Он досидел до самого закрытия библиотеки, пытаясь найти ещё что-нибудь полезное, но так и не преуспел. Вышел, поёживаясь, в вечернюю прохладу и не спеша направился к дому. Мимо, дребезжа и постукивая, проехал припозднившийся трамвайчик. Алишер отвернулся — до остановки было всего ничего, можно было бы и пробежаться. Но поездка означала, что домой он приедет довольно скоро, и там придётся с кем-то разговаривать. А не хотелось. И именно поэтому, а не из каких-то других соображений, в дом он практически прокрался, постаравшись не только не хлопнуть дверью, но даже не щёлкнуть отпираемым замком.
Мама чем-то тихонько шуршала на кухне, но, кажется, его возвращения не заметила, отцу было вообще не до того: у него были гости и разговор вёлся на повышенных тонах.
— Нет, меня не слишком волнуют ваши трудности! Когда мы соглашались разделить наших детей, нам пообещали, что с ними ничего не случится!
— Прошу вас, не волноваться так… — этот голос прозвучал на тон ниже и не так разборчиво.
— Нет, я буду волноваться! Я отец и имею право!
— Мы ищем и делаем всё возможное…
— А мне надоели пустые отговорки. Я хочу знать, что УЖЕ было сделано!
— Мы закончили обрабатывать снятые волновые параметры и окончательно убедились, что ни с одним из знакомых нам миров совпадений нет.
— И? — голос отца прозвучал напряжённо, да Алишер и сам забыл, как дышать.
— Будем подстраивать параметры стационарного перехода и рано или поздно…
— Сколько это займёт?
— Повезти может в любой момент, — тактично ушёл от конкретного ответа гость, но даже Алишеру, который только в последнее время начал интересоваться этим вопросом, было ясно, что «любой момент» может растянуться на очень долгий срок. Одно хорошо: поиски они не бросят даже спустя годы.
— Сын? — задумавшись, он не заметил как из кухни выглянула мама. — Давно здесь стоишь?
— Да только что пришёл, — Алишер кинул куртку на вешалку и стряхнул с ног ботинки.
— И много услышал? — она настороженно на него посмотрела и утянула за собой на кухню. — Руки помой.
— Ничего такого, о чём сам бы не догадался, — он с готовностью отвернулся к раковине, чтобы мать случайно не увидела, как судорожно исказилось его лицо, и почувствовал, как та уткнулась лбом в его спину. — Ну что ты, ма? — он обернулся и осторожно обнял её.
— Мы даже представить не могли, что с нашей деточкой что-то такое может случиться, — она отстранилась от сына и присела за кухонный стол. Чуткое ухо молодого менестреля уловило в её голосе смесь горечи и облегчения. Облегчения от того, что теперь хоть от сына таиться не нужно, он и так всё знает.
— Я тут почитал сегодня кое-что, — начал он осторожно и присел перед матерью на корточки.
— Да? — подтолкнула она его.
— И не понял, — начал Алишер с самого безобидного из вопросов, которые в последние несколько часов непрерывно крутились у него в голове (наверное, всё-таки немного переборщил с настройкой сознания, которую проводил при помощи картины неизвестного Творца), — почему Дланью Судьбы продолжают пользоваться. Закрыли бы его и не рисковали.
— Это же одно из Чудес нашего мира. А чудо, если оно не проявляется время от времени, может и выдохнуться. Но дело даже не в этом, — она опустила глаза и нервно хрустнула пальцами, — оно ведь действительно помогает найти наилучшее место в жизни. Хотя бы географически. Даже тех, кого выкидывает Музы знают куда. Тому множество примеров. Да вот хотя бы моя кузина…
— То есть, к Длани Судьбы приводят не только близнецов?
— Не только. Ещё и тех, кто не знает, что с собой делать и готов рискнуть, шагнув в неизвестность. А таких каждый год набирается пара десятков. Но всех их, конечно, проверяют на предмет соответствия, и слишком сильных не допускают. Чтобы, — голос её сорвался.
— Понятно, — поспешил оборвать тему Алишер, пока мама не расплакалась. Как её утешать, если это всё-таки произойдёт, он не имел ни малейшего представления — раньше обычно бывало всё наоборот.
— Чтобы избежать утери талантливого Творца, — в кухню вошёл отец, успевший выпроводить своего сегодняшнего гостя. — Их способности и в нашем мире весьма полезны. И у меня возникает вопрос: что же такого мы проглядели в нашей дочери? — он с силой растёр ладонями лицо, не боясь растереть геометрический орнамент, выписанный вокруг глаз и по щекам. Краску, которую использовали Творцы для украшения собственных лиц и прочих открытых взору частей тела, мог смазать только специальный растворитель. Мать пожала плечами — её сейчас не особенно волновали недораскрытые возможности.
— М-м-м, — осторожно начал Алишер, — скажи, а нельзя ли, если не извлечь Шерил, то хотя бы попасть туда, где она сейчас находится?
— Как ты себе это представляешь?
— Ну, э, я тут краем уха слышал, что с Длани Судьбы при переходе всё же снимаются кое-какие параметры. Может можно их вписать в настройки стационарного перехода?
— Можно. Именно это и было проделано. Только «эхо» от Длани Судьбы приходит размытым, без подробностей, отвечающим по параметрам множеству мест, как в нашем, так и в сопредельных. А так же и в неизвестных мирах. Так что — жди, не занимайся изобретательством велосипеда.
Как это не занимайся?! А что же тогда делать?! Ждать?! Он не может и не хочет. В коне концов, это его сестра, его половинка, практически часть его самого. И Алишер засел за книги и справочники, радуя родителей усидчивостью и целеустремлённостью, решивших, что мальчик усиленно готовится к вступительным экзаменам. Ага, как же. Архитектурный факультет, отделение для Творцов, куда он мечтал попасть лет с шестнадцати, был, не забыт, но основательно отодвинут на второй план. Ему было нужно найти Шерил. Мало ли что Длань Судьбы выкидывает в неслучайное место, рискнувших ступить на неё. И ещё нужно проверить, так ли на самом деле оно подходит его сестре. Так что ручки в ручки и вычерчиваем схемы потоков и колебаний по всем известным природным феноменам, связанных с переносом и притяжением. Основные потоки, побочные завихрения, а так же контрточки, в которые можно вставить нечто своё, дополнительное, нужное. И нашёл ведь. Неожиданное, нетривиальное решение и не здесь, в соседнем мире и потому, когда однажды мать, подойдя к засидевшемуся над учебниками сыну, спросила, не хочет ли он съездить куда-нибудь, развеяться, он уверенно ответил:
— Хочу. К пагоде Разбитых Сердец.
— А Корис согласна с тобой туда отправиться? — удивилась мать. Путь неблизкий, а от родителей девушки она не слышала, чтобы их дочь планировала какое-то длительное путешествие.
