Окинув ее взглядом, женщина улыбнулась:
— Ну и высоченная же ты! Ладно, давай-ка прикинем, что тебе подойдет. — И она быстро измерила девушку от шеи до талии, от талии до колена, от плеча до локтя и до запястья…
Порывшись в кипах, она протянула Пакс тунику:
— Вот, держи. На первых порах сойдет, а там посмотрим. Переодевайся.
Сбросив рубашку и брюки, Паксенаррион быстро натянула тунику через голову. Ткань формы не была такой колючей, как грубая шерсть, к которой она привыкла. Рукава были несколько коротковаты, а нижний край туники доходил до колен. Больше всего форма напоминала девушке коротко подрезанное платье.
— Примерь сапоги, — скомандовала женщина.
Натянув пару грубых шерстяных носков, Паксенаррион надела протянутый ей сапог. Он явно жал ей. Вторая пара, побольше, пришлась ей впору.
— Вот твой ремень и чехол. Кинжал тебе выдадут позже.
Ремень, как и вся форма, был коричневого цвета, с железной пряжкой.
Вернувшись в зал, Паксенаррион отдала квартирмейстеру свою старую одежду, проклиная себя за румянец, который выступил на ее щеках при шепоте Коррина:
— Нет, вы только посмотрите на эти ножки.
На ее счастье, Стэммел тоже услышал эти слова:
— Коррин, кто тебе разрешал говорить в строю?
— Никто, сержант, — вздрогнув, ответил Коррин.
— Может быть, ты забыл, что тебе позволяется делать только то, что приказано, и ничего больше?
— Никак нет, сэр, — в голосе Коррина не было столь привычной уверенности, — но, сэр, такое очаровательное зрелище, я…
— Если пара ног может заставить тебя забыть об обязанностях солдата — тебя придется хорошенько потренировать. Мне наплевать, пусть хоть сама герцогиня явится сюда в чем мать родила и будет дергать тебя за бороду, — ты должен обращать внимание только на меня, а не на нее. Тебе все ясно?
— Да, сэр, — угрюмо ответил Коррин, — но…
— Никаких «но»! — рявкнул Стэммел.
Меньше чем через час группа новобранцев сержанта Стэммела было переодета и направлена в одну из казарм, где капралы Боск и только что представленный новичкам Девлин показали каждому его койку.
— Командирами отделений в течение первого месяца будут назначаться все по очереди, — объявил Девлин. — Койки командиров — здесь, в первом от двери ряду. Затем идут койки вторых номеров, третьих и так далее. Будете меняться местами в соответствии с изменением номера в колонне, которая отныне будет и вашим отделением. Теперь — все койки должны быть заправлены одинаково. Сейчас вам покажут, как это делается.
Оба капрала молниеносно заправили две койки, а затем снова разворошили их.
— Теперь ваша очередь. Приступить! — скомандовал Девлин.
Задача оказалась весьма непростой. Следовало встряхнуть и аккуратными ударами взбить набитый соломой тюфяк, придав ему форму правильного плоского четырехугольника. На него плотно натягивались муслиновые простыни и покрывало, а коричневое одеяло из толстой шерсти, сложенное определенным образом, укладывалось в ногах. Паксенаррион одной из первых удалось привести свою койку в сносный, с точки зрения капрала, вид, и, встав рядом с кроватью, девушка стала ждать, когда с заданием справятся остальные. Чувствовала себя Пакс по-прежнему неуютно — особенно из-за голых, непривычно обдуваемых холодным воздухом ног. Кроме того, ей хотелось есть. Судя по виду остальных новобранцев, им тоже было несладко.
Наконец койки были заправлены, и Девлин вызвал сержанта Стэммела. В это время Боск выстроил новобранцев около их коек и встретил сержанта докладом:
— Взвод к осмотру готов, сэр.
Стэммел начал обход с командиров отделений. Больше всего внимания он уделил качеству заправки коек, не забывая, однако, то одернуть рукав чьей-нибудь туники, то поинтересоваться, насколько подходят сапоги тому или другому новобранцу. Закончив обход, Стэммел вернулся к входной двери и сказал:
— Вот так вы должны быть готовы к осмотру каждое утро перед завтраком. А также — в любое время, когда это потребуется командирам. Ваше место у койки в казарме соответствует вашему номеру в строю. При выходе из здания взвод немедленно строится в колонну и передвигается в столовую, на занятия, на работы только строем. После побудки у вас будет четверть часа на то, чтобы сходить в туалет, помыться, привести себя в порядок и заправить койку. Когда я войду в казарму, все должны быть готовы к осмотру и стоять у своих коек.
Кивнув капралам, сержант вышел из казармы. Некоторые новобранцы, дождавшись, пока за ним захлопнется дверь, тоже направились к выходу, но были остановлены окриком Боска:
— А кто давал команду разойтись?
Все замерли, а капрал продолжил:
— Итак, те, кто оставался на месте, — разойдись; а те, кто вышел из строя без команды, — стоять.
Порадовавшись своей благоразумности, Паксенаррион выскочила во двор. Здесь новобранцев ждали сержанты, которые немедленно приказали подчиненным построиться в колонны. Пакс уже почти автоматически заняла свое место в строю и краем глаза наблюдала, как постепенно заполняются колонны и шеренги ее взвода и других подразделений новобранцев. Наконец капралы доложили Стэммелу, что взвод построен. Стэммел вопросительно посмотрел на остальных сержантов, и с разных концов двора донеслось:
— Давай, Стэммел. Твои готовы? Веди их первыми.
Взвод пересек плац и подошел к зданию, через широко открытое окно которого доносился запах пекущегося хлеба. Сержант приказал заходить в столовую в колонну по одному. Внутри Пакс встретил солдат, направивший ее к стеллажу с посудой. Взяв из ряда одинаковых котелков и подносов крайние, Пакс прихватила также нож с ложкой и быстро направилась к поварам. В котелок была вылита большая поварешка какой-то густой похлебки, а на поднос легли полбуханки хлеба, ломоть сыра, большой кусок солонины и яблоко. Отойдя от сервировочной стойки, Паксенаррион была направлена другим солдатом к дальнему столу. Вскоре все ее отделение уже сидело на скамье вдоль длинного стола, а в помещение продолжали заходить группы новобранцев. Большие кувшины с водой и глиняные кружки стояли в центре каждого стола.
По команде новобранцы взялись за ложки. Паксенаррион недоверчиво попробовала похлебку. К ее удивлению, еда оказалась вкусной, почти по-домашнему сдобренной жареным луком и ароматными травами. Вскоре Пакс обнаружила, что с удовольствием вытирает куском хлеба дно своего котелка.
— Ну, — послышался за спиной голос Стэммела, — как вам армейская еда?
— По мне, так очень ничего, сэр, — отозвался из-за соседнего стола Сабен.
— Этого добра вы еще наедитесь, — задумчиво сказал сержант и направился к выходу.
