— Почему местность такая пустынная? Или ты специально выбираешь дорогу, чтобы не привлекать к нам внимания?
— Что ты имеешь в виду? — удивился Кей.
— Ну… на дороге, кроме нас, никого нет, — пояснил Гарри, — мы не встретили ни одного поселения, не видно возделанных земель, это везде так?
— Мы едем по старой римской дороге, — пояснил Кей, — просто она сильно заросла и вообще запущена. Я не знаю, чем руководствовались римляне, когда строили свои дороги, но их сохранилось довольно много, и они в неплохом состоянии, хотя за ними никто не следит. А вот на севере настоящая глушь, там вообще нет дорог — одни охотничьи тропы, да и людей куда меньше, там жизнь опасная и климат куда хуже… А в ваше время не так?
Гарри вспомнил Британию XXI века, огромные города, переполненные людьми и автомобилями, вздохнул и сказал:
— Не так… Но ваше время в этом смысле мне нравится, пожалуй, больше, чем наше.
Кей не стал задавать вопросов, он вообще был не склонен к разговорам, всё его внимание поглощало управление отрядом, и разговор заглох. Гарри отстал и вернулся к Дуэгару, который, глядя на Мерлина, тоже приспособился дремать в седле.
Несколько раз отряд делал короткий привал, чтобы напоить коней и дать им отдых, но надолго не останавливались. Ближе к вечеру от отряда отделились два рыцаря и несколько оруженосцев и ускакали вперёд. Кей пояснил, что они должны подготовить для отряда место ночёвки и запастись дичью.
Когда стало темнеть, отряд встретил одного из высланных вперёд рыцарей. По его указаниям всадники свернули с дороги и вскоре оказались на небольшой уютной поляне, где уже горел костёр. Кей объехал поляну и признал её пригодной для ночлега, после чего все стали спешиваться, рассёдлывать лошадей и снимать с них вьюки. Для Мерлина развернули шатёр, который везли на отдельной лошади, остальным предстояло ночевать под открытым небом. Кей расставил часовых, а Мерлин наложил на поляну охранные заклятия, предупредив, чтобы никто без его разрешения не пересекал границ поляны.
Оруженосцы поили лошадей и рубили ветки, чтобы устроить ложа для своих рыцарей. У Гарри и Дуэгара оруженосцев не было, поэтому о своём ночлеге им пришлось заботиться самим. Одолжив топорик у одного из воинов, они нарубили веток, сложили их в кучу и по примеру остальных накрыли плащами. Дуэгар для пробы улегся на импровизированное ложе, и ветки тут же расползлись. Профессор зельеварения, кряхтя и проклиная дикое Средневековье, поднялся и стал безуспешно поправлять разорённую постель, больше напоминающую кучу корма для козы. Увидев это, один из оруженосцев засмеялся, сказал: «Позволь мне, господин…» и за несколько минут ловко приготовил аккуратное ложе. Глядя на него, привёл в порядок свою постель и Гарри.
На краю поляны журчал ручеёк, профессора умылись, напились и стали ждать ужина. Оруженосцы заканчивали жарить тушу оленя, раскладывали лепёшки и расставляли деревянные кубки. Ни вина, ни пива не было, пили простую воду. Каждый получил по здоровенному куску оленины, которая оказалась плохо прожарена — местами она была сыровата, а местами подгорела, хорошо хоть была соль — крупная, плохо помолотая и грязноватая.
После ужина на поляне загорелись маленькие костерки — рыцари и оруженосцы собирались возле них по нескольку человек и тихо разговаривали. Гарри и Дуэгар тоже решили разжечь свой костёр; они натаскали веток, и Гарри, воровато оглянувшись, сунул кончик волшебной палочки в сложенные шалашиком ветки и поджёг их заклятием. Огонь сразу весело затрещал. Стемнело, горящий огонь отгородил сидящих возле него от остального мира, поэтому Гарри не заметил, как к их костру подошёл Кей. В руках он нес баклагу. Сенешаль короля оставался в кольчуге, но был без меча, только с кинжалом на поясе. Скрипя колечками стальной рубахи, он опустился на землю и протянул баклагу Дуэгару. Тот с удовольствием глотнул, крякнул и передал её Гарри. В баклаге оказалось вино — крепкое и сладкое.
— Как прошёл первый день пути? — спросил Гарри у Кея, — ничего подозрительного не было?
— Нет, я ничего не заметил, — ответил Кей. — Но, во-первых, мы еще недалеко отъехали от Каэрлеона, здесь власть короля еще очень сильна, а, во-вторых, я вижу, что Мерлин спокоен. Смотреть по сторонам — дело дозорных, я больше наблюдал за стариком. Мерлин мудр, хитёр и опытен. Если бы существовала опасность, он почуял её первым. Но первый день пути ничего не значит, впереди долгая дорога, и на ней нас может ждать всякое.
— Например? — прищурился Дуэгар.
— Всякое, — повторил Кей и пожал плечами, — откуда я знаю, что будет в этот раз?
— А всегда что-то бывает? — не отставал зельевар.
— Не всегда, — неохотно ответил Кей, — но когда в дела воинов вмешиваются маги, обязательно жди беды. — Он сделал языческий жест, отгоняющий несчастья.
— Прости меня за этот вопрос, — сказал Гарри, — если не хочешь, не отвечай: ты христианин?
— Я христианин в той же мере, что и король, — равнодушно сказал Кей. — Король считает правильным отдавать должное всем богам: Митре[31], Мирддину[32] и Христу. И я тоже. Король должен почитать всех богов, в которых верят его подданные. Какая разница — Митра или Христос? Может быть, богов вообще не существует, а может, он один, только имена и личины у него разные. Разбираться в богах — удел женщин и магов. Да вон, лучше у Мерлина спроси, он о богах, небось, знает всё! А в кого верят в ваше время?
— Да, в основном, ни в кого не верят, — честно сказал Гарри, — а так, разных религий и богов накопилось море.
— Ну, вот видите, если умные люди за полторы тысячи лет разобраться не смогли, чего же я буду голову ломать? — засмеялся Кей, — вы пейте, хорошее вино, допьём — и будем до возвращения в Каэрлеон пить одну воду, другого вина нет, а вам, наверное, уже у вас дома жёны поднесут чаши.
— Ты женат? — спросил Кей у Гарри. Тот утвердительно кивнул головой:
— Давно… Трое детей.
Дуэгар, не дожидаясь вопроса, сказал:
— А я — нет!
— Вот и я нет, — вздохнул Кей, — рыцарь не должен обременять себя семьёй, но иногда кажется, что всё бы отдал за любящую жену и дом, полный ребятишек. Подожду ещё год-другой и попрошу у короля отпуск, давно дома не был, может, там и женюсь…
— Расскажи о детстве короля, — попросил Гарри, — вы ведь воспитывались вместе?
— Да, верно, — сказал Кей, — так и было, только тогда никто не знал, что Артур — сын короля, и ему самому суждено стать верховным королём, только Мерлин догадывался…
Кей подобрал с земли веточку и стал задумчиво ворошить ей угли в костре.
