— Как же вы не понимаете, — нетерпеливо ответил юноша. — Я не могу.
— Ты что, болен? Ослеп? Лишился рук? Или просто слишком глуп, чтобы осознать всю серьезность положения, в котором оказался?
— Что вы со мной сделаете? — побледнел Алек.
— Ничего! — тут же взорвался Горн. — Если перестанешь спорить и сделаешь как я велю, — ничего!
— Я не желаю себе зла, — с тихим отчаянием проговорил любовник Сент-Вира и провел языком по губам. — Я хочу, чтобы вы поняли: письмо — затея глупая.
Горн сделал шаг назад, будто наглость пленника обожгла его, словно пламя:
— Ты понимаешь, что говоришь? — воскликнул он. — Ты что, ставишь мне условия?
— Нет, нет, нет, — поспешно молвил юноша. — Я просто пытаюсь вам все объяснить. Неужели вы не в состоянии понять? — Алек заговорил быстро, чтобы Горн не успел его перебить. — Ричард Сент-Вир — такой человек, что захочет сохранить содержание письма, особенно такого, в тайне. Он не любит, когда посторонние узнают о его делах. Всякий, кто прочтет письмо, будет знать ваши требования, и, если Сент-Вир их выполнит, все узнают, что он пошел у вас на поводу. Этого он не может позволить. Для него это… это вопрос чести. Поэтому, даже если я напишу ваше дурацкое письмо, толку от него не будет никакого. Кажется, вы оказались в тупике. — Бледные губы расплылись в призрачном подобии усмешки.
— Сильно сомневаюсь, — сладко улыбнувшись, ответил нобиль. Этот мерзавец, должно быть, врет, желая выиграть время. Наверное, думает, что сюда примчится Сент-Вир с бандой головорезов, штурмом возьмет дом, посадит его, такого красавчика, в седло, и они вместе ускачут в ночь. — Насколько мне известно, он очень тебя любит и желает поскорей тебя вернуть.
— Зеленые глаза честно смотрели на лорда. Потом они скользнули вниз. Прежде чем Горн успел себя одернуть, он тоже опустил взгляд и уставился на собственные ноги.
— Дело надо закончить побыстрее. — Он сжал пальцы в кулак и вплотную приблизил лицо к лицу пленника. — Я не буду сидеть и ждать, покуда он тебя ищет. Я хочу, чтобы он выполнил задание.
— А потом пусть тебя забирает и делает с тобой, что хочет.
— А как вы думаете, что он хочет со мной делать? — Голос юноши был полон отчаяния. — Для этого он может найти и других — кого только пожелает. Вы допустили ошибку.
— Ничего подобного, — уверенно покачал головой Горн.
— Хотите денег? — Юноша затаил дыхание. — Если вам нужно золото, я могу достать.
Лорд Горн сделал шаг назад, наслаждаясь собственным могуществом. Сент-Вир сделает все, что он потребует, а возлюбленный мечника подарит ему кое-что другое. Страх, который испытывал юноша, был подобен крепкому вину, и этот страх умащал гордыню Горна подобно бальзаму.
— Никакого золота мне не нужно, — прорычал Горн. — Я получу от Сент-Вира то, что хочу.
Юноша съежился и вздернул руку, словно желая прикрыться. В ответ Горн оскалился. Сочетание страха и наслаждения… Он любил эту игру с юношеских лет. На мгновение в неверном мерцании свечи Горну показалось, что на лице молодого человека мелькнули черты лорда Майкла. Он не осмелился бы заковать сына Годвина Амберлейского в цепи… Но если бы он только мог! У Майкла Годвина не получилось бы снова отвергнуть лорда Горна. Годвин и Сент-Вир — беспечные глупцы, ответившие ему отказом. Да у него. Линдли, лорда Горна, были и деньги, и положение, он знал, что это за чувство, когда весь город лежит у ног, а мужчины и женщины молят хоть о каком-нибудь, пусть даже ничтожном знаке внимания, любовной записке, пестрой ленте, поцелуе…
Вдруг лорду Горну пришло на ум, что, коль скоро Сент-Вир неграмотен, значит, ответ, ту короткую оскорбительную записку с отказом, написал кто-то другой. По всей видимости, ее автором являлся молодой человек, его пленник. Вскоре это станет известно.
— Почему я не могу хотеть того же, чего желает и Сент-Вир? — продолжил он. — Он отказывается от денег и задания, если не хочет его выполнять, полагая подобное поведение честным, — сухо произнес Горн. — Отчего ты считаешь, что я в этом ему уступаю?
— Не знаю. Я не в силах… — жалостливо ответил Алек.
— Напиши письмо, — бросил Горн.
— От этого не будет никакого толку, — вновь сказал юноша и широко раскрыл глаза, будто надеясь, что отражавшиеся в них чувства скажут сами за себя. Цепи на руках натянулись. Это не ускользнуло от внимания Горна, который также увидел кое-что еще.
— Кольцо. — Взгляд лорда был прикован к длинному, тонкому рубину прямоугольной формы, обрамленному россыпью мелких бриллиантов. Полыхающий пламенем драгоценный камень напоминал загадочное животное, взгромоздившееся на палец. — Дай мне кольцо.
Алек беспомощно сжал кулак.
— Не дам, — упрямо произнес он.
Горн поднял белую ухоженную руку и со всей силы наотмашь ударил по лицу закованного в цепи юношу. Алек пронзительно вскрикнул. Эхо отразилось от каменных стен кладовой, полоснув Горна по ушам. Лорд отпрянул от молодого человека.
На щеке Алека медленно проступал отпечаток ладони Горна. Юноша, выпучив глаза, в которых стояли слезы, не моргая, уставился на мучителя.
— Я трус, — признался Алек. Горн снова замахнулся и с удовлетворением увидел, как пленник съежился. — Я же сказал, что боюсь боли. Если вы меня снова ударите, я лишь опять закричу. Другого вы не добьетесь.
— Отдай кольцо.
— Ты вор, — надменно произнес Алек, чей страх сменился яростью. — Прошмандовка! Зачем тебе кольцо?
Горн преодолел страстное желание разбить узкие губы пленника в кровавую кашу.
— Будешь делать как я велю, иначе твой Ричард очень сильно пожалеет.
Услышав имя мечника, молодой человек словно окоченел.
— Если вы причините мне вред, милорд, — произнес он, — сожалеть придется вам. — Алек вздернул подбородок и прищурил глаза.
В его презрительном голосе чувствовалась порода. Простолюдины так не разговаривают.
— Ну и ну! — ахнул Горн. — Вот как ты запел? Ну и чей же ты бастард… милорд?
Юноша снова съежился, хотя на этот раз Горн даже и пальцем не пошевелил.
— Ничей, — пробормотал он, понурив голову. — Я — никто, я — ничто. И я очень этому рад. — Горну вдруг показалось, что Алек сейчас плюнет. — Да, я очень, очень этому рад, особенно если вместо жизни, что я веду, был бы обречен стать таким, как вы.
— Какая наглость, — прошипел Горн и, сжав за спиной кулак, проговорил: — Настоятельно советую следить за языком, мой юный никто, а не то я сделаю тебе больно, очень больно, но никто не услышит твоих криков.
— Вы услышите, — вновь не сдержался юноша. — Я суну тебе в рот шелковый кляп, — вкрадчиво пообещал Горн. — Изумительное средство — проверено лично.
