— Это же кукла, — дрожащим голосом сказал Дамиан. — Заражение маловероятно.
— Ульрик взял его руку в свои, долго рассматривал маленький тонкий порез у большого пальца.
— Да, конечно, — через минуту согласился он. — Воды нет, жаль. Но, думаю, заражения не будет и так.
Он отступил. Зашвырнул ещё пару голов в печь. На Дамиана он больше не смотрел. В крови разгорался странный жар — Ульрик чувствовал, как он набирает силы последние несколько месяцев. Юноша полагал, эта лихорадка — жажда мести, реванша за фиаско на Балу Карды. Вот только главный объект мести — Лира Диос, мертва, а значит, другим вновь придётся платить за её вероломство! И завтра вновь головы carere morte полетят с плеч.
Остывающая печь дарила тепло дому. Ульрик спал. Сон его был ярким и очень реальным. Снова Бал Карды! И он мучился, стонал, метался на постели. Ведь он знал, чем кончится праздник для Избранной! Знал, и ничего не мог поделать. Как кукла, управляемая злобным хозяином-вампиром, он ходил, повторял глупые слова, не могущие никого предостеречь. Только его душа, опутанная нитями кошмара, металась и исходила немым криком.
— …Зачем вы позвали меня, леди Фабер?
— Только что я услышала легенду о Даре. Вы знаете её? — голосок Литы дрожит… Не бойся, Лита! Я — не враг тебе. Мы, потерянные, ненужные здесь, похожи, как брат и сестра. Вместе мы сможем коснуться света, раствориться в свете, стать Светом, который, порой, посещает этот тёмный мир…
— Вы слышали историю Великого вампира, леди Фабер? Есть Дар, служащий вампирам, им владеет Проклятый.
— Проклятый?
— Да. И поиск Проклятого — одна из основных задач Ордена. И, если Проклятый будет найден, он должен быть уничтожен. Таков приказ нашего покровителя, и мы, охотники, должны подчиниться, хоть и… против чести убивать невинного! Пятнадцать лет назад Проклятого нашли, но не успели уничтожить. Дар был потерян.
— Нельзя называть нас Проклятыми, — серьёзно возражает Лита, обидевшись за всех обладателей Дара разом. — Вы же знаете старую сказку о Даре! Избранный всего один, и его Дар — Единственный…
— Чего вы ждёте от меня, леди?
— Мне нужна защита, охотник. Я — новая Избранная.
…Величайшая сила с ними — кто им страшен?
Это Дар ведёт их, казалось им.
А на самом деле — только безумная сказка кружила головы…
Вот охотник видит первое чудо исцеления. Лита подходит к молодому вампиру, легонько касается его плеча, заглядывает в глаза… Они замирают так на мгновение, а потом юноша падает, бесчувственный, но — живой.
— Она исцелила его! Будто он — новообращённый, — потрясённо шепчет Мира Вако. Она прижимает руку к губам: задумалась, словно забылась.
— Нет! — восклицает Лита, всплеснув руками. — Моей силы мало! Мало! Я не могу исцелить всех! Это — не то чудо…
— О ком она? — недоумевает Солен. — Об Арденсах?
Вампирша недоумённо разводит руками. Скупой, скованный жест. Что-то она знает, но боится говорить…
А Избранная понимает, чувствует: недолго ей гореть! И рвётся — жарко, отчаянно к своей, неведомой другим, светлой цели. Она распахивает руки, словно надеется так прогнать всю тень из этого дома, из этого мира. Разом…
Вдруг, заметив в его глазах тревогу о ней, она подлетает к охотнику, касается легко, одним дыханием:
— Ты сильный. Ты нёс бы мой факел долго, я вижу. Но, пока, должна я.
— Я только защищаю Вас, — шепчет Ульрик…
Он не хотел видеть, что будет дальше, но сон продолжался. Снова кинжал и кровь. Снова холодные зелёные глаза убийцы!
— Ульрик! — кричала эта безумная. И он не мог отвести взгляд: ему мерещилась на дне этих страшных глаз мольба о помощи. — Ульрик, пожалуйста! Мне нужно поговорить с тобой. Я должна сказать тебе…
«Ульрик, я люблю…» — Этот голос звенел в голове, когда он проснулся. Наступал новый вечер. Время новой охоты.
Дамиан опять принёс воду для умывания. Рука была тщательно забинтована, но Ульрик заметил чёрный шнур подкожной вены на запястье старика.
— Я был на кладбище, господин, — молвил Дамиан. — Смотрел новые захоронения, прошёл по склепу Диосов. Лиры там нет.
— Нет?
— Вашей Лиры — нет. В склепе Диосов я нашёл имя «Лира». Но это был ребёнок, умерший в младенчестве и… двести лет назад.
— Понятно, Дамиан. Благодарю. Надеюсь, эта прогулка не была утомительной.
— Спасибо, господин. Я думаю, тело Лиры Диос мог забрать с Бала кукловод Дэви.
— Да, точно, — Ульрик опять остановил взгляд на руке слуги, и тот поспешил убрать её за спину.
— Когда готовить печь, господин?
— Сегодня пропустим день.
— Хорошо, господин, — лицо Дамиана было бледно, пот покрывал лоб.
— Ты болен, Дамиан?
— Похоже, да, господин. Я чувствую жар, но это не заражение. Заражение сопровождается другими симптомами — это написано в ваших тетрадях.
— Конечно. Не бойся меня, Дамиан. Даже, если ты заражён, ты — исключение из правил Палача.
— Я рад… Ульрик.
— Ты мне как отец, — зачем-то добавил тот. Успокоенный слуга повернулся к дверям. Тогда Ульрик выхватил меч, с утра припасённый у кровати. Взмах — светлая вспышка полосой… Голова старого слуги покатилась в угол. Тело сделало ещё шаг и упало, заливая дверь комнаты кровью.
«Вот, теперь я один».
— Как жаль, — спокойно сказал Палач, стирая кровь с меча. — Но для меня нет исключений.
Старейший не возвратился в земли Кукловода из Доны. Куда он направился — этого Лире никто не мог бы сказать. Калери говорила, он может пропасть и на год, и на пять, и на столетие, но вампирша, оставленная господином, не грустила. Он сбиралась отправиться в Прэсто и основать там клуб, подобный клубу Лиры.
«Я возьму тебя с собой, — говорила она Лире. — Ты хорошо рассказываешь про Бездну…»
Служанка постепенно занимала место госпожи. Лира замечала это, но только усмехалась. Усмехалась и… подчинялась. Ей было не до споров, не до выяснения главенства. Она изучала манускрипты алхимика Атера.
Первая неделя у неё ушла на расшифровку рукописей, написанных выдуманными Атером символами. Лира попросила у Калери карандаш и подписывала буквенное значение значков над каждым. Она пользовалась алфавитом Либитины, видимо, тоже увлекавшейся расшифровкой трудов Атера.
То, что открылось Лире, ломало все представления о carere morte. Об их сути, об их истории. Макта — великий прародитель? Смешно… Создатель Первого вампира, Атер, звал его «клеткой». «Мне нужно тело, чтобы сделать его клеткой Бездны», — гласила одна запись.
