— Чует мое сердце, с этой венцесской опять что-нибудь да случится, все не по людски, проворчал он, едва повозка тронулась.
— В чем дело? Куда мы едем? — спросила девочка, остро жалея, что нет у нее ничего, что можно было бы применить в качестве маячка и сбежать, нк одной одинаковой вещицы, даже камешки на бусах, даже пуговицы были разными.
0 — Куда? В часовню Звезд, конечно! — удивился рысарь. — Где же еще прово дятся бракосочетания? Все уже там или по пути туда. Невеста приезжает последней,
— Ах, да, — вспомнила Маша свадь-л бы в О Пушкине* Сердце ее сжалось — Ц вернуться бы в то время, все изменить. хл
<=5 т
31 лГ4 Ни колобка, ни Рыкосы, ни Ванечки.?
1 }ерхом на Мохнатко до Никиты — и обратно, кумшастому ежу Чуру, он бы что-
II ибудь придумал, Погруженная в собственные мысли, она не сразу заметила, что повозка оста-11 овилась на границе между каменистым морским берегом и безлистным лесом. Услышала знакомые слова — честным цирком да за свадебку — и вздрогнула. I ley же л и началось? Вдруг все ее существо охватила безумная надежда. Повозку остановили дикушки. Ряженные в пестрые шали да мохнатые шубы лесные красавицы отчаянно кокетничали с возницей и рыса-рем. Взгляд Маши метался от одного ли-I к другому — но тщетно. Дикушки бы-,!
ли незнакомыми, никто не обращал на невесту внимания, Тут кто-то хлопнул в ладоши — и мир вокруг потемнел, словно небо и земля поменялись местами.
С головы девочки сдернули пушистую шаль, и она увидела улыбающуюся морду снежного волка.
— Тсс, — чья-то крепкая рука зажала ей рот.
Мишка — его невозможно было не уз-11 ать — обрядил Мохнатко в Машину фату, тщательно расправил складки, а йогом хлопнул в ладоши, и волк исчез.?
— Я за ним, посмотрю, чем дело кон чится, — объяснил Мишка тому, кто дер жал девочку, а потом подмигнул ей. — Понравится ли привенихе невеста. Сквозь деревья Маша разглядела по возку, окруженную дикушками. На ней чинно восседала невеста, с ног до головы укрытая шалью. Не дай бог выпрямится во весь рост раньше времени, как тогда, на свадьбе, подумала девочка. Мишка же удобно устроился позади повозки, на приступочке.
Толпа рассосалась, повозка троЪу лаеь. Только тогда рука на Машиных гу бах разжалась, и девочка смогла обер нуться. Перед ней стоял Никита.
— Теперь можешь кричать, — объя вил он, ухмыльнувшись. — Удивилась?
— Я думала, ты меня предал! — Маша л бросилась ему на шею» — Но как?
0 — Как бы я прожил несколько суток л без твоего листика? — вопросом на во
Jq прос ответил он. — Мне нужно прини мать снадобье ровно в тот же час, через сутки, иначе я покроюсь льдом. Счастье Я еще, Мишка шел за тобой почти от са Ф мой деревни, пока ты блаженствовала в Ц замке, он подружился с местными дика-~ рями.?
— Дикушками… — поправила его Маша.
— Вот-вот! — подтвердил Никита. — Твой крик из окна слышала вся округа.
1 ак что он сам вышел на меня, стоило мне 11 емного прогуляться в ближайший лесочек. В общем, сейчас он отведет глаза на свадьбе, а мы с тобой доберемся до…
— До ручки, — хладнокровно сказал то-то, приставив острие меча к горлу Никиты. Тот сдвинул брови, но промолчал. Маша узнала Андрея Шестипалого.
— Дядя Андрей, — умоляюще начала девочка. — Я понимаю, вы любите Ванечку, но…
— Ах, дети, — снисходительно улыбнулся он, — Я тоже все понимаю. Первая * любовь, ранняя свадьба, выкрали невесту — какая романтика! И то, что Ванечка
I ie совсем здоров и не может понравить-г я девочке, когда рядом такой бравый рысарь*.. Это все понятно.
— Ничего вы не понимаете, — сквозь лубы процедил Никита.
— Калина, детка, ты должна понимать — положение обязывает. Лично ш > для тебя эта свадьба ничего не будет значить, любая с твоим титулом могла бы быть на твоем месте. Взрослые серьез- ТТТТТТЛТ? ные дела. Рыкосе нужно право на беспрекословное приказание, замки Горы Ледяной угрозы и защита от Зазубрины. Мне — пристроить Ванечку, чтобы титул не пропал с его смертью. А еще мне нужна свобода, чтобы выследить наконец Зверюгу, Ужас Горы Ледяной угрозы и отомстить. За смерть друзей, в том числе твоего отца, за мой шрам, наконец. Потерпите, дети, до совершеннолетия Калины. Все равно вам еще рано о любви думать.
— Да не люблю я Никиту! — запальчиво крикнула Маша. — Тут дела поважнее…
— Мы опаздываем на свадьбу, нет ничего важнее этого! — прервал ее Андрей. — Никита поедет с моими друзьями. А ты, Калина, со мной, на Радуге.
jSA О
Никиту связали, пообещав отпустить после свадьбы, рыдающую Машу Андрей усадил перед собой, на закованную в латы и покрытую попоной Радугу. Так они и добрались до часовни Звезд — чудесного терема, еще не совеем потерявшего свои краски, стоящего на высоком обрыве над морем, в окружении сосен, В другой ситуации Маша бы полюбовалась прекрасным видом, но сейчас ее заботило совсем иное. Они приехали, когда Мохнатко, накрытого шалью, уже ввели в часовню, Мишка забрался на окно. Маша с Андреем появились на пороге в тот момент, когда к неподвижно стоящим перед лекарем Сердюком жениху в рысарском облачении и невесте в фате с традиционным поздравлением подошла привениха. При величии ее осанки не чувствовалось, что она маленького роста, ее платье из серебряной парчи блестело в свете свечей, но еще ярче сияли торжеством глаза Рыкосы, Она горделиво, но быстро прошла мимо толпы разряженных вельмож, ее ноздри раздувались, не то вдыхая аромат еловых лап, которыми была украшена часовня, не то от волнения, И вдруг, не дойдя двух шагов до невесты, она замерла. Мохнатко, отшвырнув шаль, бросился на Рыкосу. Сверкнули белые зубы хищника, Толпа ахнула. Но хрупкая приве-ниха заверещала, как разгневанная кошка, и встретила волка зубами, не усту-лающими по размеру. Она впилась ему в плечо. Маша закричала. В это время Мишка хлопнул в ладоши и кубарем скатился с окна на улицу. Волк исчез. Люди затаили дыхание. Сердюк отпрянул к стене. Ванечка бросился к Андрею с криком:
— Дядя! Дядя! Я больше не хочу жениться! Пусть она забирает мой самолетик, только не отдавай меня им… Посреди часовни стояла привениха. Прекрасная, великолепная, в серебряном роскошном платье, волосы рассыпались по плечам. Только на губах, ее алела кровь, словно помада. Да в глазах медленно угасал янтарный отсвет.
— Зверюга! — выплюнул кто-то, — Нечисть! — заверещала какая-то дама.
л — Предательство крови! — закрича-0 л о несколько голосов. л Рыкоса отступила к съежившемуся от страха Сердюку.
Ji5 — Я не понимаю, — звонким, мелодичным голосом сказала она. — Что вас Ж возмущает? Вы же знали, что я чистопо-% родный потомок Великого Гривухи. Или Ц кто-то сомневался?
