— А всем остальным начать подготовку к ритуалу. Приступайте! — наконец-то Д'Эвилер удостоил вниманием всё это время стоявших в безмолвии служителей и те ни произнеся ни звука, низко поклонились и поспешно освободили помещение, оставив хозяина наедине со своими мыслями.
Д'Эвилер играл свою роль и играл её мастерски. Зачем даже всецело доверяющим ему служителям знать, кем же на самом деле являлся его верный слуга и личный телохранитель Маул.
Лишь зал опустел, и шаркающие шаги служителей затихли в дальних коридорах, Д'Эвилер сошел с трона. Он нащупал в стене и с силой надавил на камень, служивший рычагом, что привело в действие скрытый внутри механизм, который отворил потайную дверь за спинкой трона. По узкой каменной лестнице Д'Эвилер спустился в крохотную комнатку, отделанную золотом и дорогим красным бархатом. Как только нога мага коснулась последней ступеньки, в комнатке, как по волшебству, вспыхнули четыре свечи, расставленные на подсвечниках с длинной тонкой ножкой в каждом её углу.
В центре миниатюрного помещения стоял вылитый из червонного золота и инкрустированный драгоценными камнями круглый столик на резной ножке, на котором покоилась нефритовая шкатулка — самая дорогая для колдуна вещь. Маг приоткрыл крышку шкатулки, в который раз любуясь предметами лежащими там. Вещица была поделена на четыре равных ниши, три из которых уже были заняты бесценными артефактами. Три из четырех талисманов Великих стихий: Воздуха, Земли и Огня — сумел собрать маг, не доставало лишь талисмана Воды, за которым вновь предстояло послать одного из своих слуг в мир «Тысячи Озер». Но самой важной вещью для Д'Эвилера была книга Сопряжения, в которой древними могущественными магами, а если верить легендам, то и самими богами, были записаны все самые значительные заклинания имевшие отношения к силам природных стихий. Более всего колдуна интересовали заклиная Огня высшего порядка способные возвратить его настоящую сущность, но беда в том, что книгу невозможно было открыть, не имея всех четырех артефактов. Монарх знал, что последними владельцами бесценной рукописи были поклонники культа Воды, верные слуги бога Хидрадиса и что в данный момент книга Сопряжения была укрыта в одном из его святилищ в мире «Тысячи Озер» и скорее всего в том же месте где и талисман Воды.
Маг захлопнул крышку шкатулки и поднялся в тронный зал, прикрыв за собой потайную дверь. Он решил послать за книгой и талисманом своего верного слугу Маула, как только тот выполнит его последнее распоряжение. Это было далеко не простым решением мага, поскольку жертвовать предстояло ценой временной потери собственной индивидуальности, передав темному воину силу всех Трех существ для достижения столь важной цели.
Смеркалось. Дневной зной нехотя уступал место вечерней прохладе, нагоняемой легким бризом с великого моря Вилайет. Уставший за день город готовился к долгожданному отдыху. Ночь — безмолвная покровительница воров провожала красное солнце за очерченную редкими облаками линию горизонта. Небесный свет неумолимо мерк и тьма, празднуя победу, окутывала улицы засыпающего Султанапура.
Лето близилось к концу, уступая место подруге осени — унылой поре дождей и увядания. Облегчения утомленному солнцем городу природа южных степей даровать не спешила, и лишь восход окрашивало в яркие тона, как город снова таял под палящими лучами.
Аккуратно переступая с места на место, чтобы ненароком во что-нибудь не вляпаться и стараясь не шуметь, по узкой улочке одного из беднейших городских кварталов брёл человек. Незнакомец кутался в длинный парчовый плащ грубого пошива, какие имели обыкновение носить моряки с торговых шхун, заходящих в гавань после морских рейдов по Вилайет. Трудно было сказать, укрывался ли он от накатившейся ночной прохлады или же от взгляда случайных прохожих, изредка попадавшихся на поредевших улицах засыпающего города.
Человек свернул за угол и остановился, прижавшись к стене одного из домов, чтобы перевести дух и убедиться в том, что за ним не увязалось хвоста. Он на мгновенье застыл на месте и напряженно вслушался в темноту, улавливая тонким, словно у лесного зверя, слухом малейшие шорохи, которые доносил до ушей, разгуливающий по ночным улицам солоноватый морской ветерок. Не услышав ничего подозрительного, человек удовлетворенно хмыкнул и словно призрак растворился в ночи. Он юркнул в проём меж двух заброшенных домов, сквозь обветшалые кровли которых просачивался призрачный свет серебреного диска, четко обозначившегося в смолянисто-чёрном небе.
Проём меж домов оказался настолько узким, что незнакомцу едва удалось протиснуться в него и продвигаться дальше пришлось боком. Проход явно не предназначался для людей дюжего телосложения, коим оказался незнакомец, чей могучий рост и широкие плечи не позволяли даже толком развернуться в нём. Поминая недобрым словом имена всех известных ему богов, человек, наконец, вздохнул с облегчением, поскольку проход немного расширился и позволил ему расправить плечи. Теперь он мог идти свободно в полный рост. Он проделал ещё несколько шагов, прежде чем упереться в тупик. Беглый осмотр подтвердил его худшие подозрения. Тупик. Почесав затылок, видимо вспоминая кое-какие детали прошлого, он присел на корточки и некоторое время пристально рассматривал землю под ногами. Так и есть — скрытый от непосвященного глаза люк! Со сноровкой кладоискателя, он разбросал по сторонам слежавшуюся грязь. Похоже, этим лазом гильдия воров не пользовалась уже довольно давно. Его упорство, наконец, было вознаграждено, сквозь слой земли проступили фрагменты проржавевшей крышки люка.
Незнакомец с силой дёрнул за кольцо. Буграми вздулись стальные канаты мышц на сильных руках. Крышка жалобно заскрипела, но подалась. Напрягшись, человек приподнял её и отодвинул в сторону. Он осмотрелся и отметил для себя, что крышка крепится на шарнирах, которые, как и всё вокруг, покрылись слоем ржавчины, толи от вечной сырости, то ли от длительного забвения. Из открытого им лаза в нос ударило зловонным смрадом, источаемым мутным потоком нечистот. Канализация. Снова придется лезть в это столь неприглядное место. Поморщившись, он спрыгнул вниз и, ухватившись за кольцо с обратной стороны, подвинул крышку на прежнее место, испытывая сильные сомнения по поводу того, что кто-нибудь когда-нибудь отважится последовать его примеру. Султанапурские воры, пользуясь покровительством Короля, давно изнежились, превратившись в слюнтяев и чистоплюев.
Идти пришлось довольно долго. Петлявшие во мраке коридоры мало чем рознились меж собой, казалось в этой густой словно кисель тьме и ночная тварь не чувствовала бы себя столь уверенно, сколь ведомый натренированными инстинктами человек. Многим горожанам, разомлевшим на лоне беззаботной цивилизованной жизни, оставалось лишь позавидовать чутью незнакомца, который безошибочно ориентировался в запутанном лабиринте канализационных ходов и ни разу не сбился с пути. И вот вдалеке, словно награда за терпение и упорство, забрезжили лучи света, пробивавшиеся сквозь неплотно прикрытую крышку люка, контур которого едва проступал в потолке неподалеку от заваленного обломками конца туннеля. Только увидев свет, человек перешел на бег и уже через пару мгновений оказался над выходом из тоннеля. Пришлось поднапрячь могучие мускулы, чтобы сдвинуть проржавевшую крышку с места, но сделал он это охотно, поскольку не желал более задерживаться в зловонном тоннеле. Он ловко подтянулся на руках и вылез в тесную комнатушку с изъеденными временем и сыростью замшелыми стенами и сплошь покрытым паутиной трещин приземистым потолком.
