– Ага, – говорит он в трубку и делает знак водителю, тоже здоровенному ямайцу, выключить музыку.
Первый верзила достает из кармана листок бумаги, смотрит на него, потом переводит взгляд на меня:
– Да, мисс, он похож на факс, который вы нам прислали.
Потом он с минуту слушает, в упор глядя на меня и изредка кивая:
– Да, глаза очень зеленые, как вы и сказали.
Он передает мне сотовый:
– Это тебя, приятель. Леди хочет поговорить с тобой.
Я беру телефон и отхожу в сторону от их машины. Двое ямайцев, не выключая мотора, продолжают наблюдать за мной и, видимо, ждут инструкций.
– Клаудиа?
– Питер я ничего не понимаю, но почему-то рада узнать, что вы это вы. Чем я могу вам помочь?
– Сначала расскажите мне о Генри.
– Он выглядел нормально те несколько раз, что я его видела. Был немного подавлен, но, кажется, вполне здоров. Последних новостей я не знаю. Питер, я имею в виду другого Питера, перестал привозить его на материк.
– А что произошло с Артуро?
Клаудиа тяжело вздыхает:
– Два дня назад папа уезжал с работы в свое обычное время. Если верить Йену, они с Питером, с тем, другим Питером, и Ритой, задержались, чтобы поработать над этим, как они его называют, «слиянием». Вы себе представить не можете, как папе не понравилась эта идея! Но Питер и Йен настояли. В общем, когда все осталъные уже ушли, папу нашли около его машины, в крови. Избитого, без сознания. Сначала они решили, что он мертв, но Йену удалось прощупать пульс. Полиция считает, что это было ограбление – деньги, что были у него с собой, исчезли. Но я сомневаюсь, чтo все так просто. Вам известно: папу не так-то просто ограбить.
– А что он сам говорит?
– Он все еще без сознания. Я связалась с его людьми. Они пытаются выяснить, кто это сделал и почему. Готова поручиться, что следы приведут к Тинделлу.
– Почему?
– Папа думал, что, если они с Йеном явятся к Питеру и вместе выскажут свое несогласие, им удастся убедить его отказаться от этого слияния. Но Йен отказался рисковать. Они с папой довольно сильно ругались и даже орали друг на
друга. Папа мне говорил, что дело дошло до угроз. Я киваю, хотя Клаудиа и не видит меня:
– Охотно верю.
– Кто этот другой Питер? – спрашивает она. – Как он может быть настолько похожим на вас?
– Клаудиа, вам, полагаю, известно, что некоторые вопросы, касающиеся нашей семьи, остаются
без ответа.
– Да, – подтверждает она, – папа в свое время ясно дал мне это понять.
– Скажем так: он родственник – и не слишком дружественно настроенный.
– Как скажете.
– Сейчас гораздо важнее, чтобы мы могли поскорее добраться до Майами и разрешить всю эту
ситуацию.
– Мы?
– Я теперь женат. Со мной моя жена, Хлоя.
– Чем я могу помочь?
Я прекрасно понимаю, что поддельные документы изготавливать уже некогда. А без них любой коммерческий авиарейс исключается.
– Кто-нибудь из ваших людей может нелегально переправить нас в Майами?
– Следующее судно уходит через две недели.
– Мне нельзя ждать так долго. Выясните для меня, какие туристские суда сейчас находятся в бухте Монтего и каковы их маршруты.
– Хорошо, – обещает Клаудиа. – Мне придется перезвонить вам.
– Прекрасно. Не могут ли ваши друзья на Ямайке оказать мне кое-какое содействие?
Я возвращаю телефон верзиле ямайцу. Он слушает Клаудию, кивает, повторяя:
– Ага, ага…
Потом отключается, снова передает сотовый мне, достает из «бардачка» батарейки к телефону и конверт.
– Тысяча долларов двадцатками, приятель.- Он дарит мне ослепительную улыбку.- Должно быть, ваша телефонная подруга души в вас не чает. Она сказала, что у вас для нас кое-что есть.
Открыв багажник, я говорю Хлое:
– Нам не удастся провезти через таможню твои травы. – Я передаю ящичек с травами и чемоданы ямайцу. – А так их доставят в Майами через несколько недель.
После того, как «СААБ» отъезжает, Хлоя, сложив руки на груди, смотрит на меня долгим неприязненным взглядом.
«Ваша телефонная подруга, должно быть, души в вас не чает»,- она повторяет слова ямайца, смешно передразнивая его выговор и интонацию.
– Она работает на меня, – сухо замечаю я.
Видно, что Хлоя не удовлетворена моим ответом.
Сотовый звонит через несколько минут после того, как мы выезжаем из Очо-Риос. Клаудиа сообщает:
– Можете оставаться там, где вы есть. «Королева Карибов» сейчас как раз в порту Очо-Риос. Лайнер отойдет в шесть. По расписанию у них остановка на Каймане, день в пути, прибытие в Майами утром.
Я смотрю на часы. Три часа дня. Если немного повезет, мы вполне успеем пробраться на борт судна.
– Вы можете поручить своим людям установить наблюдение за моим островом и за офисом,
чтобы мы были в курсе, что делает Питер, тот, другой Питер? – спрашиваю я Клаудию.
– Конечно.
– И еще, не могли бы вы на катере Артуро встретить нас у Западного рифа послезавтра?
– А почему у Западного рифа?
– Мне не улыбается проходить таможенный досмотр в Майами,- говорю я.- Западный риф – под
ходящее место, чтобы сойти.
Клаудиа возражает:
– Но судно там не останавливается.
Я вздыхаю. Если все пойдет так, как я планирую, нам будет неудобно выходить в Майами. Для нас с Хлоей улететь ночью с корабля – дело нехитрое. Но у меня нет ни малейшего желания объяснять это Клаудии. Ее не касается, каким именно образом я собираюсь пробраться на корабль. И как намереваюсь его покинуть.
– Ведь ваш отец предупреждал, вас, что будут вопросы, на которые нельзя получить ответы. Мне просто нужно, чтобы вы нас там встретили.
– Конечно. Как скажете. Это очень странно, но… я встречу, – говорит Клаудиа. – А что потом?
– А потом мы кое-кого навестим.
На мою просьбу развернуться и ехать обратно Хлоя холодно интересуется:
– Зачем? Тебе твоя подруга велела?
Я бросаю на нее раздраженный взгляд. Ревность в небольших дозах придает отношениям остроту и вызывает умиление, но, по-моему, с меня достаточно.
– Почему из всех женщин ты выбрала именно эту, чтобы приревновать меня?
Моя невеста недовольно пожимает плечами:
– Мне не нравится, что ты строишь с ней планы, не обсуждая их со мной. Только не говори мне,
что ты никогда не спал ни с одной из них! Дерек хвастался, что у него их было не меньше сотни.
– Во-первых, я не Дерек, – говорю я. – После Элизабет это было только один раз, и я сожалею о нем. И уж конечно, это была не Клаудиа. А сейчас нам надо ехать обратно в Очо-Риос, потому что оттуда скоро отойдет судно, на которое мы должны успеть.
