Икан Гультрэ - Тайны родства

— Ну-у, я немножко умею… бытовую магию. Я ведь школу горничных заканчивала.

Вот так открытие — за три с лишним года жизни в стране впервые о таком услышала! Оказывается, магически одаренные девушки из бедных семей, не получившие базового общего образования, могли в таких вот школах обучаться. Уле повезло — ее приняли в столичное учебное заведение, хоть она сама из деревни, научили читать и писать, а потом еще и взяли на работу в этот дом. Причем насчет везения в последнем я очень сомневалась — уж больно запуганной выглядела девушка. И это при том, что хозяин постоянно проживал в своем герцогстве, а в столице бывал лишь наездами.

— Скажите, Ула, а вы хотели бы работать здесь и впредь?

— Да, ваша светлость! Вы ведь оставите меня? — дрожащим голоском.

— Мне нравится, в каком порядке вы содержите дом. А как вам жилось здесь при прежнем хозяине?

Глаза испуганной лани наполнились слезами. А я… каюсь, считывала эмоции и беспорядочные обрывки мыслей, которые всколыхнул мой вопрос.

— Все хорошо… Все было хорошо. Герцог щедро платил мне…

Вот что платил, я не сомневалась, а насчет "хорошо" не поверила…

— Не лгите мне, Ула. Я вижу, что хорошо вам тут не было. Почему вы не ушли?

— Он сказал, что не даст рекомендаций. — пробормотала Ула. — И потом… он приезжал редко, большей частью я жила тут одна и… мне правда было хорошо.

— Хорошо, когда здесь не было герцога, — вздохнула я.

— Вы… меня теперь рассчитаете?

— С чего бы?

— Ну, за то, что я тут… с вашим мужем.

— Милая, за то, что вы тут… с моим мужем… кстати, он тогда еще и мужем моим не был… Так вот, за это вы заслужили денежную компенсацию и помощь лекаря-менталиста.

— З-з-зачем лекаря? — испуганно пробормотала девушка.

— А вы хотите, чтобы вам помогли немного приглушить неприятные воспоминания? Чтобы они не мешали вам жить дальше?

— Н-н-не знаю. Х-х-хочу, наверно…

— Ну вот, есть такие маги-лекари, которые помогают забыть. Не полностью, конечно, иначе в памяти возникнут провалы, и они вас будут мучить, а просто делают воспоминания менее яркими, менее болезненными. Если вы не против, я отведу вас к такому лекарю.

— Да… Я очень хочу… Спасибо! — Ула наконец осознала, что ее ни в чем не обвиняют, ничего страшного не происходит и что я действительно хочу ей помочь.

А я… поначалу думала ввести в доме демократические порядки и предложить горничной называть меня, пусть и не на "ты", но хотя бы по имени. Посмотрела на девицу и поняла — никаких шансов. Ну и ладно. Сошлись на "лейве Лари" наедине и "светлости" при посторонних. Потом я уговорила девушку, чтобы она позволила мне себя осмотреть. Все-таки хотелось убедиться, что травмы у Улы исключительно душевные. Но зря я надеялась — спина, руки и ноги были перепахана шрамами разной степени давности, совсем тонкие — на груди… от ножа или чего-то подобного. Похоже, никто ее не лечил, все заживало само, а теперь некоторые шрамы уже и не свести, наверное…

— М-м-мерзавец, — прошипела я, бессильно откидываясь на спинку кресла.

Ула вновь метнула на меня испуганный взгляд.

— Это я не тебе, милая, — устало ответила — между делом я уже начала к ней на "ты" обращаться.

Одно радовало — половые органы были в полном порядке. Если свести хотя бы часть шрамов и поработать с памятью и психикой, то девушке еще можно помочь…

Потом Ула провела меня по дому. В целом я была вполне довольна наследством. Вот только хозяйская спальня… эта комната хранила память о мерзких развлечениях герцога Алейского. А я хотела убрать из этих стен всякую память о нем. Решила, что всю мебель повыкидываю, из комнаты сделаю… ну, потом придумаю, что сделать. Главное, спать я здесь не стану.

Ула помогла мне выбрать подходящую комнату, которую я собиралась сделать своей спальней, а нынешней ночью я решила воспользоваться одной из гостевых. И не прогадала — спала, как убитая, без тревог и сновидений.

Первое дежурство после вынужденного затяжного отпуска было спокойным и даже рутинным. Я успела от души наболтаться с доктором Вестрамом, спросить у него совета по поводу бедняжки Улы и даже связаться с рекомендованным им специалистом, менталистом-целителем. Ну и в своей лечебнице договорилась — шрамы-то тоже убирать надо, не только душа пострадала.

Поэтому наутро после работы, вместо того чтобы отсыпаться, я бегала с Улой по врачебным кабинетам. Если бы не училась, могла бы хотя бы телесными повреждениями сама заняться, но тут важна была регулярная обработка, а я могла бывать в особняке только на выходных.

А с начала декады меня затянула учеба, к которой примкнуло множество неотложных дел. Непросто, оказывается, быть домовладелицей. Дошло до того, что я начала вести список, чтобы ни о чем не забыть: связаться с Кайеро насчет перестановки, попросить его поискать кухарку (все-таки Крел уже в пути, и в доме скоро будут постоянно проживать три человека, которых надо кормить, а у горничной и без того работы много), передать Уле записку, чтобы подготовила комнаты для конюха и мальчишки, зайти в ближайшую школу и договориться насчет принятия мальчика на обучение — учебный год-то уже начался…. Что я еще забыла? Ах, да, договориться с портнихой, потому что времени до осеннего бала — всего ничего.

Портниха у меня была постоянная — та самая, у которой я брала свое первое бальное платье, и менять ее в связи со сменой статуса я не собиралась. Мы с ней друг друга хорошо понимали, меня устраивало то, что выходило из-под ее ловких ручек, а ее — более чем щедрая оплата.

С ней, кстати, можно будет и насчет резинки пообщаться, потому как свое гениальное изобретение я все-таки добила, а у Эльхи (так ее звали) наверняка есть постоянный поставщик-галантерейщик.

А еще я получила записку от магистра Локаха, в которой он приглашал меня к себе на обед в ближайший выходной. И мне стало неловко, потому что именно магистр должен был одним из первых узнать о переменах в моей жизни. Без его помощи ничего у меня не получилось бы, а я… даже письмо не подумала написать, не говоря уж о личной встрече. Стыдно.

Я крутилась в этом водовороте, вроде бы полностью погрузившись в повседневность, но при этом постоянно чувствовала какое-то беспокойство. Мне казалось, что наполненные рутинными хлопотами дни на исходе, что вот-вот меня затянет совершенно другой водоворот, куда более бурный и опасный. Я даже мысленно отмечала вехи — некие значимые точки в схеме плетения моего нового бытия, которые могли послужить началом отсчета каких-то событий. Это чувство напоминало зуд — стоило коснуться мыслью этих условных точек, и воображаемые пальцы тут же тянулись почесать шелушащуюся кожу. К таким точкам относились заграничные новички на нашем курсе, что-то свербело при воспоминании о летнем путешествии в крепость Дейх, невнятную тревогу вызывало скорое прибытие Крела и Мара. Почему? Этого я объяснить не могла. Но своей интуиции доверяла всецело.