– А если их там нет? – сердито сказал Бьярни самому Эдельгарду.
– А если их там нет, то я не собираюсь вмешиваться в их уладские дела! – с досадой ответил тот. – Пусть эти бешеные бабы разбираются между собой сами, как знают, хоть волосы друг у друга выдерут, это не мое дело! А с тем, кто в конце концов останется, я разберусь, когда покончу с Торвардом! Скажи, пусть она через два дня приводит свое войско на Клионн. Если она придет раньше, Торвард может успеть разбить ее, и нам от этого не будет никакого толка.
– Но если он решит, что она действует в союзе с нами? Он расценит это как нарушение нашего договора! И тогда моей сестре грозит смерть!
Один из сопровождающих королеву все это время что-то негромко говорил, склонившись к ее уху. И вот Бьярни понял, что это был толмач – как видно, среди людей Хелиген нашелся некто, понимающий язык сэвейгов.
– Что за уговор вы заключили с Торвардом конунгом? – спросила она, переводя взгляд с Бьярни на Эдельгард ярла. – Вы уже встречались с ним?
– Вчера мы встречались с ним здесь, в море! – с неудовольствием пояснил Бьярни. – И назначили время битвы через три дня – теперь уже через два. Он требовал отсрочки, угрожая убить мою сестру Элит. Теперь ты видишь, как мало справедливы твои обвинения против нее!
– Не вижу! – насмешливо отозвалась королева. – Если Торвард конунг разделяет ложе с Элит, это вовсе не значит, что он не может использовать ее как заложницу и убить, если обстоятельства того потребуют.
– Он этого не может. – Не желая верить, Бьярни тряс головой.
– А что ему помешает? Впрочем, это хорошо, что он не ждет нападения раньше, чем через два дня. Мои люди могут быть на Клионне уже завтра!
– Но тогда моя сестра погибнет!
– Значит, такова ее судьба, – холодно бросила Хелиген. Если бы она смогла принести гибель Элит уже самой своей высадкой на Клионне, не дожидаясь битвы, то была бы очень довольна.
– Я не позволю! – Бьярни поднялся с места. – Мы дали Торварду конунгу уйти от нас, когда он многократно уступал нам в силе, только ради того, чтобы уберечь от гибели мою сестру и рига Миада. Если теперь ты поставишь мою сестру под удар, то выйдет, что мы напрасно разрешили фьяллям уйти от нас, когда они не имели никаких надежд уцелеть!
– Я уверена, что вы напрасно сделали это, – надменно подтвердила Хелиген. – Если бы вы, двое мужчин, действовали порешительнее, то уже сегодня Дракон Восточного моря никому не мог бы угрожать!
– Ты предлагаешь мне принести мою сестру в жертву? Женщина, да есть ли у тебя сердце? – в недоумении и негодовании воскликнул Бьярни. Да она живая ли вообще, эта королева Хелиген?
– Твою сестру? Да, она твоя сестра, ибо твоя мать Дельбхаэм была сестрой ее отца, Форгала мак Миада. Но ты – риг земли Ивленн. А она – Дева Клионна. В борьбе за Каменный Трон не бывает родичей! У подножия его нет братьев и сестер – есть только соперники. Чтобы завладеть Каменным Троном, тебе придется подчинить своей власти и Клионн, а значит, и ее, Элит!
– Но я вовсе не хочу завладеть Каменным Троном!
– Ах, вот как, – ледяным голосом отозвалась Хелиген и отвернулась, будто отныне утратила к Бьярни всякий интерес. Весь ее вид выражал презрение к человеку, который по слабодушию даже не желает стремиться к тому, что составляет важнейшую цель всякого рига Зеленых островов.
Эдельгард ярл наблюдал за их беседой с величайшим удовлетворением. Он не понимал слов, но по выражению лиц и голосов понимал, что между ригом Ивленна и королевой Банбы разворачивается ссора. Это было ему на руку: одерживать победы на Зеленых островах относительно малочисленные дружины сэвейгов могли только в условиях вечных раздоров между местными правителями.
Заметив, с каким удовлетворением следит за ними винденэсский ярл, Бьярни опомнился. Эти двое хотят одного и того же, и ссорой с Хелиген он ставит себя в крайне невыгодное положение.
– Я не против того, чтобы ты, королева, отправилась с нами и участвовала в битве с войсками, союзными Торварду конунгу, – сказал он. – Но я не позволю тебе раньше назначенного дня высадиться на Клионне и тем подвергнуть опасности мою сестру. Я готов заключить с тобой союз против фьяллей, но не против Клионна. В конце концов, не Элит убила обоих твоих мужей. Элит отвергла Даохана, когда он сватался к ней, – а знала ли ты вообще об этом его намерении? Она отвергла его, и хотя бы за это ты должна быть ей благодарна. Наш враг – Торвард конунг, и против него одного мы должны объединить наши усилия.
– Я поступлю так, как считаю нужным, – ответила Хелиген, глядя мимо него. – И найду себе тех союзников, которые поддержат мои цели.
– А ты, маормор, будет идти война на Торвард конунг? – на языке сэвейгов обратился к Эдельгарду ярлу ее приближенный.
– Я за этим сюда и пришел. – Эдельгард кивнул. – Я готов объединить наши с королевой усилия ради общей цели!
Бьярни злыми глазами смотрел то на нее, то на него. Открытым возмущением он только восстановит их обоих против себя и окажется один против двоих. У Эдельгарда ярла большое войско, и у Хелиген – свыше тысячи человек. Если он открыто бросит им вызов, то они немедленно объединятся и он потерпит поражение. Не отомстит Торварду конунгу, не поможет Элит и потеряет все, чего добился. Возможно, даже саму жизнь. Ради Клионна и Ивленна, ради Элит и Фиал он должен был сохранить свои силы. И он промолчал.
Королева Хелиген не пожелала дольше пользоваться гостеприимством своих новых союзников и вскоре отбыла назад на остров Банбу. Провожая ее, Эдельгард ярл улыбался как мог любезнее, но и ему не удалось растопить лед ее сердца. Однако Бьярни не обольщался. У этих двоих общая цель, для них Торвард и Элит – одинаково враги. А ему что делать, если его враг – Торвард, но не Элит? Как их разделить? Ради борьбы с конунгом фьяллей он должен был держаться за своих союзников, но отношение к Элит в то же самое время создавало между ними глубокую пропасть и даже подталкивало к открытой вражде.
Вернувшись в свой стан, Бьярни немедленно собрал в шатре и кваргов, и уладов с Ивленна, то есть Брехана и Эадху с его сыновьями, с которыми за прошедшее время сблизился. Фиаха и Фиахна тоже явились: Бьярни их не звал, но не мог помешать братьям своей жены участвовать в совете.
– Похоже, наша дружба с этими лохланнцами кончилась, едва начавшись, – проницательно заметил Эадха. Он не понимал того, о чем говорили между собой Бьярни и Эдельгард ярл, но их лица были достаточно красноречивы сами по себе.
– Я не знаю, что мне делать, – откровенно признался Бьярни. – Я могу заключить союз с кем-то против Торварда конунга, но не против моей сестры Элит. А эти двое – Эдельгард ярл и Хелиген – против нее.
