- Я готов.
Маска качнула головой и, резко уткнув посох в каменный столб, поднырнула под него и, положив на плечо, шагнула назад, буквально выдернув светляка из рук Уша. Упав от рывка на камень пола, он замер, слушая, как бьется тело и скрипит кожаный шнур. Через какое-то время тело мягко упало на пол. Посох ткнул Уша в плечо, и он поднял голову. Стоящая рядом Тень заканчивала наматывать на посох шнур-петлю и, уже не обращая на него внимание, поводила маской, вглядываясь в сумрак фермы.
Сев на колени, Уш увидел широко открытые глаза светляка лежавшего в двух шагах от него. Перед ним на камень упала костяная бирка со знаком Тени.
- Светляка в Разделку, его инструменты и шар в мастерскую, все его - теперь твое.
* * *
Сидя на короткой, кормовой полупалубе Дракона, положив голову на скрещенные руки на борту, я рассматривал медленно проплывающие мимо меня берега. Ставший привычным за прошедшую неделю шум идущего на веслах Дракона я почти уже не замечал. Идущий под веслами дракон оказался на удивление шумным средством передвижения. Как само судно, так и экипаж. Я очень надеялся что со временем мы это исправим.
А пока скрип самого корабля, тихий гомон почти полусотенного экипажа, ритмичный, пока еще не очень слаженный плеск весел, монотонное пение одного из стоящих у рулевого весла орков Урты, задающего своим пением ритм гребли, дружно ухающие на каждом гребке, сидящие на веслах разномастные орки.
Постоянный стук ведер и черпаков, сопровождаемый плеском выливаемой за борт водой. Дракон по словам наших Серых, выведенный на воду в спешке и в нарушение правил, безбожно тек, и смена черпал не останавливалась ни на минуту.
У меня за спиной в ритм гребли вышагивал озабоченный Урта, постоянно круживший на полупалубе. Одетый в свой плащ и шляпу он за последнюю неделю еще больше похудел. Его единственный глаз был уже просто кровавого цвета от полопавшихся сосудов и недосыпа.
С самого начала нашего набега, а особенно после захвата пристани он не останавливался ни на минуту, и я видел его всего лишь пару раз спящим. От Драконов его было просто немыслимо оторвать, и им он отдавал себя целиком, все остальное свалив на Чаду. Вот и сейчас он, уже привычно метался от борта к борту, пытаясь увидеть все сразу.
- Урта! - он, не останавливаясь, покосился на меня, - Остановись наконец.
Он отрицательно помотал головой и только после моего хлопка по палубе неохотно сел рядом, продолжая тянуть вверх голову и пытаясь рассмотреть, что у нас впереди.
Я сунул ему трофейную фляжку с брагой и дождался пока он, все также крутя головой, вольет в себя половину. Выдохнув, он вытер рот и на минуту замер, бездумно глядя в палубу под собой.
- Ты иди, поспи, - он, вскинувшись, замотал головой, - или я прикажу тебя связать.
Посмотрев мне в глаза, он обреченно выдохнул и, сгорбившись, сполз с палубы и побрел искать себе место среди лежавших вповалку на тюках и корзинах, уложенных на днище судна телах спящих орков свободной смены. Мы спешили, потому шли днем и ночью. Пользование парусом пока, мягко говоря, нам не удавалось, и мы шли на веслах, натянув над палубой парус и закрыв гребцов от солнца. На передней полупалубе была сооружена вышка в два роста, на которой постоянно сидел кто-нибудь из команды весом полегче наблюдателем вперед. Под самодельным зонтом и с тряпкой на палке вместо сигнального флага. Под ним на палубе еще два орка следили за водой, выглядывая топляки, камни и мели. Один из трех драконов уже стоял в ремонте, пробив себе днище о камень, чудом не утонувший.
Узнав об этом событии, мы с Уртой на легкой лодке в шесть весел кинулись к островку, куда дополз битый дракон. Старший Болотник всю дорогу тихо ругался. Увидев же накренившийся на один бок, полузатонувший дракон, с которого его команда перетаскивала груз, вскочил и заорал на всю реку. И пока мы подходили ближе, ни на секунду не замолкал, ругаясь и проклиная. К моменту, когда он спрыгнул в неглубокую воду у борта дракона, даже окрестные лягушки замолчали и попрятались. Команда дракона сбежала еще раньше, на песке на коленях стояли лишь два кормщика. На ходу обругав еще раз своих орков и пнув ближайшего, Урта полез на корабль. Пока он там возился в воде, залившей дракона, ныряя и ощупывая поврежденную доску, я быстро опросил провинившихся и отправил лодку за помощью. Как раз должен был проходить в обратную сторону порожний дракон, отвезший очередную партию груза в наше ущелье. Два готовых дракона каждый день ходили туда и сюда, перевозя наши трофеи. Третий все никак не могли довести до ума, так как большая часть работников гнули спины на веслах.
А кормщики умчались в кусты, собирать команду. Прибегающие хватали валяющиеся на берегу, привезенные нами, собранные отовсюду ведра и лезли отчерпывать воду и затыкать пробоину. С большим трудом мы с помощью еще одного дракона дотянули текущий как решето битый к пристани, где его уже ждали собранные отовсюду орки.
Битый дракон всей ордой вытащили на берег и его команда принялась за починку. В это время меня подергал за руку один из моих посыльных. Повернувшись в его сторону, я увидел идущую к нам лодку. Ту самую, что мы отправили к урукам. Махнув ближайшему десятнику, я пошел к воде.
В лодке на веслах кланялись уже знакомые мне Таур с Аату и еще две лучницы, мне незнакомые. Еще издали по их движениям я понял, что всем им досталось. Подойдя ближе, они предстали во всей красе битого орка. Все несли на себе следы драки. Аату смотрела на меня только одним глазом, половина ее лица была перекошена от полученного удара чем-то тяжелым. На плече у Таур, уже совсем не кровоточила резаная рана, их спутницы тоже были ранены и побиты.
Разогнав лодку, они врезались в песчаный берег почти у моих ног. Из всех четырех самок только Таур, с трудом встала и поклонилась мне. Остальные, уронив руки и головы на весла, только хрипло дышали, сотрясаясь от кашля.
- Таур, я рад вам, вы - гости. Помогите нашим гостям, - мимо меня прошли орки охраны и вытащили из лодки ослабевших лучниц. Только Таур, движением руки отказавшись от помощи, выбралась сама и подошла ко мне.
- Я рада тебя видеть, Ходок, мы - гости.
- Идем со мной, отдохнешь и поешь, тогда и расскажешь.
Еще через полчаса, проглотив чашку каши с рыбой, Таур заговорила.
- Мы отвезли твой дар к своему роду. Он смутил всех. Отдать еду, просто так. Многие подумали, что это дань от слабого. Я рассказала, как умер Варатан, и попал к тебе в род Грым. Рассказала о твоих победах, о трофеях, о твоих воинах, - она поморщилась, ей в это время зашивала резаную рану на спине Тзя, внимательно слушавшая наш разговор, - Сказала, что дар только щенкам. О твоем предложении. Род раскололся. Кто-то хотел идти на вас в набег, съев дар и забрав остальное. Кто-то хотел идти в найм, тоже съев еду.
Мы, самки, сказали нет. Началась драка, пролилась кровь. Много. Мы убили всех, кто хотел протянуть лапу к еде. Меня послали спросить, примешь ли ты нас в свой род?
- Ты говоришь за всех?
- Нет, только самок. Моя полусотня и почти половина у Аату. С нами часть самцов. И у нас больше сотни щенков и подростков.
Она замерла, ожидая ответа. Я прокручивал в голове полученные известия, считал и прикидывал.
- Таур, я свое слово сказал тебе раньше, я его не меняю, - она выдохнула, - но как вы сможете сюда перебраться?
- У нас три лодки. Это мало.
- Отдохни, полусотник, а я пока подумаю. Ты закончила? - Тзя, кивнув, поднялась на ноги, - идем подумаем, посчитаем.
Отойдя за ближайший сарай, спросил ее.
- Что скажешь?
- Даже с ними, еды хватит до урожая и еще останется. Зачем это тебе? - она попыталась заглянуть мне в глаза.
- Щенки, уруки, вырастут, род сильнее будет, - она усмехнулась.
- Им еще не один сезон расти. До воинов.
И покивала головой, нисколько мне не поверив.
- Иди готовься, там кроме полудохлых щенков еще и раненых много. Собери все, что нужно.
