сошла с ума! Надо провериться у Дока. Он ближайший, до кого можно добежать за пару минут.
Возвращаюсь в солнечный день.
Палатка Дока на месте.
— Док! — Я влетаю без «здрасте» и «до свидания».
— Что случилось?
— Док… я блин… Док… у меня, кажется, глюки!
— Ника, успокойся, — Док подозрительно меня оглядывает. — Ты в порядке?
— Хрен его знает!
— Перестань ругаться и объясни!
— Я не знаю… Док… — руки все еще дрожат. — Док! — я внезапно понимаю, что надо делать. — Док, давай проверим лагеря севернее твоей палатки.
— Это срочно?!
— Да! — я почти ору. — Или я сойду с ума!
— Ну, идем, идем! Не надо так кричать и не ругайся!
Бегом по тропинке. Левее моя палатка, а вот правее — правее никого нет! Ни Нааля с его лагерем, ни кабака — никого!
— Е…! — вырывается у Дока. — Где они?
И мне становится по-настоящему страшно.
~~~
— Док, — шепчу я, — Док, идем.
— Куда?
— Идем. За мной…
Моя палатка, целая и невредимая, синеет под дубом. Ну, давай, патриарх дубов, попробуем еще раз. Беру Андрея за руку.
