Изредка подруги останавливались передохнуть. Во время одного из таких привалов Фэрил принялась изучать находку Гвилли — старинный кинжал Пэталь. Дамну удивило то, что серебро нисколько не потемнело от времени, хотя пролежало подо льдом многие сотни лет. Протягивая стилеты Риате, дамна обратила внимание на это и еще на то, что второй кинжал не стерся и не стал тоньше с течением времени, хотя его шлифовали практически каждый день.
Эльфийка поиграла превосходным оружием и произнесла:
— Сразу чувствуется работа дриммов — гномов, я хочу сказать. Нет более искусных оружейников, чем они, ведь тайну изготовления и обработки металлов они не доверяют никому из посторонних.
Риата вернула кинжалы Фэрил, и дамна заботливо убрала их обратно в ножны.
Дело близилось к полудню, когда Фэрил с Риатой вошли в длинное ущелье, образованное поднимающимися вверх скалистыми стенами. Подруги, идя по следам ночного народа, постепенно продвигались вперед. Проход становился все уже и уже, пока наконец не сократился примерно до сорока-пятидесяти футов. Внезапно стены раздвинулись, и путницы оказались на широкой круглой площадке, вдоль и поперек испещренной следами, расходящимися от центра в направлении неровных, покрытых щелями и уступами скалистых стен. Ущелье уходило дальше через узкий проход на противоположном конце площадки, а наверху над ним нависала снежная арка. Следы же дальше не вели. Риата осмотрелась вокруг и, обратившись к Фэрил, произнесла:
— Судя по всему, здесь и засели Стоук и его приспешники. Видишь, их следы ведут к трещинам и расселинам в скале. Сейчас, при свете дня, мы можем безбоязненно сосчитать, сколько у нас врагов. Только ни в коем случае не наступай на нетронутый снег — иначе ночью рюпты поймут, что кто-то был в их убежище.
Подруги внимательно, осторожно, стараясь не примять чистый снег, обследовали площадку. Выходило, что ряды неприятеля насчитывали двадцать семь рюкков и хлоков и тринадцать валгов. Следов Стоука не было видно. Однако он мог прийти сюда в обличье валга, и это все объясняло.
Риата предложила вернуться по следам рюптов к началу каньона и, поднявшись на скалу, наблюдать оттуда за происходящим в лощине. Фэрил сняла рукавицу, послюнявила палец и подняла его вверх, пытаясь определить направление ветра.
— А мы сможем, если ветер переменится и подует в сторону ущелья, перейти по снежной арке на противоположную скалу? — с беспокойством в голосе спросила она.
Риата покачала головой:
— Вряд ли. Эти мосты обычно слишком ненадежны и едва ли могут выдержать даже твой вес. Если ветер изменится и появится опасность, что неприятель нас обнаружит, нам придется вернуться той же дорогой назад и лишь затем пробраться на противоположную сторону.
Подруги пустились в обратный путь. Теперь им приходилось затирать и замазывать зарубки на деревьях и разрушать пирамидки из камней, оставленные по дороге в ущелье, чтобы Гвилли и Араван, если последуют за ними, не угодили в логово к врагу. Недалеко от выхода из каньона Риата нашла наконец то, что искала: голый, свободный от снега отвесный уступ, на который подруги и забрались с помощью крючьев и веревок. Теперь если бы рюпты обнаружили их следы, этих тварей ждало бы большое разочарование.
Фэрил, однако, не разделяла ликования подруги. Она беспокоилась, что ночной народ вернется по их следам к леднику и оттуда к монастырю за Гвилли и Араваном. Но эта опасность существовала в любом случае, ведь неприятель прекрасно знал о том, что отважная четверка где-то рядом, а именно в районе Глетчера. Если рюпты и отказались вчера от дальнейшего преследования путников, то только потому, что до наступления дня хотели вернуться в свое логово.
Все это Риата объяснила подруге, и Фэрил ничего не оставалось, как внять доводам разума и продолжать путь.
Эльфийка добавила, что они должны быть как можно осторожнее и беречь себя ради своих любимых, которые сейчас уже, должно быть, добрались до безопасной обители.
К заходу солнца Риата и Фэрил расположились на западной скале, предварительно расчистив место от снега и камней, чтобы те не падали вниз и не привлекали к себе внимания неприятеля.
Теперь у подруг было время, чтобы осмотреться по сторонам. Скалы, образующие ущелье, были окружены сосновым лесом, который постепенно редел и переходил в равнину. Каньон тянулся дальше на юг, но через несколько миль его стены становились ниже и постепенно исчезали вообще.
С наступлением темноты внизу все пришло в движение. Тени рюкков, хлоков и валгов метались туда-сюда при свете факелов, и до Фэрил с Риатой доносились звуки их гортанной речи. Вскоре рюпты разделились: часть отправилась на юг, часть на север, а некоторые остались на месте и расползлись по своим норам. Через некоторое время одна партия ночного отродья вернулась с охоты с добычей — тушей огромного оленя. Вся нечисть сгрудилась вокруг убитого животного и принялась рвать его на куски. Воздух наполнился возбужденными возгласами, вызванными разделом добычи.
В этот момент всеобщего остервенения сверху, с восточной стены, раздался громкий призывный вой валга, и все распри и возня внизу немедленно прекратились. Рюпты устремились по ущелью туда, где на тесной скалистой площадке маячил неясный силуэт.
Фэрил невольно потянулась за кинжалом, хотя и понимала, что с такого расстояния ей ни за что не попасть в эту тень.
Очертания фигуры на противоположной стене изменились, и стало понятно, что стоявшее там чудовище исчезло.
Риата стиснула зубы от охватившего ее приступа ненависти и прошептала:
— Стоук. Этот вой я не спутаю ни с каким другим! — Подумав немного, эльфийка продолжала: — Фэрил, утром ты должна отправиться в монастырь и предупредить Гвилли, Аравана и Уруса о том, что Стоук действительно восстал из мертвых и готов к новым злодеяниям.
— Нет-нет, Риата, я не оставлю тебя! — воскликнула дамна. — Почему ты не можешь пойти со мной?
— Я останусь здесь и последую за Стоуком, если он покинет свое логово. Если дело дойдет до этого, то я справлюсь лучше — ведь ты бегаешь медленнее, и у меня больше опыта в борьбе со Стоуком.
Фэрил, поколебавшись еще немного, уступила, проговорив с чувством:
— Я сделаю то, о чем ты просишь, дара, но я не оставлю тебя и скоро вернусь сюда с подмогой.
Вскоре возвратилась в логово и вторая партия ночного народа с добычей, которую на этот раз составляли несколько зайцев и небольшое животное, внешне напоминавшее барсука. Ближе к рассвету остальные рюпты тоже спустились со стены и поспешили в убежища, рассыпавшись по всему ущелью. Вероятно, это Стоук приказал им расселиться на относительной большой территории, хотя причина этого приказа оставалась для Риаты и Фэрил неясной.
