— Да, благодаря мне, — Артиан подмигнул сыну и протянул исписанный мелким почерком лист, — и вот что мне любопытно, Рио, так это как тебе удалось совершить трехдневный путь, за сутки?
Темный король самодовольно усмехнулся, взял донесение, лениво пробежался глазами по кривым строчкам:
— Это просто возмутительно, — его презрительный тон удивлял даже отца, — мы ежегодно тратим огромные суммы на их обучение, а в итоге они строчат донесения, не используя шифры!
Артиан принял бумагу обратно, просмотрел снова:
— Да, тут ты прав. Разберешься?
— Разумеется, — произнес Рионар, злобно ухмыльнувшись, — как и всегда.
На лице императора внезапно промелькнуло выражение абсолютного счастья и еще, пожалуй, безмерной гордости:
— Рио, твои успехи ложатся целебным бальзамом на мою израненную душу. Но твои… сердечные дела меня не радуют, сын!
— Потому что это МОИ сердечные дела! — с нажимом ответил темный король.
— Я уже сказал, что ни одна женщина из рода Вегейрос не пересечет границы моего государства!
— Я с тобой полностью согласен! — искренне ответил Рионар, а затем вкрадчивым шепотом добавил, — но ты упустил два момента, отец: Она уже не Вегейрос, и еще не женщина. Выводы я предоставляю сделать тебе.
Горько усмехнувшись, Артиан откинулся в кресле:
— Сын, ты недооцениваешь меня! — он несколько секунд словно размышлял, стоит ли продолжать, но в итоге договорил. — Ньере Айрин Донис будет помолвлена едва достигнет Гораны и я настоял чтобы они не тянули со свадьбой.
Император ждал реакции сына, но Рионар продолжал чуть насмешливо улыбаться:
— Отец, ты недооцениваешь и меня и Айрин! Не кажется ли вам, что пришло время доверять мне не только в решении государственных проблем, — серьезно добавил он.
— Сын мой, я давно доверяю вам не только в принятии самостоятельных решений в отношении государственных дел, я даже доверил вам решение внешнеполитических задач!
— Что не удивительно, учитывая, что вы воспитали меня по своему образу и подобию, — парировал Рионар.
— И все же, во многом ваши решения мне импонируют более моих собственных, Рионар.
— Я отличаюсь несколько более новаторским и вместе с тем жестким подходом, — темный король позволил себе благосклонную улыбку.
— И вместе с тем, вы, должен признать, менее дальновидны! — с намеком произнес император.
— Издержки молодости, — самодовольно ухмыльнулся Рионар.
— Ошибки молодости, часто не дают нам покоя и в старости! — намеки императора становились менее прозрачны.
— Отец, — Рионар вдруг стал таким, каким его знали лишь три человека — отец, мать и Айрин, — вы никогда не задумывались над тем, что после общения с вами, для меня любые ораторы подобны базарным торговкам?
Улыбка императора стала доброй и по-отечески горделивой:
— Сын, ты лучший собеседник в моей жизни, и где-то я рад, что ты не отказался от желаний собственного сердца.
— Я так и понял, что это очередная искусная игра, которая вполне могла бы носить название 'Женись, если сможешь!'.
— Интересные ассоциации у тебя возникли…
— Ассоциации? — Рионар чуть подался вперед, — и мне безумно интересно, кто надоумил Жнера поместить четырнадцатилетнюю девочку в класс, где обучались семнадцатилетние юноши? Ведь бывший Первый советник не мог знать, кем на самом деле я являюсь! У вас, отец, великолепные многоходовые комбинации, которые не могут не вызывать восхищения!
Император обожал словесные дуэли с сыном, восторгался умением Рионара постигать все его замыслы. 'В конце концов, — всегда размышлял Артиан, — должен же быть хоть кто-то кто оценит мои старания по достоинству!'.
— Изначальный план несколько отличался, от финального варианта, — нехотя признался император, — предполагалось, что ты возненавидишь девчонку Вегейрос, и Жнера можно будет снять после… личной трагедии. Этот вариант устраивал меня больше, так как в этом случае мне удалось бы убрать Аклеста и Жнера… не прибегая к жестоким методам.
— Так и было, — согласился Рионар, — ненависть между нами была столь яркой, что скрывать ее не представлялось возможным!
— И что же изменилось? — вкрадчиво спросил император.
Исс Дархарз несколько мечтательно улыбнулся, мгновенно утратив лоск прожженного политика, но через секунду прежнее презрительное выражение вновь вернулась на прекрасное лицо:
— Это я сохраню в тайне!
— А мне донесли, что имел место один поцелуй, на глазах у всех студентов Академии Светлейших, — глаза императора вспыхнули огоньком любопытства.
— Всего один поцелуй… — Рионар несколько пренебрежительно взглянул на отца, — и вы в это поверили?
— Я не поверил, когда мне сообщили что вы презрев мой приказ, встречались с девчонкой Вегейрос! — с внезапной яростью произнес император.
— Я, — лениво заметил темный король, — не нарушил ваш приказ, потому что, имел честь лицезреть ньере Айрин Донис, или сей факт вы упустили?
— Тебя сложно переиграть, Рионар! — несколько раздраженно вынес вердикт Артиан, и тут же добавил, — но меня переиграть невозможно!
— Посмотрим, — на губах Рионара заиграла ехидная ухмылка, — сохранить ее невинность мне удалось.
— Увы, — с фальшивой печалью в голосе произнес император, — я надеялся порадовать Аклеста… перед смертью. Но ты взял ее с собой… впрочем, твоя проницательность всегда была предметом моей гордости…
— Отец, — темный король внимательно смотрел на Артиана, — и все же вы опасались за меня, если рискнули в нарушение всех планов постараться предотвратить мою возможную гибель.
— Я не сомневался в тебе ни на секунду, сын, — серьезно ответил император, — но ты был не один, а жизнь синеглазой иссы для тебя представляла гораздо большую ценность, чем твоя собственная.
Рионар чуть склонил голову, соглашаясь с отцом:
— Я осознал, что необходимо лишь тянуть время, так же мне стало понятно, что именно капитана Острэна ты возложишь на жертвенный алтарь.
— О, да, — Артиан откинул прядь светлых волос жестом, который невольно перенял у сына, — вот только… жертва номер два все еще за жизнь хватается… к моему неудовольствию!
— Ммм, — без тени сочувствия произнес Рионар, — мечтаешь сформировать парочку Рионар и Ритана?
— Была такая идея, она ведь когда-то нравилась тебе…
— Отринь надежду, — темный король плавным движением бросил на стол папку с донесениями шпионов из Киартаны, — и давай приложим твои старания в более выгодном для государства направлении.
Император тяжело вздохнул, протянул руку взял папку, небрежно открыл и погрузился в донесения. Наблюдая за ним из-под полуопущенных ресниц, Рионар одновременно рассматривал кабинет отца. Здесь ничего не изменилось… На камине, старинном построенном еще двести лет назад, лежал подарок короля Лиотиссии — статуэтка танцовщицы, но теперь она именно лежала, потому что одной ноги у нее не было. Рионар сломал статуэтку в пять лет. Тогда он долго тащил стул к камину, с трудом перебрался со стула на полочку, в дребезги разбил несколько фарфоровых безделушек, а танцовщица из горного хрусталя потеряла ногу… Артиан даже не ругал его за то, что малыш своевольно пробрался в кабинет через тайный проход и порушил его любимые статуэтки. Нет, маленькому Рио конечно досталось, но только за то, что он мог пораниться. После этого события император разрешал ему брать все, что захочется, но только под присмотром. С раннего детства Рионар помнил ласковые руки матери и сильные, но очень нежные руки отца. И с раннего детства он научился лицемерить, потому что мама запретила называть красивого и властного императора папой. Темный король вновь посмотрел на сломанную статуэтку танцовщицы — Артиан запретил ее восстанавливать, сказал, что это будет воспоминанием о первой шалости его сына и позволил хныкающему ребенку забрать вожделенную сверкающую ножку. Теперь это маленькое воспоминание из детства лежало в сейфе Рионара… на рисунке Айрин, который он тоже трепетно хранил.
