В переулке напротив мелькнула стремительная тень. Что-то крупное… Очень крупное и на двух ногах.
Капитан мгновенно подобрался и рванул за тенью. Следы, оставленные предполагаемым хищником были в полтора раза больше его собственных и такие глубокие, что на полвершка продавили утоптанный снег. Да, орки ходят бесшумно, но вес у них — ого-го! Более того, сапоги были явно казёнными стражницкими…
Риерт мчался как оглашенный. За его спиной болтался арбалет, а к груди он бережно прижимал… цветочный горшок с чахлой фиалкой. Вилль только затылок почесал, когда «хищник» пробежал мимо «охотника», усевшегося в засаде за оградой.
Вилль так и преследовал Риерта, передвигаясь за его спиной зигзагами от забора к забору. Моментально вспомнилась ночь охоты на оборотня Алессу — тогда он тоже перемещался по городу крайне нерационально. И конечной точкой сегодняшней погони стал дом дриады Денитры. Квартерон Риерт решил последовать капитанскому примеру и тоже наведаться в баню.
— Тьфу ты, шушеля мать!
Вилль хотел бы выругаться и посочнее, да уж больно растроганным было лицо Денитры.
Тогда он решил прогуляться вдоль стены, а, если потребуется, то прочесать город насквозь. Да хоть по крышам! Да хоть над ними…
Зимние вечера пользовались особой популярностью у неугомонных детишек и парочек, считающих по-северному яркие звёзды. Но сейчас накатанные горки, притулившиеся к пустующей общественной конюшне, обижено кутались в куцые дырявые шали, а на поленнице позади эртановой пивоварни вместо милующихся влюблённых дремали две нахохленные вороны. В прорехах рваных туч горстью сколок рассыпались первые звёзды, а ущербная луна скромно пряталась, мечтая засиять полновесным Неверрийским Империалом.
Вилль периодически прикладывался к наполненной колодезной водой плоской бутыли и старательно шатался. Он настолько вошёл во вкус, что на язык запросилась излюбленная детская считалка.
Месяц-месяц, золотые рожки,
Звёзд насыпь мне полные ладошки…
Вилль протянул руку, и первая снежинка послушно опустилась в раскрытую ладонь. Началось.
План у эльфа созрел накануне. Ну, что ж, помирились, наорались, чаю напились, и отлично! Всё-таки не зря говорят: одна голова хорошо, две — лучше, а из трёх получился первосортный шутовской балаган. Зато не скучно. В целом, за горожан Вилль волноваться перестал, после убийства Берты они сидели по домам тише амбарных мышей. Беспокоило другое: почему гибнут только люди? Агафья в момент смерти наверняка была не единственным представителем праздношатающегося населения. А днём спустя за всеобщее недоверие расплатилась жизнью и Берта. Понятно, запретить-то запретили на улицу выходить, а если сосед в гости позвал или к Эртану наведаться захотелось? Как устоишь, авось пронесёт! Но всемогущий дух «авося» обошёл Демьяна своей благосклонностью.
Звёзды-звёзды, звонкие медяшки,
Я куплю весёлого барашка…
Ночь, которую Вилль провёл у Марты, прошла спокойно. Пока он караулил сладкий сон кошки Алессы, стражи охраняли улицы, а жители — собственные запертые двери. Луна пошла на убыль, и проклятого оборотня можно больше не бояться. Но Страж не верил, что опасность миновала, и начал свою охоту. Зверь по-прежнему в городе, не умеет же он, в конце концов, летать?
Вилль решил поступить просто: зачем выдумывать что-то лишнее, когда можно убить таинственного хищника, выманив его на живца. Городские сплетни в этот раз оказались капитану на руку. Тварь из снегопада наверняка разумна, она слышала о магах и попытается сбежать до их прибытия, как в своё время перепуганная Алесса. Вилль искренне надеялся, что обозлённый хищник клюнет на приманку — одиноко бродящего по улицам нетрезвого капитана стражи — и захочет для разнообразия полакомиться эльфятинкой и разжиться ключом от городских ворот. Да зубы обломает! Если не повезёт, то в запасе есть пара дней, пока атмосфера всеобщего спокойствия не вернулась в город, выгоняя жителей из домов. Наилучшим вариантом было заручиться поддержкой Тиэлле и её стаи. Однако Вилль сомневался, что сумеет убедить Берена и горожан в превосходстве волчьего обоняния над нюхом стражников. Конечно, с оголодавшими к концу зимы зверями пришлось бы расплачиваться мясом, но разве пара овец запредельная цена за жизни людей?
Бяшка-бяшка, не ходи с крылечка,
Волчья стая рыщет недалече…
За себя Вилль не беспокоился, и тварь достойным противником не считал вовсе. Как можно уважать того, кто нападает на слабых? Вилль попросту прирежет её, как визгливую шавку, а шкуру отдаст Симеону на подстилку. Хищник нападал задолго до полуночи, и капитан обязан успеть прочесать самые тёмные закоулки города. Если он покажет Берену отсечённую голову убийцы, то вполне можно рассчитывать на премиальные к Новому Году и, как результат, новенький «Имперский Словарь» на книжной полке. Если нет… В лучшем случае схлопочет показательную головомойку со всеми вытекающими, в худшем — позорное увольнение.
Снежинки увивались возле капитана жадным роем, тщетно пытаясь цапнуть за нечувствительные к морозу щёки и уши. Напрасно, Арвиэль Винтерфелл инеем не покроется, даже если уснёт в леднике, а сосульки под носом культивировать и вовсе не намерен.
Волки-волки, во колчане стрелы…
Вилль рассчитывал на противника крупнее, и опасность заметил в предпоследний момент. Ловко пущенный снаряд пролетел мимо, взметнув прядь волос у самого уха. Эльф молниеносно сунул бутылку в карман.
— Разбегайтесь, пока целы! — головёнка обладательницы тонкого голоска благодаря пушистой, явно материной, шали казалась несоразмерно большой. Дочка птичницы вышла из калитки целиком, и, невинно спрятав руки за спину, уставилась на дядю капитана серыми, как расплавленный свинец, глазами. Маленькая хулиганка явно не раскаивалась в содеянном. — Дядя Вилль, а вы кого догоняете?
— Тебя! Смотри, Пуговка, закатаю в снежок на ножках. Прибежишь — мама в печку отогревать посадит, — шутливо пригрозил Вилль. — Ты чего во дворе сидишь, кыш домой!
— Не-а! К нам дядя Зосий свататься пришёл, а мне с ними скучно…
— Как свататься?! — опешил эльф. Его изумление было настолько искренним, что девчонка прыснула, убирая под платок смоляную чёлку.
— А он к нам с месяц как ходит. Мама говорить не велела, да теперь уж всё решено. Теперь судят, как домами сходиться будем…
Что ж, прав Темар, холодно вдове-одиночке. Ренита выдержала двумя годами дольше положенного для оплакивания срока, и теперь никто из соседей её не осудит. Однако ж, Зосий!.. На незамутнённый супружеской жизнью взгляд Вилля, Ренита просто сменила шило в мыле на шило в мешке.
