Оглушительный гром взрыва слился с грохотом лавины, обрушившейся на мой купол. Взрыв, хоть и неструктурированной энергии, тем не менее, выжег узор со стороны входа на восемь десятых его объема. Управляющая структура тут же стала восстанавливать повреждения, но через несколько секунд на нас обрушились глыбы камней. Теперь и сверху нити стали быстро терять энергию и даже рваться. Мой накопитель стал стремительно пустеть. Я немедленно бросил все силы на пополнение его запасов. Сколько это продолжалось я не знаю. Мне казалось, что вечность. Когда восстановился узор, пострадавший от взрыва, установилось некоторое равновесие, и я смог немного отвлечься от этого занятия. Четыре моих руки тянули нити энергии в накопитель, а двумя оставшимися я смог добавить пару узоров в структуру купола переведя его в режим частичной самоподдержки. То есть дополнительные узоры стали склеивать куски породы по бокам, чтобы уменьшить давление с этих сторон и освободить ресурсы для «тяжелых» участков.
Оглядевшись, я увидел, что мы основательно завалены, но, слава Богам, все живы. Остался пустяк — выбраться из под завала. Если бы еще знать как?
Глыбы лежали неплотно, и воздуха сквозь щели к нам приникало достаточно. Смерть от удушья нам не грозила, однако давление на вершину купола не ослабевало, и вечно держать я его не смогу. Ждать помощи и долго и безнадежно. Если даже люди догадаются, что мы живы, и даже где именно находимся — для разбора завала понадобиться не один день и полгорода рабочих. Я высказал свои соображения и спросил, что будем делать?
— Надо пробиваться, — сказал командир невидимок, — Может ударить боевым в одном из направлений?
— Не годится, — отверг я это предложение и уточнил, — Боевым не годится. А вот проникающий огнешар… — я вспомнил рассказ ксоровца об использовании варианта проникающего огнешара для разбора завалов, — Думаю, может помочь. Только в каком направлении будем пробиваться?
Все призадумались. До входа примерно пятьдесят метров. Далеко. Стенки расселины отпадают сразу — неизвестно, есть ли там пустоты и ходы, можно ли по ним выбраться и сколько сил на это уйдет. Осталось направление вглубь расселины. Опять же неизвестно, а вдруг она завалена до конца? Так и будем пробивать горы до Лопера?
— Думаю, — неожиданно для всех высказалась Кламира, — Нужно пробиваться наверх.
Другого варианта никто предложить не смог и было принято решение после небольшого и скромного обеда начать процедуры самоспасения. Я постепенно терял силы, и мне необходимо было их как-то восполнить. Я поел, выпил пару эликсиров и сосредоточился на задаче. Кламира и знахарь стояли с эликсирами и мазями наготове, чтобы пополнять мои материальные ресурсы.
Первым делом я с помощью уже свободных рук на вершине купола медленно и осторожно расчистил полусферу, где сформировал проникающий огнешар раза в три меньшей плотности, чем на памятном занятии, диаметром чуть больше моего живота — я ведь тоже хочу выбраться. Добавил в его узор структуры сцепления материала стенок и, заставив вращаться, стал потихоньку поднимать его вверх. Оптимальную скорость его подъема я определил экспериментальным путем, постепенно увеличивая скорость подъема и изменяя скорость вращения. При слишком большой скорости, как подъема, так и вращения, шар быстро разрушался, и на восстановление тратилось много нитей. Так, не спеша, со скоростью пять — шесть сантиметров в минуту над защитным куполом постепенно стал строиться колодец с гладкими и твердыми стенками. Кламира и знахарь непрерывно втирали в меня питательные мази и поили эликсирами. Мой организм под контролем целительской магии мгновенно все усваивал, но усталость все равно сказывалась. Я быстро терял силы. Охотничий костюм стал вдруг очень просторным, и в какой-то момент мне пришлось затянуть ремень, чтобы брюки банально не свалились. Среди нас ведь дама.
На то, чтобы увидеть над головой темнеющее небо потребовалось больше трех часов. Колодец получился почти шестиметровой высоты. У меня уже звезды не в небе, а перед глазами замерцали, но дело еще не было сделано. Чтобы иметь возможность подняться наверх, надо было… снять купол. А для того, чтобы камни не рухнули нам на голову, хотя бы какое-то время, надо было укрепить свод. На это у меня ушло еще минут сорок. После чего я очень осторожно, поставив еще один купол внутри — для этого нам пришлось, чуть ли не спрессоваться в объятиях друг друга — рассеял главный. Слава Богам, свод держал, и камни не рухнули на малый купол. Тогда я развеял последний и рухнул без сил.
Некоторое время я пролежал, бездумно глядя в пробитый мной колодец. Но вскоре меня осторожно тронули за плечо. Оказалось, что предусмотрительные невидимки имели с собой веревки, с помощью которых можно было вытянуть всех, но не имели возможности закрепить их наверху. Для этого кто-нибудь должен был вылезти с этой самой веревкой, но как это сделать по гладким стенкам, никто так и не смог придумать.
Я собрал остатки сил и проделал в стенках колодца выемки, чтобы дать опору рукам и ногам. Тут же один из невидимок, обвязавшись веревками, встал на плечи другого, зацепился за выемки в колодце и вскарабкался наверх. Оттуда он спустил веревку, и операция нашего изъятия из под завала началась. Меня поднимали, по моему настоянию, самым последним и это была, наверное, самая тяжелая работа.
Когда меня вытащили, на небе уже зажигались звезды. Идти в темноте через нагромождение камней было плохой мыслью, и мы кое-как расположились рядом с колодцем дожидаться рассвета. Мне заботливо подстелили чей-то плащ, выдали самый большой паек из остатков еды и пообещали не тревожить до рассвета. Будь сейчас белый день я бы, наверное, все равно и шагу ступить от усталости не смог бы.
Утром меня никто не будил. Мои сотоварищи тактично дали мне отдохнуть и терпеливо ждали, когда я проснусь сам. Дождавшись этого события, все обвязались веревками и, построившись цепочкой, начали неспешный путь к выходу. Эти злосчастные пятьдесят метров мы преодолевали почти полчаса. Примерно в пяти метрах от выхода из расселины завал кончился и мы, выбравшись на простор, наконец, смогли облегченно вздохнуть.
Преодолев оставшиеся метры, мы увидели… готовую к бою пятёрку воинов. Если это опять лоперцы, я… не знаю, что сделаю. Судя по всему, после всех этих событий сил у меня уже не осталось, даже муху пришибить. Так что, ничего я не сделаю — сяду на землю и рассмеюсь. Делайте что хотите.
— Синдиллиан! Ты ли это? — удивленно закричал вдруг один из пятёрки. Один из наших егерей радостно закричал в ответ.
