- А если бы в меня попал?
Перехвативший удобнее весло Урта резко ткнул им вниз, попав в одного из возившихся в воде орков.
- Не, не попал бы, я знал, что ты меня слышишь, - и с довольной мордой продолжил макать упавших в воду.
Хмыкнув, я спустился по сходне на берег. Там на земле лежали разоруженные охранники каравана.
- Поднимитесь.
Лежащие на земле орки Бооргуза, недоверчиво глядя на меня снизу вверх, продолжали лежать на земле.
- Помогите им.
Мои вояки с удовольствием, пинками подняли чужаков.
- Слушайте внимательно, я Ходок, вождь своего рода, говорю вам для передачи моих слов уважаемому Купцу Бооргуза Тайн. Я приду к нем на встречу, как только закончу свои заботы здесь. Идите и передайте ему мои слова. Верните им оружие.
Мои орки, ухмыляясь, неохотно вернули оружие и потянулись в сторону видимых в глубине ущелья ворот.
- Клянусь Темным и своим местом в его войске, не поймут и не оценят то, что ты делаешь, - ухмыляющийся Урта прекратил топить десятника и еще раз прошелся веслом по его помощникам, - будут мстить. Нам что делать?
- Отойти на глубину и стань на якорь, будут глупить, топи всех. Лучниц возьми с собой. Вытащите своего десятника, а то еще утонет, - я посмотрел на стоящих в недоумении орков Бооргуза.
Махнув рукой Урте, в сопровождении своей свиты я побежал догонять ушедших вперед своих орков.
К Воротам рода Урук мы добирались больше шести часов. Шедшая впереди Таур беспокойно оглядывалась и принюхивалась, на мой вопросительный взгляд только пожала плечами и ускорилась.
Вся долина до Болота была буквально выжжена и выкорчевана. И так не слишком густые рощи были вырублены и старательно сожжены. Текущая с гор, узенькая речка засыпана углями и камнями. Растущие по ее берегам ивы выкорчеваны и сожжены, с особым старанием.
Нам встретились несколько пересохших русел родников и ручьев, впадавших в речку. Таур на ходу пояснила жестами, что они разорены и завалены камнями.
Подойдя к заваленному камнями входу в Ворота на два полета стрелы, она остановилась и с беспокойством стала вглядываться в гребень стены.
- Как они по вам прошлись...
- Да, в этот раз они почти нас убили, - продолжая всматриваться в стены, Таур медленно цедила слова, - Охотники даже смогли подняться на стену. Мы их скинули, но нам это очень дорого стоило. Очень. Егеря, стоя у них за спинами, дотянулись до всех.
- И до тебя? - кивнув, она ткнула в затянувшийся шрам у себя на боку и еще один, на ноге.
- Мы взяли с них плату кровью и жизнями. Но когда они откатились, на стене драться могли с десяток воинов. Углук мог стоять только потому, что его со спины держали щенки. Я уже готовилась петь последнюю песню, - она оскалилась и тряхнула головой, - но они не полезли больше, а стали рубить деревья. И мы поняли, что еще поживем немного.
Кивнув ей, я прошел немного вперед и внимательно оглядел Ворота рода.
В этом месте ущелье сужалось и почти замыкалось двумя невысокими утесами, оставляя между ними проход в три десятка шагов, сейчас заваленный по самый вверх камнями и скальными обломками. По самому верху получившейся стены тянулась выложенная из плоских камней, скрепленных глиной, невысокая ограда. Я никак не мог разглядеть, как подниматься на стену. Из-под нее, сквозь завал, лениво текла речка. Над одним из утесов поднималась вверх на десяток шагов корявая наблюдательная вышка, связанная из нескольких бревен, и сейчас пустая.
- Таур, там у вас живые есть?
Напряженно прислушиваясь, она не очень уверенно кивнула и, еще немного помедлив, запрокинув голову, пронзительно заверещала.
Звук ее голоса, поднявшись до пронзительной и режущей слух ноты, оборвался и заметался эхом в ущелье, возвращаясь и повторяясь.
Мы все замерли, прислушиваясь. Затихло уже эхо. В наступившей тишине стало слышно, как журчит вода, пробиваясь сквозь вал и переливаясь на перекатах. Пронзительно крикнула птица в окружающих скалах, вздымающихся ввысь над утесами Ворот стен ущелья.
Стоящая рядом со мной, тискающая свой нож Таур скрипнула зубами и стала стремительно сереть лицом. Мои орки стали сочувственно переглядываться и пожимать плечами, кивая на сгорбившуюся лучницу.
Она повернула ко мне посеревшее от горя лицо, с прокушенных губ, ей на подбородок текла кровь. Не замечая этого, она попыталась что-то сказать и все никак не могла из себя вытолкнуть ни одного слова.
И в этот момент, с гребня ей ответили таким же криком, только более тихим и слабым.
Дернув головой, она качнулась, но устояла и, с трудом переставляя ноги, пошла к стене. Мы потянулись за ней.
Догнав ее, протянул ей флягу, из которой она не глядя отхлебнула и, благодарно кивнув, вернула мне.
Отвернувшись, украдкой вытерла лицо и пробормотала.
- Успели.
- Это хорошо, как подниматься будем?
- Сейчас нам веревки скинут. По-другому никак. В набег-то мы Ворота завалили, а вот обратно раскрыть уже некому было. Пока раненые оклемались, уже и голод пришел.
На гребне стены появилось несколько фигур, которые, вяло двигаясь, столкнули к нам насколько связанных из волокон какого-то растения канатов.
Упрямо тряхнув головой, Таур полезла первой, а меня всей толпой оттеснили от них, и забирался я уже во второй волне верхолазов.
Нас там встретило с полдесятка самок и самцов уруков, настороженно глядевших на моих воинов.
Я уже привык к недокормленному виду орков предгорья и Болота, но эти были самые заморенные. Потухшие глаза, замедленные движения, дрожание рук, продолжавшие крепко сжимать оружие.
У обоих утесов, на самой стене были выложены еще две стенки, перегораживающие ее, и я почувствовал, что там притаились еще две группы уруков. От них пахло тревогой и слабостью. Я слышал, как там скрипят тетивы и переступают готовые броситься в последний бой отчаявшиеся орки.
Стоящая рядом Ая заворчала и потянула со спины свой щит, остальные мои воины, настороженно оглядываясь, начали поудобнее перехватывать оружие.
Стоящая в группе своих соплеменников Таур беспокойно забегала глазами по нашим лицам.
Отчетливо запахло кровью и смертью.
И тогда я, сняв со спины корзину, сунул ее в руки обалдевшей от удивления высохшей от голода ближайшей от меня самке уруку.
- Не урони, - машинально схватив корзину и чуть не уронив лук, она прижала ее к груди и, раскрыв рот, удивленно захлопала на меня глазами.
- Подарок, - после чего сел на землю и стал перевязывать свои сандалии.
Столпившиеся, ощетинившиеся орки все дружно уставились на меня. Из-за стенок высунулись уруки и тоже молча замерли. Стоящая с корзиной лучница перехватила ее поудобнее и уткнулась носом в нее, с наслаждением вдыхая запах вяленой рыбы. Остальные уруки, внюхиваясь, опустили оружие.
Завязав сандалий, я толкнул лучницу, оторвав ее от занимательного занятия.
- Тебя как зовут?
- Чуаа, - не задумываясь, ответила она и, опомнившись, тряхнув головой, назвала себя полностью, слегка поклонившись, - я Чуаа, десятник лучников рода Урук.
Встав на ноги, я ей ответил.
- Я Ходок, вождь родов Верхних, Нижних, и Болота Костенки. Мы пришли к вам, не хотим драться, это, - я показал на корзину, - подарок.
* * *
Общее напряжение спало и орки с обеих сторон опустили оружие.
- Ты и есть тот пришедший из Костяного ущелья воин?
К нам протолкался еще один урук, молодой самец с разрубленной и зашитой грубыми стежками щекой, с той же стороны, как и у меня.
- Ты заберешь у нас щенков себе и будешь их кормить?
- Да, заберу их себе в род и буду их кормить, как членов моего рода. Как тебя зовут воин?
Смутившийся урук, стукнул себя в грудь кулаком и назвался.
- Теперь меня зовут Рваный. Значит, и тех, кто даст тебе клятву, ты тоже возьмешь в свой род.
- Да, и я бы хотел увидеть всех, кто принял мое предложение быстрее, мы, - я показал на моих орков, затягивающих на веревках свои корзины, - принесли им еду.
