— Пошли, — прошептал Гратон, прихвативший с собой в качестве моральной компенсации и боевого трофея бутыль с водой из погреба. А также (предусмотрительный) — мою котомку с детектором (как там его… джинса?). Мы двинулись к воротам, прижимаясь к стенам домов, прячась в тени и шарахаясь от каждого шороха.
Конечно, никто не ожидал, что над калиткой будет висеть табличка: "До свидания, приходите еще". Но и такой подлости как висячий замок мы тоже не предвидели. Я, как признанный взломщик, склонился над помехой. Черта с два. То ли у меня не каждый раз получается, то ли замок был хитрой конструкции, только результатом моего сопения был сломанный гвоздь-отмычка, застрявший где-то в недрах механизма. Батюшка, стоявший позади всех и озиравшийся как волк, решительно раздвинул Ану и Гратона, отодвинул меня и взялся за замок. Я не успел не то, что спросить, что он хочет сделать, а даже подумать об этом, как все уже было кончено. Резкий рывок, и замок, коротко вякнув, вылетел из петель. Хотя нет, вру. Замок остался в петлях, как часовой на посту, а вот петли были вырваны из калитки прямо с мясом. Я толкнул дверь и заметил веревку, тянувшуюся куда-то… Нет, чтобы наоборот.
Раздался звон, лязг, как будто колокол с колокольни упал на груду железа. Народ вырос как из-под земли. Лица у всех были не то, чтобы злые, но почему-то сразу вспоминались вурдалаки из давешней деревни.
— Хватайте их!! — послышалась команда старца с заковыристым именем, местного отца, которого я уже не чаял ни видеть ни слышать. Толпа медленно двинулась на нас, чем-то действительно напоминая мертвецов.
Я подхватил палку, которой для верности подпирали калитку. Сенатор как-то очень уж ловко отбил горлышко у бутылки. Принцесса, за неимением другого оружия, выставила вперед скрюченные пальцы с острыми коготками и, для верности, оскалила зубы. Мы приготовились дорого продать свою жизнь, как бы напыщенно это не прозвучало. Лучше уж так, чем гореть на костре ни за что, ни про что. И тут на сцену вышел батюшка…
— Опомнитесь!! — он не кричал, но его голос пронесся над нашими головами и врезался в толпу как взрывная волна. Все застыли как замороженные.
— Уходите, — шепнул нам батюшка не оборачиваясь. Я выронил дубинку, Ана распрямилась, сенатор отбросил "розочку", сделав вид, что не знает, что это такое. Потом мы развернулись и осторожно, на цыпочках двинулись в калитку.
— Взять…!! — голос предводителя еретиков-сатанистов сорвался на визг. Народ нерешительно качнулся вперед.
— Стойте!! — громыхнул батюшка. — Да не вы, — тихо произнес он нам, заметив, что мы встали как вкопанные, — вы идите…да побыстрее…
— На колени!! — простер он руку к послушно стоящей толпе. Народ упал как один человек. Хотя нет… Нашлось насколько выбившихся из общего настроения и не поддавшихся голосу нашего
— таинственного батюшки. Они метались среди ровных рядов стоящей на коленях толпы, пытаясь поднять людей на ноги… Потом тропинка повернула и толпа, калитка и забор скрылись из глаз.
До железнодорожной станции мы добрались за полчаса. То ли потому, что она была недалеко, то ли потому, что бежали всю дорогу без оглядки.
Станция была темна и пуста, что, в принципе, и следовало ожидать в приблизительно три часа ночи. Где-то конечно есть смотритель, только попробуй, отыщи его… Наша борзая тройка стояла тяжело дыша. Куда теперь?
Вдалеке, через поля, километрах в трех, темнели какие-то постройки, изредка мелькали огоньки… Поселок, может быть город… Отправиться туда?… Вдруг там есть ночлег, еда, принимают бумажные деньги и не хотят непременно спалить тебя на костре на рассвете…
— Может, нужно было помочь священнику? — спросила Ана, когда дыхание чуть восстановилось.
Не сговариваясь мы в первый раз за весь путь обернулись… Возможно это и природное явление, но мне отчего-то кажется, что это зарево явно связано с деятельностью одного батюшки, одетого как брат рыцарского ордена… Моя первая жена, Притта всегда говорила: "Непонятное не значит — опасное". Вот только мне в моих странствиях по различным мирам стало ясно одно: от непонятных людей не жди ничего хорошего.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
В которой ничего не происходит
— Но вы же не станете доказывать существование колдовства? В наш просвещенный век, когда наука доказала свое могущество, когда нам осталось совсем немного до составления полной и ясной картины мира, кто возьмется утверждать, что на свете есть колдовство, эта выдумка темных невежественных дикарей! Все образованные люди смеются над теми, кто, вопреки здравому смыслу продолжает верить во всю эту чепуху о заклятьях, волшебных эликсирах, колдунах и ведьмах…
— Но ведь есть и свидетельства…
— Свидетельства? Ха-ха. Никто из внушающих доверия ученых пока еще не привел доказательства наличия в природе волшебства…
— А если бы кто-то все-таки нашел бы такие доказательства?
— Всем научным миром он был бы заклеймен как фальсификатор и шарлатан! Колдовства нет, и любые факты в пользу обратного суть подлог! Вы когда-нибудь видели живого колдуна? Разумеется нет! Как можно говорить о существовании того, чего никто не видел…
…А те, кто видел — либо необразованные дикари, либо шарлатаны. Да, профессор, хорошо с вами спорить. Колдовства нет, потому что нет фактов, а фактов нет, потому что колдовства не может быть. Если и есть категория людей, которую я терпеть не могу, так это такие вот ученые. Доказать им что-либо — напрасный труд, такой и собственным глазам не поверит, если увидит нечто, не совпадающее с его убеждениями. Когда вам действительно нужно убедить его в чем-то жизненно важном, то вы истратите все свои силы и отступите, не сдвинув мнение подобного ученого ни на волосок. К счастью, мне нет нужды заниматься прошибанием стены лбом и я просто развлекаюсь. Согласитесь, забавно выслушивать непререкаемые утверждения в невозможности того, чему вы были неоднократным свидетелем. Тем более других развлечений в поезде попросту нет…
Как вы помните, когда мы вышли к железной дороге, поезд, идущий на Фиартен, уже миновал станцию, глухой (пусть и лунной) ночью, никого окрест не было. Только вдалеке мелькали огоньки неведомого населенного пункта. После короткого совета мы решили, что данное поселение уж слишком вдалеке и поэтому на ночь придется устраиваться прямо здесь. Обшарив здание станции и прилегающие к нему строения мы обнаружили избушку, в которой нагло спал сторож. Поднятый с постели посредине сна мужик долго крестился, глядя на Гратона, который конечно выглядел помято (да еще и улыбался), но все-таки не до такой степени, чтобы принять его за нечистую силу. Вернуть к реальности гражданина помогла цветная бумажка с крупной цифрой. Вцепившись в нее он, стоя чуть ли не по стойке "смирно", выслушал приказ выметаться и освободить кровать усталым путникам, после чего исчез, причем так надежно, что утром мы его с трудом нашли в кустах по мощному храпу. Спать пришлось на одной довольно узкой кровати, на которой места было мало даже для двоих. Подлый сенатор, как только увидел ширину ложа, тут же заявил, что он проведет ночь на стуле, уронил голову на стол и заснул. Помявшись, мы с Аной плюнули на условности, обнялись и уснули. В смысле, Ана уснула. Я лежал, отдыхая, ноги гудели так, что это было даже слышно, на затылке откуда-то взялась приличных размеров шишка. Наутро мы с принцессой в глаза друг другу не смотрели… По крайней мере, я не смотрел.
