— Мне это кажется все более странным, — Горри взял себя за рога. — Егор, прости, конечно, но… ты ничего не напутал с этой историей?
— Если честно, я уже начинаю сомневаться. Но не приснилось же мне все это, черт побери! Ой, извини, Горри.
— Ничего, ничего. Мне даже приятно.
— Я включу телевизор? — Олеся встала с дивана и сцапала пульт дистанционного управления.
— Давай, — апатично кивнул Егор. — Глядишь, поможет сосредоточиться. Хотя, когда такое бывало?
Упырица нажала на кнопку. Экран вспыхнул и развернулся, демонстрируя собравшимся в комнате студию городских новостей.
— И мы возвращаемся к главной теме первой половины сегодняшнего дня, — произнес подтянутый диктор. — Поистине жуткое двойное убийство произошло сегодня утром в самом центре Ростова. Подробности — в материале наших корреспондентов.
Видеоряд сменился — теперь на экране возникло накрытое куском белой ткани тело, лежащее на асфальте. Часть покрывала, скрывающая голову, была пропитана кровью. Рядом с трупом переминались с ноги на ногу двое мужчин в милицейской форме.
— Трагедия разыгралась в двенадцатом часу дня в офисе бизнесмена Ахмеда Газизова, — начал вещать закадровый голос. — Неизвестный преступник проник помещение, где сначала напал на господина Газизова, а после зверски расправился с его секретаршей. Спасая свою жизнь, коммерсант был вынужден выпрыгнуть из окна. Тем не менее, Ахмед Газизов погиб. Но не от удара о землю — ведь он упал всего лишь со второго этажа — а от ужасной раны, нанесенной ему убийцей. По этическим соображениям мы не можем показать вам, как все это выглядит. Ограничимся комментариями сотрудников правоохранительных органов.
Следующим кадром стал крупный план лица одного из милиционеров.
— По предварительной версии, потерпевший скончался от несовместимой с жизнью травмы дыхательных путей, — сказал тот. — А проще говоря — шея у него была… выгрызена.
— Так, так, так, а ну-ка дай мне пульт, — взяв у Олеси приборчик, Егор прибавил звук и сел, скрестив ноги, почти у самого экрана.
— Еще более страшная смерть настигла девушку, работавшую здесь секретаршей, — продолжил корреспондент. Картинка снова сменилась — теперь это был коридор со множеством однотипных дверей. Возле одной из них стоял вальяжный милицейский полковник.
— Мы успели снять последствия случившегося в офисе еще до появления милиции, — в кадре возник сам корреспондент. — Но, скажу вам честно — это зрелище не просто не для слабонервных, оно вообще ни для кого, — Егор подметил, что у журналиста подрагивают губы. — Несчастная женщина была в буквальном смысле разорвана на куски и… частично съедена, — последние слова корреспондент произносил уже через силу.
— А ведь похоже, мы что-то упустили, — протянул Горри.
— Зомби уже в городе, — поежилась Олеся. — Но, во имя всего проклятого, как?
— Да ничего мы не упустили, — Егор встал и щелчком пульта стер с экрана лоснящуюся физиономию полковника, который как раз излагал свою версию случившегося. — Лично меня больше всего удивляет тот факт, что такой материал вообще попал на телевидение. Обычно менты тщательно все скрывают. Но для нас он — как подарок судьбы. Теперь-то я точно знаю, что происходит.
— А вот я по-прежнему ничего не понимаю, — затряс рогатой башкой Горри. — Объясни, пожалуйста.
— Охотно. Помнишь, домовой Яна рассказывал Дормидонту, как вчера старый колдун привел к Грушницкому двух молодых людей? И Ян сделал с ними "что-то не очень хорошее"? Так вот — посмотрев этот сюжет, я понял, что именно. Он превратил их в некросомнамбулы. Не воскресил мертвых — а омертвил живых!
— Некросомнамбулы, — пробормотал черт. — Ну да, я слышал об этом. Мальгедорн занимается чем-то подобным. Только у него все гораздо сложнее.
— Конечно, он ведь делает из людей демонов, а не зомби. А ритуал создания сомнамбул — он очень простой. Человеку дают выпить зелье, в состав которого входят измельченные органы мертвеца. Потом некромант читает заклинание, завершающее процесс превращения человека в ходячий труп. Да только обряд этот давным-давно запретили. Так что, Ян теперь полностью вне закона. Воскрешение чернокнижника, нападение на меня, дурные намерения — все это детские шалости в сравнении с тем, что он сделал вчера. Грушницкого уже не спасти. Нужно успеть помочь городу.
— Сочувствую по поводу твоего друга, — почесав бородку, промолвил Горри, — но общую степень угрозы ты, по-моему, преувеличиваешь. От кого спасать Ростов? Всего-то две некросомнамбулы! Да мы их с легкостью вычислим, поймаем и уничтожим. Или "вирус смерти" передается через укусы, как в голливудских фильмах про мертвецов?
— Не передается. Но если у Яна есть запас зелья, он сможет очень быстро создать себе целую армию таких сомнамбул. Только представь себе, что начнется, если Грушницкий сумеет проникнуть на кухню любого кафе или ресторана — да хоть в тот же "Макдоналдс" на Пушкинской. Ян подмешает зелье в еду и напитки, после чего все посетители заведения станут зачарованными! Понимаешь, Грушницкому останется лишь прочесть заклинание, и боевой отряд будет в его распоряжении!
— Значит, таков и был его замысел?
— Ну да. Он пустил меня по ложному следу, заговорив о городских кладбищах. А сам и не собирался их посещать, вот в чем все дело! Итак, друзья, — подытожил Киреев, — нам с вами нужно срочно разработать новую стратегию действий…
Есть в славном городе Ростове одно местечко, о существовании которого знает даже не всякий местный житель. Тихий укромный уголок близ набережной Дона.
Экспортно-зерновые склады знаменитого ростовского купца Парамонова были возведены в середине девятнадцатого столетия. Славились они не столько исками зодчества, сколько необыкновенной добротностью и прочностью кладки. Мастеров, умевших так выложить камень и кирпич, давно уже не сыскать. Постройке идет вторая сотня лет, но, несмотря на все усилия современных варваров — одних лишь пожаров склады выдержали не меньше пяти — стены все еще сохранились…
А примечательны эти развалины вот чем: прямо из полуразрушенных стен бьют ключи с чистейшей родниковой водой.
Покойный владелец зданий в свое время использовал эти родники с утилитарной точки зрения — пустив по трубам, охлаждал складские помещения.
Спустя полтора столетия, местный люд подошел к редчайшему источнику с не меньшей долей прагматизма: двери были завалены камнями, а окна заколочены досками. Таким образом внутри образовался импровизированный бассейн.
Благодаря проточности и чистоте воды, уникальное произведение народного зодчества обрело широкую популярность в кругах посвященных ростовчан.
