— Вставай, идем, — вырвал его из мучительной ямы размышлений ворвавшийся в покои Ашту. Оглядел разгромленную комнату, укрывающие пол выпотрошенные подушки, разбитый стол и тихо хмыкнул. На лице его не было ни толики раскаяния.
— Куда? — Анвар зло стиснул зубы, но спросил спокойно, слишком взвинченным выглядел друг.
— Вставай, шааш, по дороге объясню.
Вид у Несущего хаос при этом был такой, словно Анвар пропустил группу предателей, и они вырезали все племя адругов. Пришлось подниматься и тут же спешить за сорвавшимся с места другом.
— Ашту, тьма, куда ты так рванул? — догнать его удалось только к середине длинной анфилады, ведущей от покоев, где поселили чужаков, к основной части дворца.
— У нас проблемы, — бросив быстрый взгляд на злого Анвара, проговорил Ашту и перевел его на стражу, застывшую в тени у выхода. — Ты в курсе, что в империях война?
— Чего? — Анвар резко остановился с ужасом уставившись на друга, но тут же опомнился, двинулся дальше. Кинул взгляд на стражу, удостоверился, что адруг прикрыть их не забыл и осторожно спросил, — с кем?
— Как обычно, — зло поморщившись, сказал Ашту. — Друг с другом.
— Проклятье, — Анвар физически ощутил, как уплывает из-под ног земля. Пришлось вновь остановиться, перевести дух и взять себя в руки. — Ты ведь и это предвидел, так?
— Да, но я надеялся успеть, — Ашту торопить не стал. Наоборот остановился, одарив его понимающим взглядом. — Нам нужно возвращаться, Анвар.
— Почему ты так спокойно говоришь об этом в коридорах? — отмирая сдавленно спросил Анвар, силой усмиряя желание вцепиться адругу в шею. — Вдруг какой маг услышит. И куда мы идем?
— Идем к Кавиму, у меня к нему несколько вопросов возникло, — начинал Ашту спокойно, но к концу фразы все же сорвался на шипение. — А магов здесь нет, вырезали давно. Здесь даже с одаренными не церемонятся.
— Но ведь Кавим упоминал кого-то?
— Да, раба. Остальных перебили. Но этому свободно передвигаться по дворцу запрещено. — Ашту говорил, но весь его вид показывал, что мыслями Несущий хаос далеко отсюда. — У нас проблемы. Причем не только у нас с тобой, но и у местного Владетеля. Я же говорил тебе, что местная власть совсем молодая? Так вот, кое-кто уже решил ее сменить.
— Вот же тьма.
— Да. Ребятам не повезло, не заметили меня. Но с Кавимом нужно поговорить как можно быстрее. Боюсь, от него сейчас зависит и наша с тобой жизнь.
— Так уж и жизнь? — недоверчиво уточнил Анвар.
— Да, мой друг. Не стоит недооценивать местных людей. Сейчас эта троица досовещается и, что-то мне подсказывает, может решить подгадить нам.
— Ты их не убил? — возмущенно уточнил Анвар.
— Анвар, подумай головой, пожалуйста, — устало выдохнул Ашту. — Как ты думаешь, что решил бы Кавим, начни я убивать его людей направо и налево?
— Демон побери ваши интриги, — тихо буркнул Анвар, понимая, что друг прав, и ускорился.
Перед дверью владетеля застыли двое воинов в полной экипировке и с мечами наготове. Чуть в стороне, вдоль стен, были расставлены еще не меньше двух отрядов. Но Ашту заморачиваться уговорами не стал. Никто из стражей даже головы не повернул, когда он с разгону толкнул тяжелые створки и влетел внутрь.
— Амина кайюм, сами Ашту! — Кавим, до того полулежавший на тахте погрузившись в чтение бумаг, дернулся, вскакивая на ноги.
— И я рад тебя видеть, сами, — расплылся в едкой ухмылке Ашту, без тени смущения проходя вглубь комнат.
Анвар задержался на мгновение прикрыть дверь и проверить, чтобы никто в нее не сунулся.
— Присядь, раздели со мной этот прекрасный напиток, — Кавим успокоился, натянув на лицо доброжелательную улыбку. Указал на кувшин, покоящийся на низкой подставке, играющей здесь роль стола. Но в глубине его глаз поселилась явная тревога. Да и движения владетеля стали напряженными, чуть дерганными. — И вы сами Анвар, проходите, присаживайтесь.
— Мм, тхери, мое любимое, — ничуть не смущаясь, Ашту схватил кувшин, сунув туда нос.
— Батур! Э-э, батур! Есть кто за дверью? — позвал Кавим слугу, желая, чтобы гостям принесли посуду. Тишина, ответившая на его призыв, стала для сами неожиданностью. Очень неприятной неожиданностью. Кавим напрягся уже заметно и положил руку на эфес ятагана.
— Спокойно, сами Кавим, — усмехнулся Ашту, плюхаясь на тахту.
Анвар предпочел остаться стоять так, чтобы видеть и Кавима, и дверь.
— Они там, просто тебя не слышат, — пояснил Ашту и не задумываясь налил себе в кубок Кавима.
— Что это значит, сами Ашту? — нахмурившись уточнил Кавим, впрочем, оружие отпустил: ссориться с этим человеком он не хотел.
— Я думаю, на этот вопрос лучше ответить сможешь ты, — улыбка Несущего хаос стала жесткой, а в глазах проснулся холод предела. — Почему ты не сказал мне, что Империя в войне?
К удивлению обоих всадников Кавим смутился. Отвел взгляд в сторону и медленно подошел к тахте. Опустился на другой край от Ашту.
— Извини, сами Ашту. Я думал, ты знаешь, — искренне признался он. — Ты ведь всегда все знаешь.
Ашту выругался.
— Похоже, твоя репутация сыграла с нами злую шутку, — ехидно, но как-то грустно хохотнул Анвар.
— Не знал, — сцепив зубы, прошипел Ашту и, прикрыв глаза, чтобы успокоиться, признался, — и теперь у нас с тобой, Кавим, большие проблемы. Шааш! — он зло мотнул головой, уставившись в изукрашенную золотом стену.
Глава 19
Женщины в пиратские будни внесли много разнообразия. Уже на второй день любой, где бы он ни находился, мог угадать, что кто-то из них вышел на палубу. На корабле поднимался шум, летели отовсюду шуточки, впрочем, большей частью над друзьями — каждый хотел несколько сбить пыл распушивших хвост приятелей.
Берга почувствовал себя курице наседкой. Он считал, что раз привел женщин на борт, то и следить за ними должен он. Но оказалось, что уследить разом за тремя совершенно разными девицами задача невозможная. Пока Берга оттягивал темную от флирта с матросами, Сауле умудрялась всунуть свой нос куда не надо. Пока Берга спасал ее, доставая глупую светлую уже почти из моря, Рания, обидевшись на излишне развязный комплимент, зло просвещала команду об их невоспитанности. К концу пятого дня Берга умолял хохочущего Тома запретить этим пигалицам выходить на палубу.
Том мольбам внял и попросил, вежливо, гулять по одной. Девушки вздохнули, но согласно кивнули.
Выгуливать их по одной оказалось делом сносным и вполне приятным. Особенно прогуливаться под руку с Ранией, рассказывая ей истории о империи, пиратах и другом, еще державшемся в памяти.
С Темным ясности не добавлялось, мальчишка продолжал радовать чистой детской улыбкой и любознательностью. Веселил Тома и вгонял в панику Бергу. Неожиданные перемены в нем произошли за одну ночь, когда вот-вот должен был показаться берег Этнаи. Уходил спать еще Кахир, а утром вышел Темный.
Капитан каким-то образом уловил изменения в мальчике, когда тот только показался на палубе. Если в предыдущие дни, стоило Кахиру выйти, Том громогласно здоровался, подзывая того к себе, то в этот раз он молча наблюдал за маленькой фигурой, величаво плывущей по палубе к застывшему у борта Берге.
Разобрав, кто именно к нему подошел, Берга с облегчением выдохнул и, прикрыв проклятьем себя и Кахира, нетерпеливо заговорил:
— Повелитель, что с вами было?
— Я потерял контроль над телом, а сил вернуть его безболезненно не было, — немного помедлив, все же ответил на вопрос Темный.
— Прошу меня простить, Великий, — замялся Берга не зная как приступить к расспросу своего Императора. — Но за эти дни я узнал много нового. Скажите, как вы могли оставить империю без надежной охраны. Почему отправили Всадников прочь?
— Это не твое дело, Берга, — с кривой ухмылкой ответил Темный, но в его голосе явно сквозил неприятный холодок.
— Не мое? — Берга разозлился. Такая неблагодарность Повелителя покоробила. Он, словно морка, бросается на любую преграду в попытке защитить Императора, а ему говорят, что дело не его. — Повелитель, мы идем к охваченным войной берегам и я не уверен, что ваша империя еще стоит. Прошу, ответьте мне, кто будет защищать вас с женщиной если это дело действительно станет не моим.
