Фрол был молчуном, но определённо не дураком. Он сразу сообразил, что от болтовни ничего не выиграет, а вот потерять что-нибудь может, так что о своей истории знакомства с госпожой не распространялся. Очень скоро он убедился, что она и в самом деле его из вида не потеряла. Буквально через два месяца его вызвал сотник, и хмурясь, распорядился, чтобы он готовился аттестоваться на второй разряд. В дружине не разрешалось аттестоваться на следующую ступеньку раньше, чем через полгода, так что причина недовольства сотника была вполне понятна. И точно так же было понятно, что приказал это кто-то с самого верха — тот, кто мог не обращать внимания на правила, принятые в дружине. Здесь даже самый тупой легко мог догадаться, от кого пришёл приказ. Фрол тупым не был, и правильные выводы сделал.
Сегодня их сотня получала жалованье. Воронич, глядя на сумму, украдкой вздохнул, расписался в ведомости напротив своей фамилии и двинулся наружу, дисциплинированно козыряя встречным офицерам. Возле крыльца он остановился поздороваться с парой сослуживцев, которых сегодня ещё не видел.
— Слушай, Фрол, а чего ты так мало получаешь? — спросил его Глеб Гущин, один из новеньких, пришедший в десяток вместе с Вороничем. — Ты ведь только что на второй разряд сдал, должен больше нас получать.
Фрол поморщился про себя. В голосе Глеба прозвучала лёгкая зависть, да и сам он симпатии у Фрола не вызывал. В общем-то, ничего плохого про Гущина сказать было нельзя, просто он относился к той бесцеремонной категории людей, которые не стесняются задавать личные вопросы, и вообще любят лезть в то, что их не касается.
— Остальное мне на счёт переводят, — неохотно пояснил он. — Сестра школу заканчивает, на учёбу ей копим.
— Думаешь, хватит за учёбу заплатить? — не унимался тот.
— Не хватит, — хмуро отозвался Фрол. — Остальное придётся в банке занимать.
— Эти всю кровь выпьют, — авторитетно заявил Гущин.
Фрол только пожал плечами, чувствуя раздражение от прилипчивости Глеба. Ссориться, однако, не хотелось, и он предпочёл просто промолчать.
— Кончай к нему вязаться, Глеб, — недовольно сказал третий ратник, Данил Петряк. — Что за привычка в душу лезть?
— Да я же так, по-товарищески, — пожал плечами тот.
Хлопнула дверь штаба, и на крыльцо, оживлённо что-то обсуждая, вышли Станислав Лазович с Кеннером Арди. Ратники вытянулись и козырнули, но начальство не обратило на них внимания, увлечённое разговором.
— Это что за хрен там с командиром? — тихо спросил Глеб.
— Ты бы хоть запомнил, кому служишь, салага, — болезненно сморщился Данил. — А то недолго прослужишь. И языка точно лишишься, если и дальше будешь рот разевать не думая.
— Да не, ну чего я такого сказал?
Дверь хлопнула ещё раз, и на крыльцо вышла Лена. Мельком скользнув взглядом вокруг, она заметила ратников и двинулась к ним. Фрол напрягся, понимая, к кому именно она идёт.
— Здравствуй, Фрол, — приветливо улыбнулась ему Лена. — Ты что здесь делаешь? И расслабься, не тянись так.
— Здравствуйте, госпожа. Мы жалованье сегодня здесь получаем. А сейчас у нас обед, ещё пятнадцать минут осталось.
— Понятно, — кивнула Лена. — Как мать себя чувствует?
— Очень хорошо, — Фрол непроизвольно улыбнулся, вспомнив о матери. — Говорит, никогда себя так хорошо не чувствовала. Как мы можем вас отблагодарить, госпожа?
— Спасибо хватило, — засмеялась Лена. — Но я к тебе не по этому поводу подошла. У тебя же сестра в этом году старшую школу заканчивает?
— Всё верно, госпожа, — кивнул Воронич.
— Ты знаешь, что у семейства есть программа помощи для младших родственников? Мы выдаём заём на образование родственникам сотрудников под их поручительство.
— Нет, госпожа, не знаю ничего об этом.
— Заедешь как-нибудь в Масляный конец, в отдел работы с персоналом — там тебе подробно объяснят, как эта программа действует.
— Спасибо, госпожа, обязательно заеду. Но я вроде слышал, что в Масляный конец посторонних не пускают?
— Хм, а ведь действительно… — задумалась Лена. — Сейчас выясним.
Она обернулась и позвала:
— Станислав, можно у тебя забрать Кеннера на минутку? Кени, подойди сюда, пожалуйста.
— Конечно, госпожа, — почтительно отозвался Станислав.
Кеннер подошёл, кивнул ратникам, которые вытянулись по стойке смирно, и вопросительно посмотрел на Лену.
— Кени, у моего ратника сестра заканчивает старшую школу в этом году. Можешь коротко рассказать о программе помощи для младших родственников?
— А сестра с какими оценками школу заканчивает?
— Она хорошо учится, — ответила Лена, коротко глянув на Фрола. — Я её табель видела, там почти всё «превосходно».
Табель видела? У Воронича на физиономии промелькнуло удивление, но он быстро снова сделал уставное лицо. «Ну до чего же простой, — с усмешкой подумала Лена. — Даже эмпатом не надо быть, на лице всё отражается».
— Ну тогда практически наверняка мы заём дадим, — благожелательно кивнул Кеннер. — Там всё просто — мы оплачиваем обучение, а сестра подписывает с нами контракт на работу у нас потом в течение определённого срока, пока заём не выплатит. Займы у нас беспроцентные, жалованье высокое, так что проблем с выплатой обычно не возникает. Но есть один момент — заём даётся под гарантию нашего сотрудника, который родственник, так что если заёмщик бросает учиться, или по каким-то причинам не станет у нас работать, то выплаты по займу переходят на него. Поезжай в отдел работы с персоналом, там всё расскажут и покажут.
— А как он туда попадёт? У нас же Масляный закрыт для посторонних.
— Предъявит на пропускном пункте личную карточку дружинника и скажет, куда идёт. Лучше приехать сразу вместе с сестрой, у неё тоже должен быть документ, что она родственница.
— Всё понятно? — обратилась Лена к Вороничу.
— Да, госпожа, спасибо, всё понятно. Спасибо, господин, за объяснение.
— Ну мы тогда пойдём, пока, Фрол.
Ратники с разинутыми ртами проводили их взглядами, а потом дружно повернулись к Вороничу.
— Откуда она тебя знает? — потребовал Глеб. — И почему она тебя своим ратником называет?
— Я служил у госпожи, — объяснил Фрол. — А она своих не забывает.
* * *
Я посмотрел на идущую рядом Ленку и с интересом спросил:
— Приглядываешь за своими?
— Да так, понемногу приглядываю, — призналась она смущённо. — Ну а что? Не бросать же их.
— Ну да, ну да, — покивал я. — А вообще, у тебя неплохо с десятком получилось. Я даже не ожидал, что ты настолько хорошо справишься, честно.
— Да ерунда, — смутилась она окончательно. — Я просто воспользовалась методом Зайки, так что всё вышло просто.
— Это который «раздави и вознеси»? — засмеялся я. — Ладно, не хмурься, я шучу. Понял я, про какой метод ты говоришь. Но насчёт «просто» — ты слишком скромничаешь. Я же тебе этот метод рассказал не полностью, есть там ещё один секрет. Такой тайный секрет, без которого ничего толком не выйдет.
— А почему не полностью рассказал? — у Ленки разгорелось любопытство. — И что за секрет такой?
— Почему не рассказал? Потому что это было бесполезно. Либо тебе дано, и тогда всё само собой получится, либо тебе не дано, и тогда без разницы, знаешь ты этот секрет или не знаешь.
— Рассказывай! — потребовала Ленка.
— Да всё просто там, Лен. Ты сначала терроризируешь, а потом проявляешь себя суровым, но заботливым начальником. Казалось бы, чего уж проще? Но секрет состоит в том, что забота должна быть искренней. Имитировать бесполезно — если на самом деле тебе на подчинённых наплевать, они это почувствуют. Присмотрись повнимательнее, как Зайка относится к своим сотрудникам — обычно все обращают внимание на то, как она их гоняет, но мало кто замечает, что она знает проблемы каждого и всегда старается как-то помочь. И кстати, сама она работает побольше, чем они, а не просто командует. Вот и весь секрет. И у тебя тоже всё получилось — этот, которому ты сестру пристраивала, за тебя горы свернёт, это сразу чувствуется.
