Икан Гультрэ - Тайны родства

Меня это, кстати, напрягало, потому что, вернувшись от магистра Локаха, я обнаружила десяток ожидающих меня женщин, претендующих на должность кухарки. Честно говоря, обсуждая это с управляющим, я полагала, что их будет не больше двух-трех, а тут пришлось побеседовать со всеми. Правда, большую часть я отсеяла после первых фраз. Не самих фраз, конечно, а тех мыслей, что за ними стояли. Этика — этикой, но брать в дом людей, которые меня всерьез не воспринимают, я не желала. В итоге осталась одна милая женщина средних лет, которая обещала приступить к работе уже завтра, чтобы порадовать моих домочадцев вкусным обедом. Звали ее Олева.

Мне же довелось попробовать ее стряпню только через день, после дежурства в лечебнице и беготни по магазинам в компании болтливого Мара. Ему нужна была новая одежда, тетради и прочие принадлежности для школы. Крел поначалу пытался возражать, хотел взять на себя эти расходы — все-таки жалование я ему положила вполне приличное, мальчишку, мол, сам мог бы содержать, но я не позволила — что годится для деревни, в городе может оказаться нелепым и недостаточным. Тем более, к Мару я относилась… ну, как к младшему брату. И мне нравилось, что я сама могу собрать его в школу.

…Эльха, миловидная женщина с небольшой примесью эльфийской крови, встретила меня радушно, сразу показала, что у нее имеется из тканей и заготовок. У портнихи был отменный вкус, а еще чутье, которое позволяло угодить любой клиентке, поэтому с выбором наряда проблем не было. А еще у нее были все мои мерки, так что я могла рассчитывать, что к следующим выходным — без всяких примерок — мое бальное платье будет ожидать меня в городском особняке. Мару купили несколько готовых — только подогнать чуть-чуть — костюмчиков, простых, но добротных. Потом я отправила мальчишку на диван с книжкой, а сама уединилась с Эльхой, чтобы изложить ей свою "резиновую" идею. Эльха загорелась ("чур, мне первой!") и выдала мне своего поставщика — почтенного господина Редри, даже записочку рекомендательную для меня написала.

Если бы не записка, господин Редри не принял бы меня вовсе, да и потом, в начале разговора, поглядывал подозрительно. Но когда я изложила суть своей идеи, расцвел и тут же захотел заключить договор. Я сослалась на свою некомпетентность в таких делах и перенаправила мастера к моему управляющему: тот заключает договор от моего имени и передает господину Редри все мои записи по производству нового изделия. Уф-ф…

В итоге домой я ввалилась только к обеду. Зато, наконец, смогла попробовать стряпню моей новой кухарки — и осталась вполне довольна. Ели на кухне, все вместе. Бедняжка Ула была в ужасе, но потом расслабилась, заулыбалась и даже включилась в общий разговор. Оказалось, весьма неглупая девушка. И добрая. Я смотрела на нее и радовалась переменам: несомненно, несколько сеансов менталиста, которые она посетила за прошедшую декаду, подействовали на нее очень благотворно — исчезла забитость, распрямились плечи, прежде придавленные грузом страха и вины, ясные глазки больше не светились тревогой… Ох, надо бы ей кого-то в помощь нанять, а то ведь народу в доме прибавилось, а она одна, подумалось мне…

После обеда я позанималась с Маром — это был уже второй наш урок. Медитация мальцу пока не давалась — все же он был слишком активен, да еще и перевозбужден из-за перемен в жизни. Я не отчаивалась, да и ему не позволяла — три года впереди, до поступления в ВШМ успеет научиться всему, что надо. А пока даже об определении уровня дара говорить рано — что немаленький, видно, но устойчивого состояния дар достигает на этапе полового созревания, не раньше. Вот через годик-другой можно будет и измерить.

— Лэйриш эс Рэлинэр, граф Дайвирский, — громогласно объявил распорядитель, — и его спутница, герцогиня Тэнра Лариса эс Демирад.

Вот так и делаются открытия — не просто аристократ, даже не просто граф, а из древних, владетель собственного домена, который до образования империи был независимым государством…

Но предложение графа сопровождать меня на бал оказалось по-настоящему ценным, и дело даже не в том, что я еще не обзавелась собственным выездом, просто мне было весьма и весьма не по себе, а рядом с магистром Релинэром я чувствовала себя куда увереннее. Впрочем, я все равно была излишне напряжена, и дрожь, сотрясавшая меня изнутри, хоть и не была заметна постороннему взгляду, все же доставляла мне изрядные неудобства. Прежде всего тем, что я не могла понять ее природы — то ли меня просто выбивали из колеи воспоминания о моем прошлом посещении дворцовых торжеств, кончившихся столь плачевно, то ли моя интуиция громко и настойчиво предупреждала меня о чем-то. Словом, я пребывала в тревоге.

— Что с вами, Лари? — наклонился ко мне граф. — Обычно вы хорошо себя контролируете, но в этот раз эмоциональный фон просто фонтанирует — вне всяких рамок. Возьмите себя в руки, тут есть менталисты, пусть и довольно слабые, и эмпаты. Еще минута в таком состоянии — и к вам будет приковано внимание множества людей.

Я сделала глубокий вдох, сконцентрировалась и настроила несложную ментальную защиту. Магистр одобрительно кивнул:

— Прекрасно, дорогая! — и улыбнулся. — Надеюсь, первый танец за мной?

— Вам будет неловко со мной танцевать. Я собиралась взять несколько уроков перед балом, но так и не нашла на это времени.

— Не беспокойтесь, вместе мы справимся, — рассмеялся граф.

Справились. И мне даже удалось немного успокоиться, двигаясь под музыку. После танца граф представил меня нескольким своим знакомым, один из них увлек меня танцевать, а потом я потеряла графа из виду. Впрочем, скучать мне долго не дали — как по волшебству передо мной возник следующий кавалер:

— Сестричка! — ну да, я тоже как-то очень быстро начала воспринимать Теагира именно братом.

— Никак не ожидала тебя здесь увидеть, — улыбнулась я протягивая деверю руку. — Выбрался из своей глуши?

— Да я, в отличие от… Симьяра, никогда и не сидел сиднем в Алейе. Так что и теперь намерен время от времени выбираться в столицу. Тем более, что благодаря твоей щедрости, сестричка, я могу себе позволить развлекаться, не считая деньги в кармане, — Теагир ухмыльнулся и подмигнул.

Ну да, половина дохода с сермиритового рудника, которой я откупилась от опеки, представляла собой лакомый кусочек.

Мы кружились по залу, когда я почувствовала, что моя тревога усиливается, словно я приближаюсь к ее источнику. Змеиная сигнализация, которую мне не приходилось слышать уже больше месяца, заверещала, свидетельствуя, что источник опасности вполне реален, а не является плодом моего воображения.