Сунул мне тетрадь с записями, по-спортивному легко перемахнул через стол и пошел вниз по ступенькам, а я смотрела вслед и не знала, что сказать и какими обидными словами уесть. Внутри, словно в котелке, бурлила и клокотала адская мешанина эмоций.
Разговор изогнулся дугой, а Мелёшин, не считаясь с моими планами, опять повернул так, как ему угодно.
На обеде пришел Радик, и мы приготовили лапшу под сырным соусом. Парнишка принес небольшой кусочек сливочного масла, остаток батона и сковородку, и я обжарила хлеб на масле. Аппетитные запахи стояли плотной стеной, заставлявшей обильно отходить слюну. Королевское пиршество насытило желудок, притупив злость и недовольство шантажом Мелёшина.
— Ты какая-то грустная, — сказал Радик.
— Бывают в жизни огорчения, — заметила я философски, выкладывая на столе сушки и карамельки. — Сегодня буду дома не раньше девяти, так что не теряй.
— Куда поедешь? — спросил парнишка, прихлебывая чай вприкуску с сушкой.
— По делам, — ответила рассеянно, катая съедобное колечко по столу.
— Тебе хочется?
— Не пойму, — вздохнула я тяжко. — Но все равно сержусь. Знать бы, выйдет что-нибудь путное из этой поездки.
— Брось монетку, — предложил Радик. — Выпадет «орел» — соглашайся. Если «решка», останешься в общаге.
— Вдруг встанет на ребро?
— Когда на ребро, надо загадывать желание. Обязательно сбудется.
Достав полвисора, я потрясла в сложенных ладонях и бросила на стол. Денежка упала вверх значком V на рыцарском щите. «Орел».
До установленного Мелёшиным срока следовало погасить незавершенные дела. Первым в очередности стоял архив, в котором кипела сумасшедшая деятельность. На этот раз начальник выделил мне другую сторону помещения для обслуживания студентов. Я проходила рядом со стеллажом 122-Л и видела пополняемое дело ПД-ПР, лишь протяни руку, но, увы, совершенно не нашлось времени, чтобы прикоснуться к нему. Зато послала прощальный поцелуй разъедалам, спрятавшимся среди кадок. Листочки ощутимо подросли за прошедшие сутки.
С тяжелым сердцем я направилась на осмотр к Альрику, оглядываясь по сторонам. Если поклонницы профессора увидят меня шествующей в лабораторное крыло, можно ждать новой беды в виде свеженького подлого заклинания. В коридоре оказалось безлюдно, и я, проскользнув за стеклянную перегородку, побежала на цыпочках в лабораторию. Тихонько постучала и, не дожидаясь ответа, вошла.
Мужчина, в халате, защитных очках и черных печатках до локтей, помешивал стеклянной палочкой содержимое небольшой посудины, гревшейся на спиртовке. Увидев меня, кивнул в сторону стула.
Густая смесь кирпичного цвета булькала и пузырилась, плюясь по сторонам большими кляксами. Подняв палочку и оценив клейкость протянувшейся нити, Альрик выключил спиртовку, стянул перчатки из толстой резины и поднял очки на макушку.
— Итак? — спросил вместо приветствия, тем самым разрешив начать слезоточивую жалостливую историю.
— Ну, в понедельник не удалось прийти, потому что в меня случайно попали nerve и gelide, — начала я рассказ и, увидев недоверие Альрика, замолчала.
— Довольно изобретательно, но неправдоподобно, — хмыкнул он. — Куда пришлось попадание?
— Сюда, — показала я на грудь.
— Очень интересная и лишенная логичности история, как, впрочем, все женские выдумки, — усмехнулся мужчина. — Почему вы здесь, а не в больнице?
— Мне сделали вливание.
— Необычная фантазия, — заключил Альрик, уверенный во лжи. — Продолжайте, я послушаю. Развивайте воображение дальше.
— На следующий день проснулась и поехала домой, — закончила я краткий пересказ насыщенных событиями дней. — Вот и всё.
Профессор оперся руками о стол, поглядывая на меня с интересом.
— «В меня случайно попали заклинаниями второго уровня, и, выспавшись, я отправилась на учебу» — процитировал он. — Впервые сталкиваюсь с разновидностью наинаглейшего вранья. Раздевайтесь до пояса.
— З-зачем? — опешила я.
— Будем выводить вас на чистую воду, — сказал Альрик. Стянул халат в кирпичных пятнах и, прохромав к двери, выбросил в короб.
— Я соврала. Никто не попадал в меня заклинаниями. Накажите, и дело с концом, — разволновалась, следя за мужчиной, вернувшимся из комнаты отдыха в чистом халате.
— Папена, — перешел на официальное обращение профессор, натягивая медицинские перчатки, — за сказанное нужно отвечать. Как вы знаете, силой слов можно убить. Каждая произнесенная фраза получила направление и цель, сорвавшись с вашего языка. Однако вы поступили малодушно, отрекшись от своих слов с недопустимой с легкостью. Начнем осмотр.
Я растерялась.
— С этической точки зрения рассматривайте меня как врача и не смущайтесь, — заверил Альрик.
Что ж, деваться некуда. За свитером, брошенным на стол, последовала футболка.
— На кушетку, — показал профессор.
Залезши на высокую поверхность и ссутулившись, я опустила глаза, стесняясь смотреть на мужчину. Всё-таки тяжело воспринимать его в роли бесполого доктора.
— Расправьте плечи, — велел Альрик.
Пришлось подчиниться. Закусив губу, я рискнула взглянуть на профессора. Он, нахмурившись, водил пальцами по коже. Спустил лямки с плеч и снова вернул на место, пробежал легкими касаниями по моему животу. Внимательно осмотрел руку с колечком на пальце. Бесполезное занятие — Нектин подарок практически растаял.
— Мда… Вы не солгали. Ваше зрение слабо и не позволяет увидеть неровные зубчатые края nerve не меньше двенадцати сантиметров в диаметре. — Альрик показал, где проходит граница. — Внутри фиолетового контура вторая окружность gelide, выделенная синим. Кто это сделал?
— Вышло случайно, — отвела я глаза. — Попавший не виноват.
Мужчина постучал пальцами по грудной клетке.
— Из-за gelide некоторое время будет наблюдаться пониженная температура тела. Сейчас проверим. — Сунул градусник мне под мышку. — А nerve притупит общую чувствительность нервных окончаний.
Профессор ударил по моей коленке, и нога слабо дернулась.
— Минимальная чувствительность наблюдается в пределах круга. Ощущаете? — Он легонько ущипнул. Я дернулась, но, скорее, потому что видела щипок.
— Не больно, — подтвердила.
— Постепенно симптомы исчезнут, хотя одновременный прием двух заклинаний поставил вашу жизнь под угрозу, я прав?
— Да, — признала я неохотно.
— Для этого не нужно иметь семь пядей во лбу, потому что размеры говорят сами за себя. О, да тут несколько оранжевых пятен, — сказал Альрик с видом детектива, проводившего расследование. Невольная разминка для ума доставляла ему удовольствие. — Вас согревали, так?
