— Я уже у вас на службе.
— Да что вы говорите? — усмехнулась Диана. — Как мило.
Ричард вновь почувствовал себя юным. Он ощущал, что находится в надежных руках, в руках человека, знавшего, что у герцогини на уме. Чтобы окончательно удостовериться в правильности своих догадок, Сент-Вир сказал:
— Вы знаете, где меня искать.
— Правда? — все с тем же изумлением спросила красавица.
— Ну точнее, ваши друзья, — поправился мечник.
— Ах, вот вы о чем, — вздохнула она. Герцогиня казалась довольной. Доволен был и мечник, надеясь, что Алек сможет разделить его чувства. Заиграли трубы, знаменуя начало второго действия.
— Останьтесь, — молвила Диана, — из моей ложи прекрасно видны наряды актеров. А какие у них парики — ну это просто невероятно!
Мечник, на чью трагедию пришли посмотреть зрители, протянул до самого конца. Решив отомстить герцогу, он стал слать ему любовные письма от имени некой дамы с точно такими же инициалами, как у матери Филио. Герцог влюбился в таинственную чаровницу, которая раз за разом требовала от Филио доказательств искренности его чувств.
После нескольких красочных сцен с изнасилованиями, казнями и одной эксгумацией Герцог остался в одиночестве. Теперь даже у самых преданных из его слуг и придворных имелись причины желать Филио смерти. Единственным человеком, который все еще вызывал у зрителей симпатию, был лекарь из сумасшедшего дома, объявивший, что Герцог находится на грани помешательства.
В финале на сцену вновь водрузили гигантскую лестницу. Герцог, желавший, наконец, увидеть даму своего сердца, обещавшую предстать перед ним в полночь, встал у нижней ступеньки. Когда часы пробили двенадцать, на вершине показалась фигура его сестры в окровавленном плаще. Однако Герцог уже был безумен, поэтому, не ведая страха, он прокричал: «О нет, меня не обратишь ты в бегство! Сейчас взлечу к тебе на небеса, чтобы сорвать с твоих непорочных мягких губ секреты вечной жизни!» Филио бросился вверх по лестнице, но фигура откинула капюшон, и Герцог увидел перед собой мечника, оказавшись единственным, кто был удивлен представшей перед ним картиной. «Не жизнь, но смерть ты обретешь. Простись же с радостями земными!» Мечник обнажил меч и вонзил его в сердце Филио. Во время удара главный герой сбросил с себя плащ, продемонстрировав при этом зрителям залитые кровью одежды. «Вот смерть моя! Это конец!» — простонал умирающий герцог.
Однако до конца еще было далеко. Филио испустил дух, так и не произнеся финального монолога. На сцену выбежали придворные. Увидев своего повелителя на руках закутанной в плащ фигуры, скрывавшей, как они предполагали, возлюбленную герцога, придворные набросились на них с криками: «Месть! Месть!» — изрубив на куски уже мертвого Филио и нанеся смертельную рану мечнику. Однако главному герою все-таки хватило сил на последний, заключительный монолог:
В ловушке — ловчий, а в сердце моем
Клинок бьет клинок, высекая огонь.
Я горю, я бушую и вскоре встречу смерть,
Что прежде была рабой моей,
но ныне станет мне супругой.
Чьи слезы смогут потушить бушующее пламя?
Мои лишь только. Но я их не пролью.
Пройдут года, и от меня и Филио,
Останутся лишь скалящиеся черепа.
Все просто: я любил твою сестру,
ну а тебя я ненавидел.
Тебя я умертвил, все кончено.
А на надгробном камне
Вы начертайте мне «Ничто» —
итог моей всей жизни.
К тому моменту, когда мечник, наконец, умер, он успел преодолеть половину лестницы. Пока собравшиеся на сцене придворные высказывали свои мысли по поводу произошедшего, на сцену вбежал нобиль, принесший важную новость: трубочист нашел тайный дневник герцога, в котором Филио описал все свои злодейства и преступления и признавался в ненависти к сестре. После этого все согласились, что мечник на самом деле герой, и его надо похоронить со всеми почестями рядом с Грацианой, а Герцога бросить в бездонную пропасть. Старого советника, благородного и добродетельного Ядсо вернули из изгнания и избрали новым Герцогом.
На этом спектакль завершился.
* * *
Зрители громко аплодировали. Казалось, они в равной степени были рады счастливому финалу и великолепной игре актеров, которые сейчас раскланивались перед публикой. Герцогиня отвела взгляд от сцены и, посмотрев на Сент-Вира, заметила:
— Как видите сами, вся суть в том, кто находится у власти. Похороны героя за счет государства возможны только при наличии такового государства, а возлюбленные встретятся на лестнице только в том случае, если за ней следят и вовремя чинят. Я уверена, что из Ядсо получится великолепный Герцог.
К радости Ричарда слуга герцогини расчистил им дорогу, когда они выходили из театра. Как было бы здорово жить в мире, в котором нет такой толкучки. У двери экипажа герцогиня остановилась, приняла корзинку из рук служанки и, покопавшись, достала сверток из льняной ткани, который вручила Ричарду. Мечник склонился, услышав шелест ее юбок, — Диана садилась в карету. Выпрямившись, он быстрым шагом направился прочь, спеша скрыться прежде, чем кто-нибудь еще из нобилей успеет навязать ему свое общество. Вместе с этим Сент-Вир успел отметить, что карета Холлидея, которую он узнал по гербу с изображением феникса, запиралась изнутри.
В свертке лежали крошечные пирожные с глазурью, которые он забыл попросить. Интересно, может быть, герцогиня на что-то намекала, вручая их ему. Так или иначе, Ричард решил сласти не трогать, а отнести их в целости и сохранности Алеку.
Заскочив домой, Ричард обнаружил, что друг еще не возвращался. Наверное, гуляет, просаживает последний медяк у Розалии. Ричард всей душой надеялся, что у друга хватит ума не ставить на кон кольца. Пожалуй, стоит сходить к Розалии и перекусить.
* * *
Огонь, на котором готовилась еда, полыхал ярко и жарко, словно в аду, заливая светом маленькую таверну. Розалии не терпелось узнать о пьесе все до мельчайших подробностей, Люси расспрашивала, в чем была главная героиня, но Сент-Вир никак не мог вспомнить. Похоже, до таверны еще не успели долететь новости о том, что к нему проявила интерес сама герцогиня.
Несколько мужчин с любопытством поглядывали на Ричарда, будто бы опасаясь, что проклятие, которое падало на всех мечников, сходивших на злополучный спектакль, способно каким-то образом перекинуться на них. Наконец, они уселись в углу закусить и перекинуться в картишки. Через некоторое время к ним присоединился еще один человек, бросив за стол завязанные в платок драгоценности, от которых он хотел побыстрее избавиться.
