Опаловые глаза терпеливо вместе со мной обходила все освещенные и не освещенные места веранды. Нам пришлось выступать в роли хозяев приема, в этом качестве мы здоровались с людьми и интересовались их мнением о приеме и его гостях. Но, в конце концов, опаловые глаза не выдержала этой роли и спросила меня, почему я пристаю к людям, которые этого не хотят и в этом не нуждаются. Я попытался объяснить ей, что кто-то должен следить за порядком. Опаловые глаза рассмеялась в ответ, подозвала Трезора и приказала ему поддерживать порядок на мероприятии и чтобы ни в коем случае не было мордобоя. Трезор с такой кислой миной посмотрел на меня, что даже мне стало понятно, что я многое потерял в его честных собачьих глазах.
А мы с опаловыми глазами, взявшись за руки, прямо с веранды спрыгнули на прибрежный песок и, на ходу срывая с себя одежду, ринулись в море. Я был абсолютно прав, под платьем у моей девчонки ничего не было,
Но как она была прекрасна и была подобна греческой Афродита, входящей в морскую пену при лунном свете в отблесках морской воды!
В опаловых глазах скрывалась красота и безумие всего мира. Мы непрерывно целовались, а волна за волной с головой накрывали нас, словно желая разъединить и отбросить друг от друга. Но мы продолжали целоваться, когда в легких уже совершенно не хватало воздуха. Я попытался взять ее на руки и сделать несколько танцевальных "па" прямо в воде, но она отчаянно отбивалась своими маленькими кулачками и громко кричала, что она свободная женщина, никто и ничто не может ее поработить и она останется свободной до конца своей жизни.
И тогда я сделал то, что в иной ситуации никогда не позволил бы себе. Я с огромной силой и нежностью прижал эту свободную женщину с огромными опаловыми глазами к себе и мы вдвоем стали медленно подниматься над волнами, чтобы, словно чайки, парить над морем. Этот неожиданный и необъяснимый полет над аквамариновыми волнами сразил ее наповал, она громко закричала от дикого восторга, переполнившего ее. В этот момент, на высоте над морем что-то смягчилось и сломалось в ней, ей уже не нужна была свобода, а требовалось тепло и крепкая мужская поддержка и она теснее прижималась ко мне, словно хотела слиться со мной, и широко раскрытыми опаловыми глазами вглядывалась в панораму слабо освещенного берега. И в этот момент, словно специально подгадав по времени, над берегом и над нами разноцветными огнями петард распустился праздничный фейерверк. Шесть петард слетели со станков, высоко в небе они раскрылись изумительными по своей световой насыщенности лепестками ромашки, а в центре салютного цветка случайно оказались мы с опаловыми глазами, какая-то магическая сила увеличила масштаб нашего изображения, и на виду гостей прощальной вечеринки предстали две фигуры — мужчины и женщины, прекрасные в своем естестве.
Я не был пьян от выпитого на приеме вина, меня до безумия опьяняло изумительное совершенство женской красоты, которая окружала и делило меня с собой. Опаловые глаза не знали усталости и довели меня до животной страсти и, когда казалось, что я теряю сознание от переполняющих меня чувств желания и нежности, она вновь любила меня, ни на секунду не сомневаясь, что я именно тот, о котором она мечтала всю жизнь. И эта ее доверчивость, и полная открытость сводила меня с ума и одновременно наполняла новыми силами.
И это продолжалось много часов, я не в силах был взглянуть на свои часы, чтобы понять, сколько прошло времени. Мы полностью отдались безумию любви и страсти и, когда пришли в себя, то первые лучи солнца проникли сквозь неплотную пелену утренних облаков и коснулись пенных верхушек волн. Мы, по-прежнему, были в тридцати-сорока метрах над волнами и мягкий утренний бриз приятно обдувал наши тела. Я даже удивился своей способности — столько времени удерживать нас в состоянии магической невесомости и при этом не чувствовать усталости. В свое время я много читал о том, что во время применения магии человеческие организмы отдают немало душевных и физических сил, а затем переживают жесточайшие минуты мучений, восстанавливая эти силы. Со мной ничего подобного не наблюдалось и это можно было объяснить только, что опаловые глаза тоже имеет отношение к искусству магии и ее любовь подпитывала и поддерживала меня.
Как мои друзья рассказывали мне впоследствии, никто из гостей, за исключением Трезора, не обратил внимания на мое исчезновение и опаловых глаз. Все гости были заняты светской беседой и перешли на открытую веранду ресторана, когда начался фейерверк. Разумеется, все обратили внимание на две фигуры в центре полевой ромашки фейерверка и многим эти фигуры мужчины и женщины показались очень знакомыми. Но не один из них не мог и предположить, что это были я и мои опаловые глаза, а были уверены, что для этого специально пригласили известных актеров.
Генерал и Трезор мгновенно узнали меня и мою знакомую девчонку, но, как партизаны, хранили молчание, не сказав и слова об этом, а только обменялись мрачными взглядами и Генерал вполголоса пробормотал себе под нос.
— Надо же, только на одну секунду отвлекся и, вот, на тебе, потерял парня?! Она ему голову завертит, да закрутит. Не знаю теперь, что и делать теперь.
Эти слова слышали только Трезор, Белояр и женщина, на время вечеринки доверенная Генералу Главнокомандующим ВКС, который в это время отплясывал танец живота с одной из последних своих пассий. Первые двое, разумеется, крепко держали языки за зубами и никак не прореагировали на слова Генерала, спутница по вечеринке горячо стала что-то горячо нашептывать ему на ухо. Генерал то краснел, то бледнел, то хватался рукой за сердце и, наконец, не выдержав того, в чем пытались его убедить, встал и вместе со спутницей направился к выходу из ресторана. При виде Генерала и его спутницы битюги охранного взвода спецназа попытались встать по стойке "смирно", но крепко ударились бритыми затылками о притолоку фойе, орангутанги по-детски засмущались и вновь приняли позу расхлябанных и несобранных военнослужащих министерства внутренних дел.
Вслед за генералом потянулись восвояси и другие гости.
Последним и под утро ушел Командующий ВКС. Он покинул ресторан, ведя под ручку парочку забытых кем-то красавиц в самом расцвете сил.
После того, как Белояр перекрыл кредитную линию финансирования прощальной вечеринки, он помахал ручкой местному брательнику и на "Хонде селика" опаловых глаз с двумя подружками отправился в нашу гостиницу. Он уже знал, где мы и что нас с опаловыми глазами сейчас с профессиональными ищейками не разыщешь, мы объявимся тогда и только тогда, когда этого захотим.
