– Обычная кукурузная самогонка… – поднял бровь Оболенский. – И не тряси, прольёшь.
– Да ты просто ненасытный пьяница! Весь в старого Хайяма…
– Не трогай дедушку! И вообще, я это не для себя. Ты про коктейль «Кровавая Мэри» что-нибудь слышал? Ну да откуда тебе, с высшим-то образованием… Вот смотри, я и помидорчиков свежих взял…
Получив исчерпывающие объяснения, Ходжа немного остыл, признал свою неправоту, но сосуд с аракой всё-таки забрал и держал при себе. Так, на всякий случай, от греха подальше, ибо алкоголь есть великое искушение для правоверных! Хотя, как писали некоторые мудрецы:
Я снова молод. Алое вино,
Дай радости душе. А заодно
Дай горечи – и терпкой и душистой.
Жизнь – горькое и пьяное вино!
Непьющих мужчин мало… и те не мужчины!
Женский взгляд
Собственно, у нас в России вся эта витиеватая восточная премудрость выражается ещё короче, одной фразой: «Был бы повод!» А некоторые, особо продвинутые интеллектуалы уточняли: «Было бы что выпить, а уж повод…» Да, повод находится легко, и даже его отсутствие отнюдь не считается фатальным, но вернёмся к действительности… Я имел в виду к нашей истории. Итак, на волшебном Востоке уже ночь, по спящим улицам разгуливают лишь случайные стражники да одинокие сторожа, стучащие в колотушки, традиционно гнусавя: «Спите, жители Багдада, всё спокойно!» Под необычайно густой синью неба дома в квартале кажутся не белыми, а скорее голубыми или фиолетовыми. Зелень чинар превращается в чистый краплак, так что величественные деревья напоминают свёрнутые полотнища переходящих знамён бывшего Советского Союза. Тишина совершенно удивительная – живая… Звуков на самом деле множество, но под покровом ночи они своеобразно приглушены и даже чуточку изменены. Стук колотушки – убаюкивает, пение цикад – кажется удивительно мелодичным, шелест листьев – более похож на лирический шёпот влюблённых, а пушистые звёзды висят над минаретами так низко, что их хочется взять в руки… И вот посреди всей этой экзотической идиллии идут себе вдоль сакманного забора восемь тощих силуэтов. Тощие – это единственный общий признак для всех, а так они разные – кто выше, кто ниже, кто хромает, кто подпрыгивает, кто одет с иголочки, кто – с помойки. В общем, всё как у людей. Только при ближайшем рассмотрении оказывается, что это вовсе не люди. Глаза отсвечивают то ли красным, то ли оранжевым, ногти на руках скорее следует называть когтями, зубы оскалены, как у амазонских пираний, а уж запах… Чем пахнут немытые восточные гули – говорить не хочется…
Культурный европейский кровосос, граф Дракула, пил исключительно кровь, но принимал ванны, чистил зубы и всегда следил за собой. Вампир вампиру рознь! Но гули не только кровопийцы и каннибалы, они в неудачные дни ещё и банальные трупоеды. Причём чем дольше труп пролежал в земле, тем, по их мнению, он вкуснее… Бр-р-р! С меня довольно, я уже всё себе представил и с моим богатым воображением наверняка откажусь от ужина. А вот гули-то как раз на ужин и шли. Для этих пустынных уродов, промышляющих в барханах и на караванных тропах, не было особой разницы, кто их кормит. Раз Ай-Гуль-ага приглашал в гости, то, значит, в условленную ночь следует быть. Опаздывать невежливо! Тот факт, что старый вампир давно скопытился, его пепел развеян по ветру, а его вдова не горит ни малейшим желанием продолжать заведенные супругом традиции, – решающего значения не имел. Да пожалуй, что не имел и вообще никакого! Джамиля даже не подозревала, как невероятно ей повезло – гули, из уважения к покойному, не съели её в первую же ночь, а дали возможность накрыть на стол к следующей. Но сегодня уже никаких поблажек не было бы, ни за что! Вот и сейчас, глотая голодные слюни, все восемь злодеев гуськом выстроились перед знакомыми воротами, старательно принюхиваясь: а не пахнет ли из-за забора вожделенной кровушкой? Честно говоря, не пахло… Зато других запахов оказалось в изобилии – запах плова, женских духов, мужского пота, кулинарных специй, жгучей араки и… разумеется, адреналина. Все четверо участников новой авантюры знали, на что идут, и конечно же страшно волновались. В принципе, вроде бы всё шло по плану, герой у них был, за его саблей Лев ещё раз сбегал, но… кто знает, как повернется ситуация?
При первом же стуке в ворота из полутёмного окна высунулась чуть взлохмаченная Джамиля, нехотя отпихнула кого-то в сторону и гостеприимно предложила:
– Заходите, о путники и друзья моего покойного мужа! Печальный стол поминовения ждёт вас.
Гули удовлетворённо кивнули, сам кивок сопровождался одновременным хрустом сухих шейных позвонков. Во дворе их встретила пожилая толстеющая ханум в традиционной чадре, с паклей седых волос, торчащих сквозь сетку чёрного конского волоса.
– Салам алейкюм! – не переставая, кланялась она. – Проходите в дом, все готово, только вас и ждали, да сохранит Аллах ваши зубы в остроте, а рёбра в крепости! – Но, видя, что от упоминания святого имени гули болезненно морщатся, тут же поправилась: – Благослови вас шайтан, почтеннейшие! И вас шайтан… и вас… и вас тоже, туда же, тем же…
Нелюди успокаивались и самодовольно шагали через порог. Во всём доме огни не зажигались, да и незачем – гости отлично видели в темноте. Но в самой большой комнате, там, где был расстелен огромный ковёр, на котором был накрыт ужин на восемь персон, горели три медные лампы. Свет они давали зыбкий, что придавало будущему пиршеству оттенок некоего интима. В ожидании крови гули быстренько рассаживались по местам. Размещением руководила другая ханум, гренадерского роста и телосложения, с такой объёмистой грудью, что даже у давно всё подзабывших упырей маслено поблескивали глазки. Судя по чёрному платью, она была вдовой великого полководца и раздавала приказы из-под чадры хорошо поставленным командирским голосом:
– Так, ты сюда! А ты вон туда! Вон туда, на подушку, мать твою… Совсем русских слов не понимает, вагон Москва – Душанбе! Вы двое, вот здесь сядете. Здесь, я сказал! сказала… Тут, короче. Да, да… и все вы здесь уважаемые, драгоценнейшие, благоприятствующие душе и полезно влияющие на печень. Всем – сиде-е-е-ть!!! Вот умнички… Терпим полторы минуты, и моя подруга начнёт разносить первые стопарики. Насреддинушка-а! Насреджа! Насредя моя, ты где? Ау-у?!
Гули, приглушённо ворча, всё же расположились на узорчатых подушечках и недоумённо уставились на предложенное угощение. Плов, шурпа, шербет, лепёшки, фрукты, печёная тыква, орехи в меду и курага. На первый взгляд человечины нигде не заметно…
– Мы это не едим, – наконец проскрипел один, самый высокий. – Пусть подадут настоящее мясо.
