Верран остановилась на сравнительно безопасном расстоянии от этой группы. Она была предельно насторожена. Конечно, беременность оказалась в создавшейся ситуации порядочной обузой, однако при первых признаках опасности Верран непременно пустилась бы в бегство. Ей понадобилось определенное время, чтобы набраться сил и заговорить, и когда она это сделала, голос ее прозвучал неуверенно:
— Так это вы отведете меня к Фал-Грижни? Так это вы отведете меня к мужу?
В ответ заговорил самый рослый из незнакомцев.
— Мы отведем тебя.
Губы, видные из-под маски, тронула легкая улыбка. Его голос показался Верран знакомым, хотя она и не могла вспомнить, где его слышала.
— А он жив?
— До поры до времени.
Он по-прежнему улыбался. Верран поняла, что никакие это не друзья Фал-Грижни. Значит, она угодила в ловушку. Не произнеся больше ни слова, она отвернулась и неуклюже бросилась бежать по тропе в противоположную сторону. Но не успела сделать и нескольких шагов, как из глубокой тени где-то сбоку выскочил еще один человек в маске. Одной рукой он зажал ей рот, а другой — стиснул горло. Верран принялась отчаянно сопротивляться, она молотила незнакомца фонарем, который по-прежнему держала в руке, и хватка у нее на горле стала туже. Теперь Верран практически не могла дышать. Она увидела, что остальные враги приближаются к ней, и усилила отчаянное сопротивление. Фонарь летал у нее в руке туда и сюда. Верран укусила незнакомца и почувствовала, как ее зубы глубоко вошли в жилистую ладонь. Она услышала злобный крик, рука отпрянула от ее рта, а хватка другой, которая сжимала ей горло, несколько ослабела. Судорожно вдохнув воздух, она закричала во все горло:
— Сприл! На помощь!
Сприл рванулся из тьмы на выручку госпоже, а навстречу ему кинулись трое в масках. Мечи были у них в руках, а главный верзила светил фонарем. Яркий свет брызнул в глаза мутанту, ослепил его и на мгновение он утратил ориентацию. Глядя на госпожу и четко осознавая, что ей грозит опасность, он вслепую двинулся вперед, угрожающе зашипев при этом, — и натолкнулся на обнаженный меч. Тот пронзил ему сердце, оставив Сприла на весу в воздухе, а затем был извлечен из раны. Мутант затрепетал, опустился на колени и повалился наземь. Мужчины всем скопом накинулись на Верран.
Меж тем Верран заехала локтем в живот первому из своих мучителей. Он охнул, однако не выпустил ее из рук. Ее рука скользнула за стилетом. Достав его из кармана, она принялась разить им вслепую. Но в ответ услышала только хохот. Руку ей сдавили в запястье, словно железным обручем, стилет бессильно выскользнул и упал наземь.
Верран закричала. В тщетной надежде на то, что кто-нибудь, услышав, придет к ней на помощь, она кричала все громче и громче — и ее крики разносились, должно быть, по всей Дестуле. Многие из здешних обитателей слышали эти крики, но никто конечно же не бросился на выручку. Меж тем мужчины пытались заткнуть ей рот — однако именно это у них и не получалось. Верран вырывалась и выкручивалась у них из рук, она отчаянно боролась и кричала при этом как сумасшедшая.
Мужчина с фонарем раздраженно пробурчал:
— Этак полгорода сюда сбежится. Неужели вы не можете заставить эту дрянь замолчать?
— Она кусается, сэр.
— И вы боитесь этой малявки? Эй, подержи-ка. — Верзила передал фонарь одному из подручных и повернулся к Верран. — Вот, смотрите, как это делается.
И без дальнейших разговоров он заехал огромным кулаком ей в челюсть.
Мир взорвался, замелькало пламя, вспыхнула жгучая боль, а потом все пропало. Абсолютно все.
Невозможно было определить, сколько времени она провела без сознания. И все же, придя в себя Верран почувствовала, что пребывала без памяти довольно долго. Челюсть у нее страшно болела, да и все тело тоже, мир, казалось, раскачивался из стороны в сторону. Она лежала на чем-то мягком в кромешной тьме. Сперва она не полностью пришла в себя. Действительно ли мир ходит ходуном вокруг нее или у нее всего лишь кружится голова? Где она находится и как сюда попала? Она чувствовала себя набитой дурой и не хотела ломать голову над сложными вопросами, но, так или иначе, она очнулась. И нравилось это ей самой или нет, но ее мозг заработал на полную мощность. Что было последним из того, что она запомнила? Темная отвратительная аллея, свет фонаря, страх, мужчины в масках, убитый слуга, надвигающийся на ее лицо кулак… Что же она делала в таком гнусном месте? Пришло какое-то письмо. Письмо, в котором ей сообщали о том, что жизнь лорда Грижни в опасности. Вспомнив сейчас все это, она разом села на своем загадочном ложе. Да, но все же где она сейчас находится?
Она ничего не видела, однако почему-то решила, что в темном помещении никого, кроме нее самой, нет. Мир продолжал раскачиваться из стороны в сторону, и, будучи лантийкой по рождению, Верран без труда сообразила, что находится на борту судна, стоящего на якоре. Однако это очень большой корабль, подумала она, а ее поместили куда-то в трюм. Но что это за корабль? И что это за причал?
Она сидела на своего рода кушетке, поверх которой были набросаны несколько одеял. Медленно и осторожно Верран встала на ноги. Пугливо поднесла руку к животу. Не было никаких признаков того, что похищение, сопровождаемое побоями, принесло вред ребенку. Если эти люди в масках все-таки причинили ему вред, подумала Верран, то она исхитрится узнать, кто они такие, и непременно убьет их. Конечно, непрошенно пришло ей на ум, если они сами не убьют ее первые. Но хватит ли у них на это смелости? Похитить ее у них смелости хватило. Более того, если полученной ею записке можно было хоть в какой-то степени доверять, это означало, что лорд Грижни, возможно, мертв, а в таком случае ему не удастся отомстить за собственную жену. Ее лицо задергалось, и она прикоснулась к поврежденной челюсти. Плакать она себе позволить не могла. Вместо этого следовало подыскать себе осмысленное занятие. И она решила обследовать помещение, в котором ее заточили.
Обследовать тут было особенно нечего. Верран вскоре поняла, что ее держат в прямоугольной клетушке примерно пяти футов в ширину и семи в длину. Встав посредине и разведя руки в обе стороны, она прикоснулась к обеим стенам сразу. Окон не было. Должно быть, какая-то кладовая? Обойдя свою темницу по периметру, Верран обнаружила дверь. Она оказалась заперта, причем изнутри не было ни крючка, ни задвижки. Верран пробежала рукой по поверхности двери — древесина оказалась гладкой, может быть, даже отполированной. Но кому могло понадобиться полировать внутренней стороны дверь кладовки? Странно.
Во всей клетушке обнаружилось только два предмета. Одним из них оказалась лежанка, на которой Верран только что пришла в себя, а другим — моток корабельного каната. Верран вернулась к лежанке и села на нее. Прикоснулась к одеялам. Они были из тончайшей мягкой шерсти. Опять-таки странно.
