Дым всё ещё поднимался над обугленными останками убежища асассинов. Тамплиеры были настороже, поэтому Альтаир поспешил за горожанами по крышам. На площади он увидел выражения их лиц и подслушал обрывки разговоров. Что-то о мести и возмездии. Не раз до него доносилось имя – Арман Бушар. Говорили, что Бушар только что прибыл на остров. А ещё у него была страшная репутация. Жестокого человека.
Альтаир был готов проверить эти слухи на деле, но с радостью заметил в толпе живую и невредимую Марию. Её сопровождали два тамплиера, и, хотя она не была связана, она выглядела так, словно попала в плен. Как и все на площади, она смотрела в сторону кафедрального собора.
Альтаир, стараясь держать Марию в поле зрения и не попадаться за глаза тамплиерам, занял позицию на крыше. Он увидел, как Осман встал на ступеньках, ведущих к собору. Из здания вышел Арман Бушар, новый грандмастер тамплиеров, и подошел к Осману.
Как и де Сабле, Бушара выбрали скорее за его грозный вид, нежели за способность командовать. На нем было полное вооружение, но при этом Бушар выглядел ловким и сильным. У него была лысая голова, и такие густые брови, что казалось, они бросают тень на глаза. Впалые щеки делали его похожим на мертвеца.
– Подлое убийство потрясло наш орден, – громко объявил он, осматривая площадь. – Фредерик Кровавый… мертв. Он верно служил Господу и жителям Кипра и пал от клинка убийцы. Кто из вас выдаст мне преступника?
Из толпы не донеслось ни звука. Альтаир снова посмотрел в сторону помрачневшего Бушара.
– Трусы! – закричал он. – Вы не оставляете мне выбора, кроме как самому избавиться от этого убийцы. Поэтому я даю своим людям разрешение использовать любые средства для его поиска.
Альтаир увидел, как Осман неуверенно шевельнулся. Озорной огонек в его глазах потух. Он обеспокоено подошел к лидеру и сказал:
– Бушар, люди и так недовольны. Мне кажется, это не лучшее решение.
Бушар не смотрел на Османа, поэтому тот не видел, как выражение на лице лидера сменилось яростью. Бушар не привык к тому, чтоб его приказы обсуждались. Как и к тому, что бы кто-то выказывал ему неповиновение…
Одним движением он обнажил меч и вонзил его Осману в живот.
Крик разлетелся по ошеломленной площади, капитан упал на ступени, зажимая руками рану. Муки его длились недолго, он умер, и его предсмертный хрип еще больше испугал и без того напуганных людей. Альтаир поморщился. Он плохо знал Османа, но то, что он успел о нем выяснить, ему понравилось. Еще один хороший человек умер.
Бушар вытер меч о рукав рубахи Османа.
– Те, у кого есть возражения, пусть выйдут вперед
Тело Османа обмякло, одна рука скользнула в сторону, свисая со ступеней. Незрячие глаза уставились в небо.
Возражений не последовало.
Вдруг раздался крик Марии, вырвавшейся из рук своих похитителей. Она взбежала по лестнице и упала на колени перед лидером.
– Арман Бушар! – воскликнула она.
Улыбка, которой он дал понять, что узнал девушку, была далеко не дружеской.
– О, – усмехнулся он, – старая знакомая, – и повесил меч на пояс.
– Бушар, – сказала Мария, – на Кипре асассин. Мне удалось бежать, но он может быть близко.
Высоко на крыше у Альтаира сердце ушло в пятки. Он надеялся, что… Но нет, она была тамплиером. И всегда им будет. Она была предана своему ордену.
– Мария, – весело заметил Бушар, – ты уже второй раз чудесным образом освобождаешься от асассинов? В первый раз, когда целью был де Сабле, и вот теперь здесь, на моем острове?
Альтаир непонимающе посмотрел на Бушара, на лице Марии проскользнул испуг.
– Я не сообщница асассинов, Бушар, – выпалила она. – Прошу, выслушай…
– Де Сабле был слабаком. Семидесятое правило Кодекса тамплиеров прямо запрещает общение с женщинами… ибо именно с помощью женщин дьявол плетет свои самые прочные сети. Де Сабле забыл об этом и поплатился жизнью.
– Да как ты смеешь? – воскликнула Мария, и Альтаир не смог удержать улыбку. Мария не умела долго бояться.
– Задел за живое, да? – с наслаждение прорычал Бушар и добавил: – Запереть её.
Собрание окончилось, Бушар ушел, а остывающее тело Османа так и осталось лежать на ступенях. Марию связали и утащили прочь.
Альтаир перевел взгляд от удаляющейся фигуры Бушара на Марию. Он разрывался, пытаясь решить, что делать дальше. Бушар был так близко. Второго такого шанса может и не представиться. Нужно убить его, пока он этого не ожидает.
Но… Мария.
Альтаир спустился с крыши и пошел за солдатами, ведущими её от соборной площади предположительно в тюрьму. Асассин держался на безопасном расстоянии, пока они не свернули на пустую улочку, и тогда напал.
Когда двое солдат были мертвы, Альтаир подошел к Марии, которая лежала на земле. Руки у неё все еще были связаны, и она изо всех сил пыталась встать на ноги. Он протянул ей руку, но она отпрянула.
– Руки прочь, – отрезала она. – Из-за тебя они считают меня предателем!
Хоть она и предупредила Бушара о нем, Альтаир снисходительно улыбнулся.
– Не стоит срывать на мне гнев, Мария. Твои настоящие враги – тамплиеры.
– Я убью тебя, – сказал она сердито, – когда у меня только появится такая возможность.
– Если появится… Но тогда ты никогда не найдешь Яблоко, Частицу Эдема. А что поможет тебе вернуть доверие тамплиеров? Моя голова или артефакт?
Она, прищурившись, посмотрела на него, признавая, что в его словах есть смысл, и заметно расслабилась.
По крайней мере, на время.
Немного погодя они отыскали Александра, который обеспокоено сообщил Альтаиру:
– Несмотря на свою браваду, Бушар похоже воспринял всерьез предупреждение Марии, – Александр бросил на Марию такой злобный взгляд, что она, к собственному удивлению, не нашлась что ответить. – Мои источники докладывают, что после уничтожения нашего убежища он немедленно уплыл в Кирению.
Альтаир нахмурился.
– Жаль. Я надеялся его повидать, – и надежда на ту встречу у него всё ещё оставалась. – Как быстрее всего добраться до Кирении? – спросил Альтаир.
Как монах и его спутница, они отправились в путь в трюме корабля. Иногда члены экипажа спускались вниз с верхней палубы, чтобы поспать. Они сопели, храпели и мало обращали внимание на двух незнакомцев. Когда Мария уснула, Альтаир сел рядом с деревянным ящиком, открыл дневник и вытащил из мешочка, который носил с собой, Яблоко.
Оно засветилось, и он несколько секунд смотрел на него, прежде чем начал писать. «Я изо всех сил пытаюсь разобраться в Яблоке, Частице Эдема, в его свойствах и назначении, и уже могу с уверенностью сказать, что его происхождение далеко не божественное. Нет… Это инструмент… необычайно точное устройство. Кто принес в наш мир это чудо?»
