Мир рушится, его надо спасать – но делать это надо так, чтобы после спасения мира меня благодарные граждане этого самого мира не вздернули на виселице. А бывший ганзейский город Аркона в устье реки Визмар – это хорошая заявка на то, чтобы Никласу, к примеру, получить титул графа или даже маркграфа от варгрийского кесаря, войдя с Арконой в состав Варгрийского царства. Или же вовсе уйти под руку новогородского князя, или даже войти в состав Северного круга – варианты разные, вопрос торга и лучшего предложения. В общем, карты к будущей партии за власть с дядей Фридрихом я уже начал коллекционировать, несмотря на неиллюзорную опасность гибели всего мира под дыханием Стужи.
После организованного Альбертом Райхом народного схода, и после ознакомления с результатами переписи тех, кто принес личную присягу Никласу, оказалось, что уцелевших в городе осталось всего шестьсот тринадцать человек. Из сорока трех тысяч живущих здесь ранее.
Возможно, какое-то количество граждан сумело спастись по своим домам, а также в пригородах. Но я не думал, что даже если такие и есть, их будет большое количество. Ведь за неделю прошло четыре магические бури, а по окрестностям рыскали ледяные гончие, которым, полагаю, довольно просто обнаружить эманации жизни.
После принятого решения, наскоро организованного народного схода и церемонии присяги верности у нас с Никласом состоялся короткий, но весьма примечательный разговор.
– Рейнар, – окликнул он меня, поймав после беседы с командиром одной из боевых групп варгов.
– А? – вскинулся я, пытаясь и одну из важных мыслей в голове не потерять, и Никласа полноценно услышать.
– Скажи мне… – новоиспеченный лорд, несмотря на суету момента, выглядел глубоко задумчивым. – Ты действительно бы бросил их здесь?
Усмехнувшись, я только головой покачал.
– Ты мастер-магистр Гильдии, ты сражался с полчищами демонов и организовывал специальные операции, но судя по твоему вопросу, я понимаю, что ты никогда не командовал войсками в бою, даже совсем небольшим подразделением. Когда бывает так, что твой приказ – это решение кому жить, а кому умереть. Жить или умирать прямо сейчас, прямо на твоих глазах. Власть над чужими жизнями на расстоянии вытянутой руки. Власть же над людьми в общем, лорд Никлас, это намного сложнее чем боевое управление, но частично принцип тот же. Просто масштабируй – в бою, отдавая приказы, ты решаешь кто умрет из подчиненных тебе сильных мужчин, сделавших военное ремесло своей работой. В управлении людьми на более высоком уровне тебе, весьма часто, в сложных случаях также приходится решать кому жить, а кому умереть. Решать вопрос жизни и смерти обычных и беззащитных людей, которые тебе верят и для которых ты – свет надежды во тьме. Но! – даже поднял я палец для усиления важности своих слов. – Если при принятии важных решений правитель и политик будет руководствоваться только соображениями доброты и жалости, есть вариант, что умрут вообще все: мужчины, женщины, дети и котики с мягкими лапками. И даже сам правитель, которого скорее всего по итогу его доброжалости приведут на плаху, если сбежать не успеет. Или которому воткнут меч в спину, – грустно усмехнулся я.
– Как поучительно и проникновенно, Рейнар, – едко произнес Никлас. – Только ты на вопрос так и не ответил.
– Я бы дал задание нордлингам эвакуировать женщин и детей на траулере, а с идущей за нами группой беженцев оставил бы одного или может быть даже двух варгов, если бы не справился с приступом жалости. Я пока плохой политик, лорд Никлас. Теперь ответил на твой вопрос?
– Да. Спасибо.
– Всегда пожалуйста, обращайтесь.
После этого разговора до самого вечера я оставался на ногах, занимаясь решением накопившихся проблем. Необходимо было найти и вскрыть арсеналы тамплиеров, раздать всем умеющим с ним обращаться оружие, найти, завести и пригнать в портальную станцию мобили, желательно автобусы; сформировать команды по отстрелу бездушных, нарезать сектора поиска и зачистки, сформировать похоронные команды – тел погибших, а также убитых бездушных на площади и вокруг было очень много. Но все бездушные – это бывшие жители города, так что их, по возможности, необходимо было кремировать должным образом. Варгрийцы – в отличие от просвещенных септиколийцев, в этом вопросе верны традициям и своих мертвых не бросают.
Количество поисковых команд, могущих выходить за пределы площади, было ограничено количеством свободных бойцов-варгов – потому что если с бездушными вооруженные местные могли справиться, то при столкновении с ледяной гончей шансов у них виделось очень мало. И на каждую поисковую команду из местных выделялся один или двое бойцов-варгов – обе оставшиеся боевые группы, которые прибыли сюда из порта.
Нордлинги из экипажа траулера пришли вместе с ними – лишь пятеро сейчас осталось на патрульном катере береговой охраны. Все нордлинги из команды траулера были из Скаргейла, и у всех наличествовали усиливающие татуировки, контролирующие изменение тела после смерти души. Так что никому из них Дыхание Стужи, даже если оно усилится до критических значений, страшно не было.
После того как мы с Никласом и капитаном траулера проанализировали прогноз на терминале хранителей, прогнав несколько раз возможные варианты через розу магических ветров на карте яркости Сияния, было принято сложное решение, и один из патрульных катеров береговой охраны ушел в плавание.
Часть команды нордлингов возвращалась обратно в Северный круг с сообщением для Кавендиша. С информацией по примерному состоянию дел на материке, а также с советом от меня как от одного из «владык Севера» начинать в Северном круге всеобщую мобилизацию. Лишним это, в свете происходящего, точно не будет.
Выход колонны жителей в сторону Священной рощи запланировали на раннее утро. Выход группы варгов к ближайшему Месту силы Стужи – на поздний вечер. Темнота варгрийцам никогда не была помехой, даже наоборот. Ночь – наше время. Особенно ночь под крыльями Морриган – с чем сейчас, правда, были проблемы. Белесый морозный туман блокировал связь с богиней – я ее взора сейчас не чувствовал так же, как это бывало в границах разломов Инферно.
С неба к вечеру повалил густой снег, который, в безветрии, падал крупными белыми хлопьями. Но это был обычный снег, мягкий, ему радовались – вместе с ним температура воздуха чуть повысилась. И ближе к ночи с основными направлениями дел было не то что закончено, но получен существенный прогресс, если говорить на организационном языке управленца, в которого я на несколько часов невольно превратился.
Когда на землю опустилась темнота, все живые люди в городе укрылись за стенами портальной станции. За исключением оставшейся команды на втором патрульно-спасательном катере, который остался на рейде в бухте. Начинала завывать метель, раздувающийся стылый ветер гнал снег почти параллельно земле. Ни один нормальный человек в здравом уме в такую погоду нос на улицу не высунет… но есть нормальные люди, а есть варгрийские всадники. И с наступлением темноты я вышел провожать первую боевую группу в ночной рейд на гору с метеостанцией.
Больше людей отправлять смысла не было – если у Места силы сконцентрирована орда тварей, то и все шестнадцать варгов вместе со мной и Никласом не справятся. А незамеченными провести разведку, да и отступать, если что случится, малой рейдовой группе даже проще.
В рейд отправлялась первая четверка варгов – лучшие. Это были бойцы ветерана Зорана, среди которых был и Юрай, вместе с которыми я обкалывал лед во время плавания. Все они ближе к вечеру получили несколько часов отдыха, а сейчас заканчивали последние приготовления к выходу.
Никлас, я его видел, как раз сейчас стоял на втором этаже у панорамного стекла кабинета, задумчиво глядя, как бойцы деловито готовят машину к выходу. Двое из них, Симон и Стефан, прямо сейчас быстро и небрежно красили грузовик найденной серой краской – не особо уделяя внимания красоте процесса. Обращая больше внимания на то, чтобы максимально закрасить красный цвет кузова. Красили прямо по наметаемому снегу, только изредка смахивая его небрежно, если много скапливалось.
