Роана подняла ревенийский капюшон, стараясь как можно больше закрыть лицо. Она понимала, что появиться в селении может только инкогнито. Второй звук горна лишь подстрекал к этому еще сильнее.
Когда она прошла короткую улочку, люди уже вышли из домов. Многие держали фонари. Люди двигались по направлению к замку. Ворота, ведущие в его внутренний двор, были распахнуты настежь, а по обеим сторонам двора в две шеренги выстроилась стража. Подойдя к толпе с краю, Роана из обрывков разговоров поняла, что горн с башни был призывом к всеобщему сбору, чего не случалось уже много лет. Пока Роана не могла догадаться о причине столь чрезвычайной ситуации.
– Война! Эти вордайнцы – они всегда завистливо смотрели в нашу сторону… – донеслись до нее чьи-то слова.
– Нет, для нас намного опаснее Лейхштан, что на западе. Как только их король заново женился, они стали относиться к нам враждебно…
– А может быть, королева желает объявить нам что-то, – тихо предположила какая-то женщина. – Ведь она только что взошла на трон и…
– Такие заявления делаются в подобающее для этого время, – возразили ей. – А не когда люди вынуждены выбираться из теплых постелей. Нет, наверное, случилось что-то очень скверное…
Роана привязала к ремню сумочку с провизией и необходимыми вещами. Очки ночного видения она засунула в передний карман своего одеяния. И теперь ее пальцы вспотели от напряжения, стискивая круглую рукоятку прибора, ее единственного оружия. Если уж использовать его, то с наибольшей отдачей, подумала она решительно.
Когда люди двинулись через ворота, толпа тесно сомкнулась вокруг Роаны. Затем жители поселка двинулись между рядами стражников и спустя некоторое время остановились напротив главных ворот замка. Затем горн протрубил в третий раз, и бормотание голосов стихло. Внезапно появились трое мужчин. Они словно материализовались из воздуха. Одетые в военную форму люди Реддика с блестящими знаками различия – это были его офицеры. Если Роана правильно разобралась в знаках различия, то двое из них были полковники, а человек, стоящий в центре, наверняка имел звание повыше.
С его плеч свисал плащ для верховой езды, и он стремительно забросил его на спину, когда развернул какой-то свиток. Роана до крови прикусила нижнюю губу. Ибо, стоило ей увидеть свиток, она тотчас же узнала его. Ведь она видела его в своем последнем сне.
– Известно, что все вы поклялись в своей верности Ледяной Короне, – возвестил офицер торжественным голосом, а затем стал читать так медленно и отчетливо, словно желая, чтобы ни одно слово не избежало ушей внимающих ему людей. – И в этот день Мартла, по прошествии трехсот пятидесяти лет со дня, установленного Хранителями, в царствовании королевы Лудорики, королевы великого королевского Дома династии Сетчеров, царствующей королевы Ревеньи по праву ее королевской крови и Короны, торжественно объявляется о том, что некий Нелис Имфри из Дома Имфри-Мэнхолма, лишается своего звания полковника, командующего Полком Ревеньи, и всех своих привилегий, дарованных ему нашим милосердным и добрым покойным властителем, королем Никласом, которого Хранители сочли уместным поставить на царствование над нами для вечного Мира.
Вышеупомянутый Нелис Имфри, больше не принадлежащий к королевскому Двору, равно как любому Дому и к тем, кто призван с оружием в руках охранять Ревеньи, приговаривается к смерти как один из изменников Короны, совершивший различные отвратительные предательские действия, которые полностью доказаны.
Этот приговор обжалованию не подлежит и вступает в силу незамедлительно в замке Хизерхау, где вышеупомянутый Нелис Имфри содержится под охраной нашего горячо любимого кузена и милосердного лорда Реддика. Отмечено печатью и собственноручно подписано нами – единственной на сегодня царствующей королевой Ревеньи, Лудорикой, властью Короны и по праву королевской Крови.
Офицер свернул свиток и протянул его одному из своих сотоварищей. Затем он поднял руку и коснулся своего знака различия, гордо выдающегося на его мундире в районе сердца.
– Так говорит королева! Так пусть это свершится!
Роана услышала, как кто-то из окружающих ее людей гневно повторил слова офицера, но очень медленно, словно говорящему такой приговор не понравился или вызвал у него изумление. И девушка снова услышала разговоры, в которых явно ощущалось недоумение, хотя на этот раз люди говорили почти шепотом. Она протиснулась к левому краю собравшихся, стараясь сделать это как можно более незаметно.
Роана не знала, сможет ли изменить будущее, но ее не покидало чувство, что она во что бы то ни стало должна завладеть ситуацией, становившейся в эти мгновения все более серьезной. Она уже достигла края толпы и очутилась совсем рядом с шеренгой стражников. Наверняка этих людей поставили здесь, чтобы подавить любую симпатию к осужденному на смерть, но Роана не заметила ничего, что говорило бы в пользу полковника. Люди, похоже, как следует обдумали и оценили услышанное, и даже взволнованный шепот утих. Теперь Роана ощущала вокруг лишь одно – страх. Однажды – на другой планете – Роана видела толпу фанатичных идолопоклонников, наблюдающих за ритуальным убийством. Их наслаждение, смешанное со страхом от зрелища, было заразительным; тогда она тоже ощутила пронизывающий до костей озноб.
Наконец вывели пленника. Его руки бессильно свисали, как веревки, а освещенное фонарем лицо казалось изможденным и постаревшим, сквозь обвисшую кожу проглядывали скулы. У Роаны создалось впечатление, что она не видела полковника несколько лет – настолько он показался ей неузнаваемым. Однако шел он уверенно, глядя куда-то вперед; так продолжалось до тех пор, пока его не привели на вершину стены. Охранники проследовали вдоль парапета и тоже поднялись наверх. Они тащили с собой какое-то громоздкое сооружение, издающее резкие скрежещущие звуки. Его доволокли до верха стены и начали спускать на цепях, пока оно с грохотом не ударилось о булыжную мостовую.
Роана всмотрелось в эту странную штуку. Это оказался цилиндр из металлических обручей и сетей. Цилиндр был ниже человека, для которого предназначался, и поэтому им пришлось силой запихнуть Нелиса внутрь. Оказавшись в цилиндре, он не мог не выпрямиться в полный рост ни пошевельнуться, чтобы облегчить свою мучительную сгорбленную позу. Потом засов с лязгом заперли и быстро привинтили его огромными болтами.
Затем снова послышался скрежет металла о камень, когда этот цилиндр поднимался на вершину стены, при этом вращаясь, так что его пленник оказался лицом к предрассветному небу. Спустя некоторое время цилиндр укрепили на стене при помощи клина. Стражники поспешно спустились с парапета, словно не хотели находиться даже рядом с этой цилиндрической клеткой.
