— Умозаключения… Лишняя информация ни к чему, — отмахнулся Эреол. — Этого ведь все равно не случилось.
Огонек за мутным стеклом лампы дрогнул. Под низким потолком гуляли неизвестно откуда взявшиеся сквозняки. Элейн поежилась. Подобие этого огонька забрезжило в ее усталом сознании. Что-то важное, важное… Что-то, связанное с "куполом"…
— Послушай, — она наконец поймала ускользающую мысль, — этим способом можно отследить что угодно, так? А кинжал, которым убили Феретти? Убийство можно было бы раскрыть за минуту. Это нужно не только реваншистам, но и королю. Феретти был одним из ключевых военачальников.
Эреол кивнул.
— Да. И если Л'Аррадон так и не попытался, это о многом говорит.
— Что его не так уж сильно волнуют проблемы Кервелина?
— Проблемы Кервелина его не просто волнуют — они вызывают у него недоумение, переходящее в панику, судя по рассказам, — отмел это предположение колдун. — Здесь другое. Я бы скорее решил, что кому-то из них, или королю, или Л'Аррадону, вообще не нужна разгадка. А значит…
— Значит, Феретти убили с их ведома и благословения! — поняла Элейн. — Получается… они знают о реваншистах? Или хотя бы подозревают?
— Не думаю. Тогда здесь что-то не вяжется, — покачал головой Эреол. — Они не стали бы выжидать и молча наблюдать, а давно схватили бы всех. Но раскрытие этого убийства им не нужно. Определенно. Они могли заподозрить в реваншизме одного лишь Феретти и убрать только его. Как знать…
Они помолчали. Элейн с сожалением допила остатки чая.
— Ты останешься здесь? — спросила она.
— Посмотрю, как поведет себя Л'Аррадон. Завтра утром вместо ничего не подозревающей госпожи Вирузим он обнаружит пустую квартиру со стертыми следами магической индивидуальности. Если после этого начнутся обыски — вернусь в нишу мира на время. Пока стоит "купол", о листках придется забыть, — Эреол прошелся по тесной комнате, приоткрыл дверь и взглянул с высоты галереи на общий зал. — Жаль. Отсюда удобно наблюдать — как минимум прислушиваться, о чем нынче говорят в кругу друзей. Но обыски пошли бы нам даже на пользу…
Он снова довольно усмехнулся:
— Госпоже Вирузим все-таки удалось пошатнуть спокойствие в Кадмаре, Элейн. Началось.
* * *
Наутро Элейн проснулась поздно.
Какое-то время она еще лежала в полусне, не спеша пробуждаться окончательно. Никто не шумел над ухом, не визжал мерзким голосом что-то о дневных туалетах и расписаниях дежурств. Только кровать была жестковатой, а под тонкое одеяло пробиралась колкая утренняя прохлада…
Элейн распахнула глаза и увидела низко над головой деревянные балки.
Точно. Она ведь не во дворце. Она в харчевне "Белый миспард", время (тут она отыскала взглядом часы и ужаснулась) близится к обеду, а от репутации — по меньшей мере перед лицом Аверии, королевы и всех фрейлин-соседок — остались клочья. Как теперь объясняться перед опекуншей? И почему, Хешшу его раздери, Эреол позволил столько спать?
— Эреол! — позвала Элейн. Где-то позади, за спинкой кровати, раздались шаги — колдун отошел от окна. — Почему ты меня не разбудил? Может, магией внушишь всем, что я ночевала в спальне фрейлин?
— Кофе?
Вместо ответа Эреол махнул рукой в сторону стола. Стоящая на нем кружка немедленно задымилась, исходя знакомым ароматом.
— Ты бы все равно не смогла вернуться во дворец, — продолжал он. — Маги появились здесь одновременно с рассветом. И точно знали, где и что искать. Мы вовремя ушли вчера.
— Маги? — Элейн окончательно проснулась. — То есть обыски начались раньше?
Она выбралась из-под одеяла, сокрушенно посмотрела на измятую юбку — спала в платье, и теперь оно, несмотря на всю неприхотливость ткани, выглядело так, точно его долго жевали. Ладно, какая разница. С точки зрения репутации положение не может стать еще безнадежнее. Элейн села за стол, протирая глаза.
— Да. Вчера они успели отследить нашу квартиру. Только, похоже, не смогли добраться туда до начала дождя. Странно, что маги Л'Аррадона вообще испугались дождя. Значит, он не полностью его контролирует. Если вообще контролирует… Одним словом, с утра все дома по этой улице и на нескольких соседних обыскивали с вадритами. Естественно, никого не впускали и не выпускали, — сообщил Эреол.
— И здесь…
— Здесь тоже были. Но ничего не нашли, — Эреол усмехнулся. Элейн покосилась на него с подозрением.
— Хочешь сказать, тебе хватило сил все это скрыть? — она жестом указала на сумку. — А еще мне кофе магией грел!
— Это был вадрит… Да скрыл, конечно, кое-какие силы у меня есть. Так или иначе, обыски заняли не больше часа. Но за этот час произошло кое-что еще, из-за чего тебе, скорее всего, придется сидеть здесь до вечера.
— Что?! — Элейн чуть не подавилась кофе.
— Маркиз Дарн, похоже, справился с заданием. Первая партия каторжников уже в Кадмаре. Жандармерия отлавливает участников погромов и грабежей. На улицу настоятельно рекомендует не выходить.
Только теперь Эреол негромко рассмеялся, уже не скрывая веселья. Элейн вскочила, разом позабыв и о мятом платье, и о репутации.
Не выходить? Она, наоборот, собиралась как можно скорее бежать смотреть на все это! Если такую суматоху вызвали одни лишь первые каторжники, то что будет, когда Дарн и его посланники освободят остальных? Наконец-то в этом болотце стало повеселее!
Элейн улыбнулась. Она уже начинала думать в точности как Эреол.
* * *
Огоньки печей и мягкий свет подвешенных над столами ламп. Тепло — пахнущее свежей выпечкой и специями, ласково окутывающее с головы до ног, такое приятное после пронзительного холода каморки. Голоса — досужая болтовня пополам с властными указаниями. Лабиринт столов, заваленных пестрыми горами снеди и уставленных разномастной посудой, и деловито снующие туда-сюда или колдующие над мисками женщины. Кухарки, помощницы, прислуга, судомойки…
Лето близилось к концу. Тучи по утрам рассеивались теперь неохотно, то и дело задерживаясь до обеда. В такие дни в кухне было совсем темно. Ириз ворчала, а Софии даже нравился трепещущий свет масляных ламп. Живое тепло и общество бесхитростных простых людей — вот что привлекало ее в этой вынужденной работе. Ради того, чтобы чувствовать себя частью большой компании равных, среди которых в силу их положения не находилось места взаимным интригам и спеси, легко было смириться с необходимостью работать.
Обычно в такие дни у Софии было хорошее настроение. А уж сегодня… Мысленно она все еще оставалась там, в штаб-квартире реваншистов. Бояться оказалось нечего. Итилеана так точно. Он каким-то непостижимым образом ухитрился соединить пользу с романтикой. Получилась увлекательная беседа, к концу которой у Софии осталось устойчивое ощущение, что ей едва ли не признались в любви. Хотя разговор шел об истории престолонаследования, магии Л'Аррадона и чуть-чуть — о ближайших планах. Да даже обсуждение планов показалось таким безобидным…
