– Почему? – шептал Тарен, – Почему это так?
– Это непростой вопрос, – ответил наконец Аннло. Он положил руку на плечо Тарену. – Ни один человек не знает ответа на него. Есть такие, кто всю жизнь работал, веря в свой дар и боясь признаться себе, что они ошиблись. Есть и такие, в которых есть талант, они родились с ним, но даже не подозревают об этом. Есть неудачники, растратившие всё, что было дано им, потому что потеряли или не обрели смысла свободного труда. Есть несчастные, которые никогда и ни к чему не стремились, ничего в своей жизни не начинали.
Гончар с доброй улыбкой посмотрел прямо в глаза Тарену.
– Считай себя удачливым, – сказал он. – Ты понял то, что понял, сейчас, а не потратил годы на тщетные надежды. Ты что-то еще узнал о себе, а никакое знание не бывает бесполезным.
– Что же мне теперь делать? – спросил Тарен.
Ему казалось, что жизнь рухнула, и всколыхнулась таже печаль, захлестнула та же горечь, что терзала его в долине Краддока.
– Есть много путей к счастью кроме лепки горшков, – улыбнулся Аннло. – Ты был счастлив здесь, в Коммот Мерин, не так ли? И это счастье у тебя никто не отнимал. Тут есть для тебя работа. Я с радостью приму твою помощь. Ты мой друг и ученик. А вот и дело для тебя, – продолжал он бодрым голосом, – завтра мне нужно будет отослать мои изделия в Коммот Исав. Но путешествие длиной в день слишком длинно для человека моих лет. Сделай одолжение, друг мой, отнеси их.
Тарен грустно кивнул.
– Я отнесу твои изделия в Исав.
Он отвернулся, зная наверняка, что надежды его на счастье рассыпались, как сосуд, треснувший при обжиге.
Глава двадцатая
ГРАБИТЕЛИ
На следующее утро Тарен, как и обещал, нагрузив Мелинласа и пони Гурджи корзинами с гончарным товаром Аннло, выехал в Коммот Исав в сопровождении своего преданного лохматого друга. Тарен прекрасно понимал, что гончар мог бы просто послать весточку людям из Коммот Исав, и они сами приехали бы за своими сосудами.
– Не я выполняю его поручение, а он оказывает мне услугу, – толковал Тарен едущему рядом Гурджи. – Мне кажется, он отправил меня в дорогу, чтобы предоставить самому себе и тем помочь разобраться в своих мыслях. Но я только запутался, – печально добавил он, – Мне хочется остаться в Коммот Мерин, но в то же время ничто меня здесь не удерживает. Я ценю Аннло как великого мастера и доброго друга. Но его ремесло никогда не станет моим.
Охваченный такими беспокойными мыслями, приводящими в смятение душу, Тарен и не заметил, как упали сумерки и в сером полумраке обрисовался Коммот Исав. Это было самое маленькое селение из всех что ему встречались на земле Коммотов. Всего-то полдюжины небольших хижин и крохотное пастбище для овец и коров. Кучка людей собралась возле овчарни. Когда Тарен подъехал к ним поближе, он увидел, что лица их мрачны и напряжены.
Озадаченный таким приемом, он назвал себя и сказал, что привез глиняную посуду от Аннло Велико-Лепного.
– Приветствуем тебя, – сказал человек, назвавшийся Друдвасом, сыном Пебира, – прими нашу благодарность. И прощай. Наше гостеприимство может стоить тебе жизни.
Заметив недоумение в глазах Тарена, Друдвас быстро пояснил:
– По холмам бродят разбойники. Отряд человек в двенадцать. Мы слышали, что они уже разграбили два селения. И отнимали не одну овцу или корову для собственного пропитания, а злодейски убивали весь скот ради удовольствия. Сегодня днем я видел всадников на гребне ближайшего холма, и вел их желтоволосый злодей на гнедой лошади.
– Дорат! – вскричал Тарен.
– Как? – удивился кто-то в толпе, – Ты знаешь их?
– Если это действительно Братство Дората, то знаю довольно хорошо, – усмехнулся Тарен. – Это наемники. Но если их никто и не нанял, то, уверен, они готовы грабить и убивать по собственной воле. Они безжалостны и жестоки, как Охотники Аннувина.
Друдвас печально кивал.
– Да, так говорят. Но может случиться, что они минуют наше маленькое селение, – с надеждой сказал он, – хотя я очень сомневаюсь. Коммот Исав, конечно, небогатая добыча, но там, где мало защитников, опасность нападения больше. Легкая добыча соблазняет.
Тарен оглядел толпящихся мужчин. По их лицам и решительным жестам он понял, что смелости им не занимать. Но словно бы въявь услышал грубый смех Дората и припомнил его коварство и жестокость.
– Если они все-таки нападут, – спросил он, – что вы будете делать?
– А как ты думаешь? – взорвался Друдвас. – Станем униженно просить, чтобы они пощадили нас? Или отдадим наш скот под их ножи, а наши дома их факелам? Коммот Исав всегда жил в мире. Наша гордость – зеленеющее поле, а не кровь на поле боя. Но мы выступим против них! Разве у нас есть другой выбор?
– Я могу отправиться назад, в Коммот Мерин, – предложил Тарен, – и привести вам подмогу.
– Слишком далеко и слишком долго, – ответил Друдвас. – Кроме того, нельзя оставлять и Мерин без защитников. Неизвестно, куда повернут разбойники. Нет, будем защищаться сами. Нас семеро против двенадцати. Я считаю и моего сына… Ллассар! — подозвал Друдвас высокого, с открытым и смелым лицом мальчика, который был едва ли старше, чем Тарен, когда Колл впервые дал ему титул Помощника Сторожа Свиньи.
– Твой счет неверен, – перебил его Тарен. – Вас не семеро. Гурджи и я с вами. Выходит, нас девять против двенадцати.
Друдвас нахмурился.
– Ты не обязан служить нам, Странник. Ваши мечи, конечно, не будут лишними. Но ты не в долгу у нас, и мы не можем просить ваших мечей в помощь нам.
– Тем не менее они ваши, – решительно сказал Тарен, и Гурджи с готовностью кивнул. – А теперь выслушайте меня. Девять человек могут выстоять против двенадцати и даже выиграть бой. Но в стычке с Доратом число значит меньше, чем умение. Будь он даже один против нас всех, я боялся бы его так же, как целой дюжины отчаянных разбойников. Он бьется злобно и коварно, добиваясь хитростью того, чего не может добыть силой. Мы должны ответить ему тем же.
Люди внимательно слушали его, а Тарен уже развивал свой план. Надо, говорил он, заставить разбойников поверить, будто защитников Коммот Исав больше, чем на самом деле. А потом ударить с той стороны, откуда Дорат и не ждет никакого сопротивления.
– Если два человека затаятся и станут ждать в овчарне, а двое в коровнике, готовые в любой момент выскочить и броситься на врага, – растолковывал Тарен, – они смогут застать нападающих врасплох и задержать их, пока остальные нападут из засады с тыла. Ваши женщины должны скрыться в домах и там греметь, стучать и грохотать всем, что подвернется под руку – граблями, мотыгами, кочергами. Воины Дората решат, что они окружены чуть ли не целым войском.
