Вертевшийся под ногами Бриан вдруг басисто загавкал, повернувшись мордой в сторону темного проезда аллеи. Я потянулась схватить его за загривок и заставить угомониться, но внезапно сообразила, чем вызван его лай. Мельтешившие подле ворот факельные пятна вдруг собрались в плотную кучку и рванулись вперед. Лязгающий звон, вне всякого сомнения, означал, что засовы не выдержали напора и сломались, пропустив толпу в парк вокруг нашего особняка. Прислушивавшись, я с легким удивлением различила отчетливые выкрики: «Бей Коротышку! Ловите его щенков поганых!»
– В дом, – коротко приказал Дорнод, бросив единственный взгляд в сторону быстро приближающихся по аллее огоньков, дергавшихся то вверх, то вниз.
– Он горит! – заверещала Марьют, истерически дергая меня за руку. – Боюсь! Мы сгорим! Барышня, я боюсь!
– Пройдем через черный ход под главной лестницей, – это предложил Кеаран, оторвавший от меня плачущую служанку. – Да не реви ты, корова деревенская! Выкарабкаемся!
Мы тесной кучкой протиснулись через двери обратно, и вовремя – снаружи в дверь ударилось нечто тяжелое, вроде метко запущенного булыжника. Кто-то надрывно проорал: «Они спрятались! В огонь их всех!»
– Наша семья больше не пользуется любовью плебса, – равнодушно заметил Вестри, помогая Майлю вдвинуть в скобы тяжелый дубовый засов, обшитый для крепости полосами железа. – Дана, ты цела?
– Руки-ноги на месте, – по возможности бодро откликнулась я и глянула на потолок. Там уже расплывались темные пятна, окаймленные золотистыми язычками пламени. Крюк, на котором висела люстра, наполовину вывалился из своего гнезда, и теперь огромный светильник, перекосившийся на один бок, болтался только на честном слове.
– Уйдем, уйдем, – бормотал себе под нос Майль, волоча за собой окончательно потерявшую от страха рассудок Марьют. Мать держалась где-то справа от меня. Могу поклясться, что происходящее доставляло ей огромное удовольствие.
Створки дрогнули, заставив нас обернуться. Похоже, в них с размаху ударили бревном. Прилетевший со двора камень вдребезги расколотил цветной круглый витраж над входом, засыпав зал мелкими осколками.
Я читала, что в битвах случаются такие неуловимые мгновения, которые решают исход боя. Надо только уметь их почувствовать и принять верное решение. Свое удачное мгновение мы упустили.
Черный ход ведущий через помещения возле кухонь и выходящий на задворки дома, был рядом – рукой подать. Обежать парадную лестницу, открыть спрятанную под ней низкую дверь, проскочить маленький коридорчик и попадешь, куда стремился. Мы замешкались и опоздали.
Те двое, что напали на нас, скорее всего, представляли собой выпущенных вперед разведчиков, коим надлежало разобраться в обстановке. Теперь прибыли основные силы. На мой перепуганный взгляд, в нижний зал ворвалось не меньше десятка человек. Они не тратить времени на оценку сил противника, а просто напали на нас, безошибочно опознав лучших бойцов – Кеарана и Дорнода.
– Бегите, – мать оказалась рядом со мной и Вестри. – Бегите. Здесь все кончено. Вестри, где отец? Он успел уйти?
– Нет, – Вестри не успел сообразить, что надо говорить, и бухнул правду.
– Нет, – спокойно и даже рассеянно повторила Ринга Эрде. – Значит, и мне незачем больше прятаться. Но вы – иное дело. Вам надо исчезнуть.
– Мы не… – начал Вестри. Мать с силой толкнула его кулаками в живот, заставив сделать шаг назад, и это спасло моему братцу жизнь – выпад длинного полуторного меча просвистел мимо. Ринга крутанулась на пятке и наотмашь полоснула нападавшего когтями по лицу. Показалось или нет, но, по-моему, он лишился глаза, ибо истошно завопил и беспорядочно заметался из стороны в сторону, натыкаясь на сражающихся.
– Бегом и быстро, – госпожа Эрде на миг привлекла нас к себе, и я увидела расширенные каре-золотистые глаза, в которых плавали обезумевшие черные точки зрачков. – Эта война не для вас. Вестри, береги сестру. Дана, помни о том, что я тебе говорила. Сияние и побережье. Вы – Эрде. Наша надежда. Бегите.
Она отвернулась от нас, позабыв о нашем существовании и навсегда вычеркнув из памяти двух своих отпрысков. Сжалась и прыгнула – так прыгают на добычу крупные хищные кошки. Визжа и шипя, повисла на спине у кого-то из врагов, пытаясь вцепиться ему клыками в шею.
– Не отставай, – Вестри коротко всхлипнул и бросился к дверям. Я побежала за ним, мимолетно отмечая и сохраняя в памяти увиденное. В углу полулежит съежившаяся Марьют, над ней на стене остался рваный кровавый след. Ибре зажали в угол трое, он отмахивается выломанной где-то массивной ножкой от табурета. Бриан с яростным утробным рычанием терзает упавшего человека. Клейн деловито молотит своего противника головой о перила лестницы, по желтовато-розовому мрамору веером разлетаются темные капли.
– Бриан! – крикнула я. Пес услышал, неохотно оторвался от своей жертвы и тяжеловесной трусцой последовал за мной, успев попутно тяпнуть замешкавшегося типа из числа врагов за ногу.
Как ни странно, мы благополучно добрались до укромной дверцы, и тут дом вздрогнул – от черепиц на крыше до самых глубоких подвалов. Раздался короткий скрипящий хруст, с которым массивный железный крюк вырвался из перекрытий. Люстра на миг зависла в воздухе, а потом обрушилась вниз, задев торчащими во все стороны медными ветвями кого-то из дерущихся и сбив того с ног. Уцелевшие свечи выпали из гнезд и раскатились по всему залу, подпалив висевший на дальней стене ковер и деревянные резные панели. Нарушая все законы, вверх по стенам потекли проворные огненные ручейки.
Вестри что-то неразборчиво выкрикнул и сильно пихнул меня в спину, так что я рыбкой нырнула в недра коридора, едва не споткнувшись о порог. Не знаю когда, но я все же успела бросить последний взгляд через плечо.
Нижний зал, где некогда прихорашивались и обменивались сплетнями приходившие на приемы к герцогу Эрде гости, теперь напоминал последний обороняющийся бастион штурмуемой крепости. Дверь сотрясалась под непрерывными ударами и, если засов еще держался, то петли медленно покидали отведенные им места. Сверху сыпался дождь из штукатурки, сломавшихся гипсовых украшений, древесных обломков, пепла и краски. В трещины на потолке просачивались любопытствующие пламенные языки. Среди круговерти этого хаоса и сражающихся фигур я неожиданно увидела мать – она, чуть пригнувшись и устрашающе приподняв разведенные в стороны руки, кружила возле отмахивавшегося коротким широким клинком человека.
Брат рывком ухватил меня за предплечье и поволок по коридору. Следом за нами выскочил еще кто-то. Я не разглядела, кто именно – враг или друг.
