Они двинулись в путь. Зверь уверенно вёл, девушка доверчиво шла с ним, положив ладонь на лобастую голову. Коридор запетлял, потом они свернули в другой подземный ход, шедший под уклон, и шли так долго. Земляной тоннель сменился пещерами. Лира узнавала их шестым чувством: пещеры под «Тенью Стража». Что-то заблестело впереди… Лира оторвалась от спутника, пошла сама. Эта подземная камера располагалась ближе к поверхности, и через разлом на потолке в пещеру пробивался тонкий столбик света. Лира, как заворожённая, опустилась на колени, протянула к нему руки, купаясь в настоящих солнечных лучах. Потом подставила лицо свету.
Воздух перед ней затрепетал. Столбик света разделился на несколько: это бабочка, неизвестно как попавшая в затхлое вампирское подземелье, заплясала в солнечных лучах. Лира протянула к ней руку, и бабочка села на палец, смешно защекотала его усиками. Бабочка была необычной — Лира никогда не видела таких прежде: крылья все в зелёных и жёлто-золотистых пятнах.
Собака снова заскулила, и Лира легонько повела кистью. Бабочка взлетела и, трепеща крылышками, снова закружилась в столбе света.
— Я иду, иду Хиам, — Лира обернулась на собаку, тушующуюся в темноте. Она, наконец, могла хоть немного увидеть своего спасителя и горестно ахнула: большой чёрно-белый пёс был весь изранен. Из бока вырван клок шерсти вместе с кожей, первая передняя лапа прокушена.
— Бедняга! Прости меня. Доберёмся до «Тени Стража», я тебя полечу, хорошо?
Пёс кивнул. Несмотря на раны, его глаза весело блестели. Хозяин зверя радовался скорой встрече с Лирой.
— Да, да я вижу: идти уже недолго.
Скоро они услышали тихие переливы подземной речки — Стигия. Ещё поворот коридора, и впереди заблестела гладь воды. Они шли под замком. У лестницы в кладовые Дэви собака остановилась, завиляла хвостом.
— Мне идти туда? — кивок. — А ты?
Собака мотнула головой, указав в ту сторону, откуда они пришли.
— Ты снова пойдёшь к Калери? Зачем?
Зверь подтолкнул её к лестнице. Лира, поразмыслив, подчинилась, начала подниматься. В конце концов, она скоро встретится с хозяином твари и тот ей всё объяснит…
Хиам встретил её на нижнем ярусе башни. Накинул мягкий, согретый у очага плед, проводил в комнату, где Лиру ждали две вампирши — помочь вымыться и одеться. У порога Лира обернулась к хозяину зверей.
— Хиам, я так тебе благодарна…
— Я буду вас ждать в зале столовой, леди Диос. Вам наверняка хочется узнать новости.
Лира улыбнулась. Хиам не изменился, всё такой же: куклы-звери выражают эмоции куда лучше их хозяина.
Через некоторое время она грелась у огня в заброшенной со смертью последнего герцога Дэви столовой. Хиам устроился в кресле напротив: бледный, светловолосый, молодой, как большинство вампиров. Некрасивое лицо было задумчиво, взгляд отстранённый: хозяин следил за ощущениями от многочисленных кукол.
— Как ты нашёл меня, Хиам?
— Ещё в начале весны мои звери почуяли слабый знакомый след в землях Кукловода. И я начал обследование разрушенных тоннелей Либитины…
— Меня спас Старейший.
— Я скоро понял, кто поселился в землях Кукловода, — ухмыльнулся Хиам. — Поэтому, простите меня, леди Лира, что не забрал вас в начале марта. Я ждал, когда Макта покинет Термину, чтобы без помех выкрасть его пленницу. Приди я раньше, его гнев был бы страшен.
— Я не пленница Макты. Я была его ученицей, — заметила немного покоробленная Лира.
— Простите, оговорился, — в глазах хозяина кукол бегали искорки. — Дэви сейчас загружает меня работой…
— Ох…
— Не бойтесь. Бал Карды вам простили. Вы защищали Бездну, Госпожу вампиров. Владыка сам признал, что ошибся, желая заполучить Дар себе. Следовало его уничтожить, как предлагали вы.
— Расскажи же, Хиам, что здесь было без меня?
Вампир немного помедлил перед ответом.
— Мы недавно возвратились из Доны, леди Лира.
— А Академия? Была взята?
Хиам чуть удивился:
— Вы не помните даже этого, леди Лира? Разумеется. Здание подожгли. Его остов до сих пор стоит на перекрёстке. В той битве погибли мои дядя и тётя.
— И Магнус, и Сесилия?
— Да. Странно! Я — старший Калькар-вампир, — Хиам усмехнулся. — И первое, что я сделал: отменил жестокую традицию нашего рода — отдавать двоих из каждого поколения для обращения в carere morte.
— А Митто?
— С ним всё в порядке.
— Дэви же был ранен?
— Владыка лишился левого глаза. Небольшая плата за смерть главы Ордена.
Лира протянула руки к пламени очага, рисующему странные картины в темноте. Ей было хорошо. Тепло. Вот только голод. Не такой томительный, как вампирский, и всё же…
— Вам скоро принесут поесть, — сказал вампир, будто прочитав её мысли. Лира кивнула и вернулась к их беседе:
— Значит, Орден уничтожен?
— Есть отряд охотников, преданных вампирше Вако. С ними и Избранная.
— Избранная? Я же убила…
— Вы убили леди Литу Фабер, но Дар это не уничтожило. С того бала Мира вернулась в столицу с новой Избранной… или Избранным. Имя этого человека нам до сих пор неизвестно. Но именно его зоркость, да ещё упрямство кукловодши Вако — главные причины провала кампании Дэви в столице.
— Так значит, Владыка вампиров уступил Дону? Уступил всего лишь отряду охотников?
— Да. Зря я вас привёл сюда, леди Лира, — лицо вампира посерело.
— Что такое?
— Охотники идут сюда за нами, идут на цитадель вампиров. Вы больше не видите, но я вижу — звёздочки Дара стягиваются к Карде. «Тень Стража» сейчас — не самое безопасное место.
— Я смертная теперь, — девушка опустила глаза, — смертных охотники не убивают.
— Румянец идёт вам, леди Лира, — утешил Хиам.
Девушка грустно улыбнулась. Хиам не спрашивал подробностей Бала Карды. Впрочем, и хорошо. Так тепло… а слово «убийца» опять бы наполнило её холодом!
Пламя плясало, как та странная бабочка в подземелье…
— Конечно, Карда восстала за нас, своих хозяев. Сейчас это зачарованный город: все жители под властью carere morte. И всё же охотники Вако — серьёзные противники. Надежда для нас есть, но… — говорил Хиам…
«Почему ты так не уверен, друг?..»
— Я хотела бы увидеть Дэви, — сказала Лира.
У двери в спальню Владыки она остановилась. «Дэви не выходит оттуда со дня прибытия в Карду», — вспомнила она слова Хиама. Лира коснулась гладкого дерева двери и, будто чего-то испугавшись, отступила.
«Дэви держит туман чар над всем городом. Лучше не отвлекай его по пустякам».
Лира вздохнула, но дверь пока не отворила. Откуда-то издалека доносилось пение. Тонкий женский голос всё повторял и повторял одну сложную музыкальную фразу. Лире послышалось, там были слова: «Мы не любим чужих…» Пела Виола Нэко. Её голос улетал за стены замка и просачивался в город. Он затихал, но не затухал до конца. Жители Карды не слышали его, но призыв вампирши застревал в их головах. Виола, как и большая группа Низших, помогали Дэви поддерживать поле чар над Кардой и окрестностями.
