– Буду, буду, – проворчал Илья.
– А если говорить о Курганах, – продолжила она, – то дело в том, что они почти не исследованы. Экспедиции, посылавшиеся различными магами-исследователями Пранна, раз за разом возвращались ни с чем. Места около болот, которые служат надежной охраной покою Курганов, изучены. А вот пересечь топи не удавалось пока никому. По крайней мере, я никогда о подобном не слышала.
– Но как же теперь… Мы пойдем напролом? Без карты?
– Еще раз повторяю, Илья, – мы пойдем через порталы. – Главное, чтобы они не открылись на выход метрах в ста над степным озером, или в толще земли. Выбирать на этот раз придется между плохим и самым худшим.
Илья сидел на стуле в глубокой задумчивости. Он инстинктивно чувствован, что предстоящий поход станет его самым опасным приключением на Пранне. Но какие оставались варианты? Его размышления прервала Зеела.
– Стахх утверждает, что уже нашел и нанял проводника. Правда, он не человек, но деньги любит совершенно по-человечески!
– Понятно… – пробормотал Илья, сглатывая слюну. – Но ведь все это будет завтра, да? А пока я хотел бы поспать.
Я очнулся в полной темноте и некоторое время прислушивался к каждому звуку, пытаясь осознать, где я и что со мной произошло. Воспоминания пришли быстро. Вместе с ними вернулась и боль. Так мучительно тяжело мое тело еще никогда не болело. Мне казалось, что все мои внутренние органы будто подвешены на ниточках и при каждом движении тянут кожу внутрь. Меня тошнило. Потом боль начала утихать, но появился странный зуд где-то глубоко под кожей. Его невозможно было ни расчесать, ни облегчить. Но вскоре прошел и он. Еще несколько минут я не двигался, боясь появления новых болезненных ощущений, но, похоже, тот неизвестный, кто терзал меня этими мучениями, удовлетворился результатом. Ничего не происходило. Чуть успокоившись, я попытался еще раз вернуться мыслями к событиям вчерашнего… А может, и не вчерашнего? Сколько же времени прошло с тех пор, как я потерял сознание? Последним, что я помнил, было появление в дыму какого-то рыжего человека. А потом все. Темнота. Я приподнялся и, сжав зубы от внезапно запульсировавшей боли в висках, сел. Руками ощупал свое ложе. Судя по всему, это была обычная кровать. Когда мои глаза привыкли к полумраку и рассеялась болезненная пелена, я понял, что нахожусь в небольшой комнате. Здесь было довольно жарко. У одной стены отсвечивали угли догоревшего камина. В остальном убранство было минимальным. Стол и два стула с высокой спинкой.
Кряхтя, я встал на ноги и поковылял к столу, на котором стояло большое блюдо с едой, предназначавшейся скорее всего именно мне. Сыр, хлеб, кусок жареного мяса. «Блин, как же задолбала эта сырная диета! И главное, сыр-то дерьмо!» – подумал я и улыбнулся. Боль прошла. Возвращалась способность видеть Пранн в истинном свете. Впрочем, в этих краях, видимо, следовали общей моде не столь тупо. На дальнем углу стола сиротливо ютился небольшой глиняный котелок. Я приподнял крышку. Так, супчик. И, кстати, борщок. Это уже радовало. Не знаю, сколько времени я провел без сознания, но жрать хотелось капитально. Рядом с котелком был припаркован еще один небольшой кувшинчик. Я принюхался и выругался сквозь зубы:
– Ну ессессьно, винище. Сыр с кислым вином. Полное впечатление, что у половины Пранна проблемы с пищеварением.
Для окончательного поднятия настроения я поразмышлял, что обладает большей убойной силой – гороховый суп, вино с сыром или яблоки с молоком, и понял, что в принципе, разницы никакой. «Пусть жрут, что хотят, а мне лучше супчика», – подумал я и налег на еду. Я не успокоился, пока не очистил котелок почти до блеска. Эх, теперь бы закурить! Но свои сигареты я давно выкурил, а табак, который можно было достать в Пранне, напоминал популярные во времена моей студенческой молодости сигареты «Лигерос» или махру, от которой можно было скопытиться после первой затяжки. Впрочем, сейчас для прочистки мозгов этот самосад весьма подошел бы, но увы…
Я удобно устроился на кровати и попытался привести в порядок свои мысли. Однако с первого раза ничего путного из этого не получилось. Слишком мало было данных для анализа. Единственное, что можно было однозначно определить, меня похитили. Но одного или в компании с Ильей и Зеелой, я понять так и не смог.
Прошло полчаса. Я досконально осмотрел комнату и не нашел в ней ни одного места, где бы предусматривалось отправление естественных надобностей. Камин для этих целей как-то не подходил. Я было хотел уже побарабанить в дверь, как она открылась, и в ней появился человек.
Я узнал его и рассыпанные кусочки паззла воспоминаний, вертевшиеся у меня в голове, сразу встали на свои места. Передо мной стоял Мрок в образе рыжего эльфа. Впрочем, выглядел он как-то неестественно. Создавалось впечатление, что передо мной не человек, а какая-то странная кукла, сшитая из множества кусочков. Странно дергаясь на ходу, гость прошел в комнату и собрался было со мной поговорить. Я вскинул руку.
– Стоп, Мрок! Давай начнем с прозы жизни. Где тут у вас сортир?
Ехидная и пафосная ухмылка медленно сползла с лица посланца Моргота.
– А что, потерпеть и выслушать меня нельзя?
– Нет, – помотал я головой. – Хотя, хочешь, я тут перед тобой присяду, а ты будешь со мной разговаривать.
Мрок даже смутился.
– Нет, так не пойдет. Следуй за мной.
Когда я наконец-то покинул отхожее место, рыжий эльф нетерпеливо спросил:
– Ну что, готов меня слушать?
– Теперь готов, – ухмыльнулся я.
Инициативу мне перехватить удалось. Мрок был явно сбит с толку.
Когда мы вернулись в комнату с камином, эльф неловко присел на стул, потом посмотрел, что я остался стоять и навис над ним, и тоже вскочил.
– В чем дело, Мрок?
Слуга Темного Бога качнул головой.
– Зачем я буду тебе рассказывать, Артем? Ты, похоже, уже обо всем догадался. Иначе бы ты так нагло со мной не разговаривал. Только имей в виду – Моргот Морготом, а у нас с тобой был договор. Я дал тебе слово. А ты все взял и порушил. Ты хотел обмануть меня. Так что имей в виду – быть может, Моргот и попытается сдержать свое слово, а вот со мной у тебя будут особые счеты.
Я пожал плечами:
– Знаешь, все эти обещания в Пранне вилами по воде писаны.
– Ты не веришь Морготу? – ощерился Мрок.
– Я вообще никому не верю, уважаемый. Ни тебе, ни Морготу, ни Сигизмору. В Пранне нельзя верить никому. Вы все как дети – как только перед вами появляется новая игрушка в виде заклинания или новой магической уловки, вы забываете все свои слова и обещания и пытаетесь любой ценой до нее дотянуться.
