Всё было хорошо.
Пока они не остановились под Аншем, за ночь до прибытия в Сетор. Врени отошла от остальных, и, пробираясь обратно в шатёр людей Фирмина, заметила… ничего она не заметила. Просто колыхнулась матерчатая стенка и знакомый голос лениво сказал:
— Ты, знаешь, Большеногая, заказ мне тут подкинули… дурацкий какой-то заказ… светошу очередного прирезать.
Врени наклонилась и принялась поправлять башмак.
— Ну и что? — тихо спросила она. — Тебе всё время дают такие заказы, Медный Паук.
Стенка снова заколыхалась.
— Да вот, знаешь… не такие… Этого прикончить — ну, что котёнка… мне того святошу подробно описали… мелкий… беглый… при нём может быть книжка такая занятная… знакомо, а?
— Чего ты хочешь? — напряглась Врени, нащупывая за пазухой бритву.
За стенкой раздался тихий смешок.
— Брось, Большеногая. Ты даже дёрнуться не успеешь. Не взял я этот заказ. Я младенцев не режу. Только, знаешь, странность какая… Такого прирезать — медяка два, не больше. А обещали пять золотых, смекаешь? Кто ж его так любит, ты подумай? Я ведь не один у нас такой, есть и другие. Ржаной Пень, сама знаешь, шлюха та ещё. Пока только я знаю, где твой святоша. А вот в Сеторе… народу там много собирается… нашего тоже… имя вы ему не сменили… лысину тоже старую оставили. Смотри за ним, Большеногая. Заказ — ну, совсем плёвый. Смешно даже.
Врени выпрямилась, шагнула туда, откуда доносился голос Медного Паука… но там, конечно, никого не было. Искать его она не стала.
* * *
Конечно, не всё было так уж безоблачно. Например, когда однажды на пиру Марила стала обходить одного за другим людей баронессы, пока не дошла до высокого сухого старика со строгим лицом, будто бы списанным с ликов святых. Она каждого спрашивала, что он умеет и каким подарком её одарит. Иные отшучивались, иные огрызались, иные отдаривались. Старика сумасшедшая спросить о подарке не успела.
— Я палач, моя милая, — ответил он с суховатой улыбкой. Врени только тогда поняла напряжённое ожидание, которое воцарилось среди людей баронессы, когда Марила подошла к нему со своими шуточками. — Я могу заставить человека говорить — или замолчать. Могу помочь ему пожалеть о том, что он сказал или сделал… могу…
Марила зажала уши руками и замотала головой.
— Не надо! — взмолилась она. — От тебя пахнет смертью и болью!
Она ушла в дальний угол и долго сидела там, молча раскачиваясь из стороны в сторону. Если к ней кто-то пытался подойти, она мотала головой и каркала со слезами на глазах.
Врени попыталась её расшевелить, плюнула и вернулась на своё место.
Кто-то подошёл к ней, протянул полную кружку сладкого вина. Цирюльница подняла взгляд — и увидела давешнего старика.
— Меня зовут Клеменс, — сказал палач. — А ты — Врени, цирюльница? Я всегда считал, что наши ремёсла родные друг другу, только вам нельзя людей привязывать… зато нас они не благодарят, когда мы заканчиваем.
Врени немного подумала и приняла кружку.
* * *
В Сеторе госпожа баронесса изволила распорядиться, чтобы всех троих поселили при ней — в большом доме, больше похожем на замок, с внутренним двором, галереями вдоль каждого этажа во дворе и толстыми внешними стенами. Пока слуги поспешно наводили порядок, все остальные собрались во дворе. Норе принесли кресло, Вейма пристроилась на скамеечку у её ног, остальным предложили пока позаботиться о себе самим. Для старика Клеменса по настоянию Веймы сняли отдельный дом в соседнем квартале. Вампирша не любила об этом распространяться, но в присутствии палача её всегда мутило, ему даже в Ордуле пришлось переселиться к самой крепостной стене, чтобы не попадаться на глаза госпоже жене шателена.
К креслу баронессы своей подпрыгивающей походкой подобралась Марила.
— Здравствуй, сестрица! — дурашливо поклонилась шутиха.
— И ты, — благосклонно кивнула молодая баронесса. — Развеселишь меня?
— А чего тебя веселить? — беспечно отмахнулась сумасшедшая. — Уж я тебя веселила-веселила, все шутки истратила. Отпусти за новыми, сделай милость?
— Как же я тебя отпущу? — засмеялась Нора. — А кто меня развлекать будет?
— Да неужто у тебя своих дураков мало? — округлила глаза Марила. — Так ты бы на кухню зашла, посмотрела, как тебе неощипанных каплунов жарят — вот бы посмеялась!
Нора изменилась в лице и хлопнула в ладоши. Один из её слуг немедленно подбежал к Вейме, выслушал быстрый приказ и умчался на кухне. Пока его ждали, Марила успела пропрыгать два круга вокруг кресла баронессы на одной ноге и три на другой, при этом всё время она подбрасывала и ловила свой шутовской жезл. Слуга вернулся и так же тихо доложился Вейме, та приподнялась и шепнула что-то своей госпоже. Нора кивнула и слуга поспешно ушёл.
— Откуда ты знала? — удивлённо спросила баронесса.
— Ой, а ты не знаешь, как жжённые перья пахнут? — покрутила носом сумасшедшая. — Небось, и на кухню никогда не заглядывала, а, сестрица?
— Ладно, говори, чего хотела, — прервала её баронесса.
— Так я и говорю — умная я с тобой становлюсь — спасу нет! Отпусти глупостей насобирать!
— Да куда ты их собирать будешь? — рассмеялась Нора.
— Да хоть бы и в подол! — нашлась Марила. — Были бы глупости, а куда собрать завсегда найдётся!
— С кем ты пойдёшь? — уточнила Нора.
— А вот с ними, — кивнула сумасшедшая на своих товарищей. — Они меня знаешь как любят? Тебе и не снилось!
Нора покосилась на кислое лицо Врени, отрешённое брата Полди.
— Может, послать с ней кого? — с сомнением спросила она Вейму.
— Да! — захлопала в ладоши Марила. — Большой Куно, Большой Куно! Пусть он со мной прогуляется!
— Нет! — резко возразила Вейма. — Только не Большой Куно!
Сумасшедшая надулась, но тут же просияла.
— Тогда другого пошли! У вас красавчиков много!
Нора и Вейма переглянулись.
— После того, что она устроила Большому Куно, вряд ли найдётся мужчина, который согласится её сопровождать, — покачала головой Вейма.
— Может, двоих? — задумчиво спросила Нора, но безумица так радостно запрыгала, что эту идею пришлось отбросить.
— Ладно, идите, — решила Нора, — только держитесь людных мест. Когда вернётесь, кто-нибудь вас накормит.
* * *
Врени предпочла бы отсидеться в доме. Сетор был маленьким тесным городом, слишком мелким для того количества народу, которое съехалось к турниру. Марила как завороженная, вертела головой. Брат Полди шёл, то шевеля губами и глядя себе под ноги, то вглядываясь в каждого встречного. Врени слишком устала, чтобы кого-то искать, к тому же отчаянно боялась за брата Полди. Она не была уверена, что сможет его защитить, решись кто напасть. Защита не была её сильной стороной.
— Ты тоже их высматриваешь? — тихо спросила Марила.
— Кого? — почти испугалась Врени.
…она знает…
— Братьев моего брата, — загадкой ответила сумасшедшая.
— Откуда им здесь взяться? — отмахнулась цирюльница, поняв, что речь идёт об оборотнях.
— Как это — откуда? — поразилась Марила. — Живут они здесь! Они везде есть! Вон тот медник, например, или тот булочник.
— Но… — оторопела Врени. — Все знают, их по одежде можно узнать.
— Ой, да зачем? — отмахнулась Марила. — Они как все люди одеваются! Ты вот, когда тебе страшно, не вздыхаешь же всякий раз, что хотела бы перекинуться? Так и братья обходятся. Чай, не глупее тебя!
— Но госпожа Вейма говорила, им мешают наши запахи…
— Глупость она сказала! И ничего не мешают! Вон, через нашу деревню как-то проходил купец с большой охраной, так они все, и купец, и охрана, и даже стряпуха были оборотнями. А знаешь, что везли? Пряности с востока! И ничего, нюх не помешал. Через Пустошь спокойно ходят. А если разбойники нападут, ну, что же, кому-то одеждой придётся пожертвовать. Разбойники всё равно ничего никому не скажут, от них и костей не осталось.
— Они людоеды?! — в ужасе спросила Врени.
