— Пришлось прибегнуть к магии внушения, — пояснил Вентор. — Не беспокойся, она в полном порядке. Когда мы уйдем, она даже не заподозрит неладного. Встанет и перестелет кровать. Просто я хотел показать тебе Эдиана.
Эдиан. Вот, значит, как зовут единственного сына Гортензии. Красивое имя. И совершенно искалеченная судьба.
— Думаю, если бы развитие Эдиана было чуть повыше, Алисия уже умерла бы, — проговорил Вентор. — Пока он никак не поймет, что от него требуется. Воспринимает ее как очередную няньку. А она, понятное дело, совершенно не желает исправлять ситуацию, поскольку подобное положение дел ее более чем устраивает. Но скоро Гортензия устанет ждать. Тем более что ситуация все больше накаляется. Однажды она прибегнет к определенным средствам… Ну, знаешь, к тем, которые усиливают животное влечение. И тогда судьба Алисии будет решена.
— Зачем Гортензии ребенок от Эдиана? — сухо спросила я. — Тем более так срочно.
— Ну как зачем? — Вентор пожал плечами, удивленный вопросом. — Айрону нужен наследник. С сыном ему не повезло. Гортензия надеется, что хотя бы внук смягчит сердце мужа. — Он как-то ехидно ухмыльнулся и вкрадчиво добавил: — Особенно с учетом новых обстоятельств.
— Каких еще обстоятельств? — переспросила я.
— Знаешь, мужчинам обычно намного легче обзавестись потомством. — Вентор улыбнулся еще шире. — И зачастую это самое потомство объявляется внезапно.
Я нахмурилась. На что он намекает? У Айрона есть любовница и внебрачный ребенок? Судя по всему, да. Тогда понятно, почему у супругов настолько напряженные отношения.
Вентор продолжал на меня как-то странно смотреть. С непонятным сарказмом, как будто ожидал какой-то реакции. И это, не буду скрывать, заставляло меня нервничать. Какие выводы я должна сделать из его слов? Я знакома с ребенком Айрона?
— Айрон ведь кормился вчера от тебя, — напомнил Вентор. — Ты удивительно быстро восстановилась после этого. Не находишь?
— Я думала, это действие метки, — ответила, не понимая, куда он клонит.
— Метка — это просто эмоциональная связь. — Вентор покачал головой. — Через нее нельзя передать энергию. Она дает знать Норбергу, что с тобой, позволяет ощутить, когда ты испытываешь боль, наверное, в некоторой степени помогает облегчить ее. Но твои силы Норберг через метку не восполнит.
— Я вообще перестала понимать, о чем ты говоришь, — раздраженно фыркнула в ответ. — Предполагаю, что Айрон просто не был голоден. И вообще, какое это имеет отношение к Эдиану и Гортензии?
— Скажи, а после сканирования Айрон не стал относиться к тебе немного иначе? — опять ошарашил меня внезапным поворотом разговора Вентор.
— Нет, — ответила я. Пожала плечами и добавила: — Он всего лишь сказал, что я очень похожа на мать.
— И? — с намеком протянул кот.
Я мысленно зарычала. Ну что он ко мне привязался? Какие выводы я должна сделать из всего этого?
— Илария, не разочаровывай меня, — насмешливо попросил Вентор. — Это же очевидно! Твоя мать была изгнана из стаи за связь с оборотнем. Причем изгнана не решением стаи, а решением одной Гортензии. Неужели ты не задумывалась, почему наказание оказалось настолько суровым? Оборотни — не люди. Они проще относятся к подобным происшествиям, потому что им зачастую куда сложнее сопротивляться зову природы из-за животной стороны натуры. Да, твоя мать заслужила щелчка по носу. И Гортензия вполне могла сослать ее в другой город, к примеру, чтобы успокоить разозленную рогоносицу. Но изгнание? Не слишком ли жестоко? Ладно, предположим, что таково было требование обманутой невесты. И еще предположим, что она занимала достаточно высокое место в стае, чтобы иметь право требовать. Прошли годы, все успокоилось. Логично, что твоей матери позволили вернуться. Но совершенно нелогично, что при этом ей запретили взять тебя с собой. А еще очень странно, что она продолжает скрывать родство с тобой. Почему?
Увы, у меня не было ответов на эти вопросы. Да что там, я сама не так давно думала о причинах, заставивших мою мать поступать таким образом. Раз уж я появилась в стае, то почему она не объявит о том, что я ее дочь? Напротив, она попросила меня этого не делать. И попросила очень настойчиво. Неужели думает, что мне будет угрожать опасность, если об этом кто-нибудь узнает? Но тогда выходит, что загадочная жена ее бывшего возлюбленного занимает поистине высочайшее положение. Ибо пока меня трогать запрещено.
— Ты наверняка уже поняла, что Гортензия отчаянно пытается увеличить численность стаи, — негромко добавил Вентор. — Обеспечить, так сказать, приток свежей крови со стороны. Почему тогда она наотрез отказалась принимать тебя в стаю? Страсти к тому моменту уже улеглись.
Вентор замолчал, должно быть решив, что и без того сказал больше необходимого. Облизнул пересохшие после долгой тирады губы.
Я буквально слышала, с каким ржавым натруженным скрипом завертелись шестеренки в моей голове, складывая отдельные кусочки мозаики.
Моя мать. Связь с женатым оборотнем. Изгнание. Просьба матери ничего не говорить Гортензии. Странная улыбка Айрона, когда он сказал, что сканирование позволяет установить родство.
— Демоны! — с чувством выругалась я. — То есть ты намекаешь на то, что я — дочь Айрона?
— Не намекаю, Илария, говорю прямо. — Вентор сочувственно похлопал меня по плечу.
Я оцепенела, силясь осмыслить новый факт.
Я — дочь Айрона. Да, Вентор прав. Это объясняет многое. Например, то, что моей матери запретили брать меня в стаю. Гортензия могла смириться с присутствием бывшей любовницы мужа. Но она не в силах была терпеть рядом его ребенка. Стоит заметить — нормального ребенка, потому что каждый взгляд на меня напоминал бы ей об Эдиане. Пожалуй, нет более жестокого испытания для любой матери. Но это открытие порождало множество вопросов. И один из них я поторопилась задать Вентору.
— Фелан был в курсе этого, когда отправлял меня в стаю? — быстро спросила я.
— Честное слово — не знаю. — Вентор покачал головой. — Многие поступки моего отца в данной ситуации вызывают у меня… недоумение. Я пока не понимаю, что он замыслил.
— То есть твой отец все-таки затеял собственную игру, — протянула я, внимательно наблюдая за выражением лица Вентора.
Он пожал плечами. Тяжело вздохнул и признался:
— Я ведь уже сказал, что не знаю, Илария. И это все, что я могу сказать.
— Но ты взял его сторону, — напомнила я. — Как-то странно, что прежде ты не выяснил досконально намерений своего отца.
— Я уверен, что он не предаст Норберга, — после краткой заминки ответил кот. — И это, пожалуй, единственное, что мне надлежит знать. Все остальное — не столь существенно.
