направил взор к книжным полкам. Отражениям его памяти.
Глава 32
Подлетев к грудам рассыпанных по полу книг и отдельных листов, Тирисфаль сформировал четкий мысленный посыл. Откликнувшись, из куч взмыли труды и начали собираться пред ним в две разные стопки.
Левая оказалась поменьше, всего семь осколков памяти. Все книги выглядели новенькими, идеальными. На обложках отсутствовали следы пыли или повреждений, а краска оставалась яркой.
Правая же отличалась диаметрально противоположно, однако была больше. Из всего столбца, полностью целым выглядел только свиток, лежавший на самой верхушке. Сверток черной бумаги закрывала печать из красного воска. Будто в нем хранилось нечто, чего касаться не следовало.
Эта форма отражала малую наполненность. В ней содержалось что-то небольшое. Один какой-то эпизод.
— Неожиданно. Это все важные воспоминания о мне самом, но одни сохранились получше, а другие обещают оказаться серыми, невзрачными. Будто я сам перестал придавать им значение в какой-то момент… Кроме одного.
Немного подумав, дух взял первый осколок с левой стопки. Таков был порядок постижения.
При соприкосновении дымных пальцев с обложкой, в разум начали настойчиво биться слабые отголоски событий и действий, что запечатлела в себе книга. Открыв ее на середине, маг застыл на месте. Его разум наводнили быстро сменяющиеся образы приключений. Тогда, будучи одним из странников, Вечных, он любил проводить время в компании себе подобных. Нередко они сбивались в группы, отправляясь в неизведанные дебри дремучих лесов или непроглядную тьму древних подземелий.
Воспоминания оборвались, когда в руки тогда еще приверженца школы Тайной Магии попал странный кинжал, выполненный в виде фиксатора для кристалла-многогранника. Потрошитель Естества.
Вырвавшись из плена наваждения, чернокнижник громко усмехнулся. Подхваченная его волей, книга полетела к центральному шкафу. На нем располагалась полка, отведенная под «бытие».
— Славное было время, судя по всему. Хотя, странно видеть себя столь слабым. А еще та «система»… выглядит очень интересно. Есть ли такая у нынешних Вечных?
Дальнейший кусочек своей жизни, отрывисто и в общих чертах, он помнил. Обретение инструмента, способного вытягивать души, вскоре дало толчок к смене приверженности на Тьму. Он же послужил примером для создания множества артефактов, в попытках переложить полезные свойства в более практичный лад. Итогом всех трудов стала левая длань, Пожинатель Душ. Конечно, в нее легли и многие другие знания, добытые уже сильно позже.
Второй набор воспоминаний, из того же разряда, не принес чего-то нового. Зато значительно обогатил деталями прошлый, да показал еще несколько походов в различные места.
«Это сбивает с толка» — Подумал демонолог, оправившись после наплыва. — «Осталось всего пять книг. Эти осколки для меня важны, но среди них нет моего детства или родителей. Кажется, я вообще не вспоминал тогда о близких, не думал. Все мысли занимал заработок монет и поиск новой экипировки на замену… Со мной что-то произошло?»
Взор Тирисфаля соскользнул правее. На вторую стопку. Легкая ментальная усталость начинала одолевать его разум. В этот раз он не собирался торопиться и восстанавливать как можно больше памяти, доводя себя до истощения. Как делал, восстанавливая свои знания о магии.
«Последний на сегодня»
Ладони духа легли на свиток, практически слившись с ним цветом. От соприкосновения он ничего не почувствовал, никаких отголосков содержания.
«Печать, да? Уверен, там хранится что-то неприятное…»
Перехватив сверток одной рукой, в середине, пальцами второй колдун надавил на восковую печать, постепенно увеличивая силу нажима. По материалу пошла змеистая трещина, с каждым мгновение ширясь и порастая новыми ответвлениями.
Разум демонолога атаковал целый шквал негативных эмоций. Поначалу легкая, почти нечувствительная, злость стремительно переросла в жгучую ненависть. Печаль поселила в груди холод. Пришил гнев и обида. А следом за ними — утрата. Она поглотила все остальное.
Красный воск сломался. Свиток вырвался из хватки, развернулся полотном и завис перед головой чернокнижника.
Перед его внутренним взором начали проноситься картины.
Сначала монотонный, белый, потолок комнаты. Но вот, он уже начал двигаться и вылез из капсулы виртуальной реальности. Ему не терпелось рассказать любимой о своих успехах. Оставалось заработать совсем немного. Неделю, максимум полторы, и у них будут все необходимые средства, чтобы оплатить медицинский бокс.
Покинув крохотную комнатку, вмещавшую всего два устройства для погружения, он выглянул в спальню, тонкой перегородкой отделенную от обеденной зоны и окунулся в пучину страха.
Жена лежала на кровати, белая, каким редко бывал снег в их пропитанном смогом мире. Глаза широко открыты, застыв в одном положении. Ладони сложены на большом животе. Седьмой месяц беременности.
Все негативные эмоции разом вновь обрушились на сознание Тирисфаля, усиленные в несколько раз, оборвав видение.
«Слабое здоровье, проблемы с сердцем, плохие условия и бедность» — Мысли вторили восстанавливающимся фрагментам памяти. — «Я не мог собрать деньги раньше… Не спас…»
Встряхнувшись, дух пронзил взглядом правую стопку книг. Казалось, конкретно эти фрагменты утратили всякое значение. От них сквозило апатией, безнадегой и серостью. Обложка верхней книги покрылась темными пятнами.
Свиток исчез.
— Это не я. — Твердо произнес он, пытаясь подавлять наведенные чувства. — Не могу быть я. То другой мир, незнакомый. И этой женщины никогда прежде не видел.
Перестав поддерживать левитацию, колдун мягко опустился стопами на пол, а после и вовсе сел, где стоял, схватившись за голову. Словно в насмешку, ему припомнилось, что именно в такой позе он и просидел несколько часов у пастели с мертвой.
Память все продолжала восстанавливаться. В ответ на многие мысленные отрицания, всплывали образы им противоречащие.
«Он — не я!» — В третий раз мысленно произнес чернокнижник. — «Это вполне могла подсунуть мне Тьма. Какое-то испытание или подлость. Наверняка»
Подняв голову, он взглядом заскользил по книжным шкафам, воплощению структурированной памяти. Свитка нигде не лежало.
«Мне уже надоело ощущать себя игрушкой в чужих руках…»
— Хватит прятаться от меня…
Резко воспарив к самому потолку, демонолог осмотрел зал, закружив вокруг своей оси, но никого не увидел. Никаких признаков постороннего присутствия. Однако заметил странность. Туманная преграда, отделяющая покой души от остального пространства, пронизанного мраком и ожившими кошмарами, истончилась.
— Завтра. — Сказал он себе, обрывая действие ритуала.
Вернув себе остроту зрения, до того полностью притупленного, чаротворец лицом к лицу столкнулся с девушкой. Той самой, что умерла. Держась за живот, она наклонилась вперед, от чего локоны соскользнули со спину, обрамив бледный лик.
Левая рука моментально вскинулась вверх. Мана, преобразованная из энергии Искр, плотным потоком хлынула в артефакт. Символы налились серым светом. Но ничего не произошло.
— Тебя не существует. — Холодно, сквозь зубы, процедил Тирисфаль. Он не видел в ней души. Ни малейшего отблеска. Не чувствовал и капли энергии.
— Порой ты такой глупый, Тирис. — Мираж приложила руку к маске, будто прикасаясь к щеке.
— Не делай этого, Тери. — Мужчина привычным действием попытался отмахнуться от руки, но замер на половине движения, удивившись сам себе. — Это не мои слова…
— Твои. — Настаивала дева. — Ты всегда так делал, почему-то смущаясь.
— Замолчи.
— Почему ты отрицаешь меня? — Иллюзия выпрямилась, глядя на него сверху-вниз. — Разве ты не любил меня? Разве ты не старался, ради моего здоровья и ребенка?
— Исчезни! — Выкрикнул маг. От ее слов, в нем будилась апатия и пустота, селясь под сердцем.
Вслед за словом, заклинательный покой утонул во вспышке черного огня. Пламя Тьмы моментально выжгло свободную ману и быстро исчезло без следа, не в силах зацепиться хоть за что-то. Источники плотной ауры отсутствовали в зоне воздействия.
Призрак прошлого осталась невредима. На ее лице застыла обида.
— Наставник?
Глубоко дыша, словно загнанный зверь, колдун повернул голову на звук, но не до конца, чтобы не терять мертвую из вида. В коридоре, подальше от прохода в помещение, стояла дочь Этира, светловолосая девчушка.
— У вас… все хорошо? — Осторожно спросила она, пряча глаза в полу и нервно сжимая подол платья.
— Иди наверх. — Резче, чем хотелось, ответил чаротворец. — Волноваться не о чем. — На последних словах его тон смягчился.
Кротко кивнув, юная волшебница шмыгнула по коридору к лестнице.
— Неужели ты решил в ней
