- Так он же всюду,- оторопела Тина и посмотрела на белоснежные плиты под ногами,- и вот он, тоже.
- Вот я и говорю, исправили ошибку. Правитель потом сокрушался, что люди не хотят видеть картины, но…
- Ух ты,- Тина его уже не слышала,- это Окраины?
Мы подошли к стене, где действительно была изображена башня, подобная той, с которой мы наблюдаем Пересветы.
- Нет,- уверенно произнесла я,- башня похожа на ту, что вычеканена на наших монетах, но вокруг море, а не деревья.
- Это Хрустальный Шпиль,- тихо сказал Талис. – Он никогда не существовал. Но ходит легенда, что это парная башня. Что на Окраинах наблюдали за одной частью миров, в море за другой и в столице – за третьей частью. Якобы все эти места позволяли держать под наблюдением всё наше окружение. Вот, видите, это координаты. Но нигде нет такого острова.
- А…
- Дно, как могли, осмотрели,- усмехнулся Талис,- ничего нет.
- Однако на этой фреске магии больше, чем где-либо еще,- сощурилась я.
- Потому что она красива и очень, очень стара,- пожал плечами мужчина. – О, портреты прославленных генералов.
Он и Тина отошли в сторону, а я осталась стоять перед фреской. Она… Она действительно зачаровывала. И пугала – настолько детализированных фресок мне видеть не доводилось. Клянусь всеми богами, линза на вершине башни – близнец той, что еще не до конца «убита» на Окраинах!
А еще пугает цифра «3» в основании башен.
«Если смотреть в целом, то в нашем мире есть три точки, на которых держался щит. Одна еще работает. Вторая здесь, в столице. Ее местонахождение утеряно. И третья в Империи Штормов. Там тоже не все в порядке: остров Пяти Храмов не справляется с нагрузкой. Или не с нагрузкой – они не хотят обсуждать эту тему», в моей голове, как наяву, зазвучал голос Кристофа. Он рассказывал о щите, опирающемся на три точки мира. О щите, который закрывает нас от всего недоброго, что идет извне.
И, в пару к нему, я вспомнила об откровении Гамильтона – Империя Штормов находится в другом мире, который соединен с нашим через соприкосновение двух морей.
- Что-то мне это не нравится,- тихо выдохнула я,- оч-чень не нравится.
И, задрав верхнюю юбку, я принялась отрывать подол нижней.
- Мина?! – голос Тины эхом заметался по залу Славы.
- Не мешай,- пропыхтела я. – Ты не встанешь между мной и холстом!
- У тебя под юбкой что угодно, только не холст,- вздохнула подруга и подошла ближе. – Что ты делаешь?!
А я, развеяв иллюзорные перчатки и стянув повязку, вновь разрезала ладонь. Затем короткое заклятье и на белой ткани появляется точная копия фрески. Следом я все прикрыла стазисом – кровь не чернила, рисунок может исказиться.
- Рассмотрю при случае,- пояснила я и спрятала кусок юбки в Безвременье.
- Ты меня пугаешь,- вздохнула подруга.
=-=
=-=
- Нет, это ты меня пугаешь,- эхом откликнулась я, когда подруга из ниоткуда вытащила бархатный мешочек из которого вытряхнула крошечные флакончики и баночки. – Откуда у тебя все это?
Тина же, закончив обрабатывать мою руку, фыркнула и, ссыпав все обратно, ловко пристроила мешочек в складках юбки:
- Я знала, куда и с кем иду.
- Жаль, что мы не можем спрятаться здесь до конца вечера,- негромко произнесла Ауэтари.
- Можем, но нас придут искать,- поправил ее Гамильтон. – Знаешь, пока мы не вышли, сотвори подобие меня. Хочу подняться наверх и поразнюхать всякого разного.
- Гамильтон,- нахмурилась я,- не стоит разделятся.
На что мой компаньон с интересом спросил:
- Ты правда считаешь, что кто-то из столичных боевых магов способен представлять для меня угрозу?
- Я думаю, что угрозу для тебя представляет чрезмерная самоуверенность,- проворчала я, создавая плюшевого бассета. – Будь…
- Осторожен? – Гамильтон легко соскочил на пол и вернул свой привычный размер.
- Будь собой,- смирилась я. – И не попадайся.
- Ха! Быть мной это и значит не попадаться,- горделиво приосанился он и искоса посмотрел на Ауэтари.
- Скажи это тетушке Тарии,- хохотнула Тина,- и тому блюду с котлетами!
- Она не могла тебе этого рассказать!
На что Ауэтари, спрятав улыбку в брылях, невинно уточнила:
- Рассказать, как ты повадился таскать котлеты и не заметил простейшую ловушку из ниток и пустых кастрюль? Или что нитки зацепили за пуговицы жилета и волочились за тобой следом несколько метров? Или…
- Хватит!
Мне было искренне жаль компаньона, но история и правда стоила того, чтобы ее рассказать. И похохотать, разумеется. Одна из любимых историй тетушки Тарии о Гамильтоне.
- Почему никто не говорит о моем сражении с грамрлами? Когда они подобрались к стенам крепости и я, я это заметил,- пробубнил Гамильтон.
- Потому что это грустная история,- я присела с ним рядом,- потому что мы едва тебя не потеряли. Ты сражался один и победил, но был изранен так, что… Что вспоминать об этом не хочется.
- Но из-за этого вас послушать, так я только и делаю что ем,- Гамильтон, уже отошедший от обиды, состроил хитрую морду,- а я, может, хочу послушать о своих подвигах.
- Вот все закончится, там и поговорим о подвигах,- пообещала я.
Укутавшись отвлечением внимания, Гамильтон выскользнул из зала Славы, а мы продолжили обход. Через несколько минут мы услышали шаги.
- Игнорируете веселье, леди Фоули-Штоттен?
Это был виконт Руани. Виконт, с которым что-то уже успело случится – нездорово бледная кожа, тени под глазами и обветренные губы.
- С вас маскировочные чары слетели,- задумчиво сказала Тина. – Вы к целителям обращались?
Он бросил на нее нечитаемый взгляд, создал зеркало, скривился и, развеяв стекляшку, пожал плечами:
- Было трудно успеть к этой ночи. Могу ли я вернуть вам очарование вечера? Что-то заставило вас перестать веселиться.
- Трудно веселиться, когда в темном алькове умирает юная леди,- я пожала плечами и вернула на руки иллюзию перчаток,- стыдно признаться, но за все время отбора мне так и не довелось побывать в этом зале.
- Старые портреты, фрески,- виконт с презрением огляделся,- никому не нужная рухлядь занимающая красивейший зал. Думаю, для всего этого найдется хранилище попроще.
А я… Я вдруг в виконте увидела бастарда. Надо же, как легко люди перенимают черты других людей. Этот надменный прищур, змеиная ухмылка и абсолютное неприятие всего связанного с предыдущими поколениями Дарвийских.
- Отец лорда Рентийского не порадуется,- осторожно ответила я. – Отчего он не присутствует на балу?
- Занят,- оскалился было виконт и тут же попытался исправиться,- так я говорю лишним людям. Но вам, миледи, признаюсь – старый лорд приболел.
- При дворе порядка пятнадцати целителей, трое из которых имеют высшую степень квалификации,- припомнила я. – Должно быть, это очень серьезное «приболел», иначе ничем не объяснить настолько открытое пренебрежение. Люди могут подумать, что старый лорд недоволен новым Правителем.
- Некогда им думать,- в глазах виконта промелькнула неприятная тень,- вернитесь в зал, леди.
- Я не закончила. Обзорный путь…
- Вернитесь. В зал,- с нажимом произнес виконт. – Если не хотите, чтобы я сорвал зачарованные тряпки с вашего друга.
Я бросила осторожный взгляд на Талиса и принужденно рассмеялась:
- Полегче, виконт. Немногие разделяют подобные пристрастия, так что… Поищите друга в ином месте.
- Шутить изволите? – видя, что мы идем к выходу, виконт ощутимо расслабился,- шутите. Пока можете. Вы не на Окраинах, баронесса.
- Но я баронесса,- мягко усмехнулась я.
После чего, перехватив у слуги очередной бокал вина, отошла к резным скамеечкам.
- И не жалко тебе продукт переводить? Опять в руках повертишь и где-нибудь оставишь,- хмыкнула Тина, присаживаясь рядом. – Веселье набирает обороты.
И действительно, лорды и леди танцевали так, будто находятся не во дворце, а в одном из увеселительных заведений столицы. Это… Это пугало. Никто и никогда не позволял себе настолько разнузданного поведения в стенах дворца.
