Я сообразила, где взять учителя для детей на зиму. Пришлось ехать в Грижск.
Разговор с падре Татусом сложился сразу. Он, откуда-то, знал, что я жертвую деньги от гостиницы. Он проводил меня в иконописную мастерскую и показал трех монахов, присланных из монастыря святой Катиш. Жили братья в скромных кельях, тут же, при храме. Молились и после молитвы садились писать. Питались скромно, но сытно. Здесь не принято было умерщвление плоти и прочие излишества. Писали иконы для храмов и монастырей. Иногда, на заказ, в богатые дома. Иконы освящали и продавали. Деньги получал настоятель, падре Тувим и содержал на эти средства приют. Побольше, чем в Роморе. Часть дохода, естественно, отправляли "на верх", но не такую большую, чтобы жалеть. Мне все это было интересно увидеть и понять. На приют жертвовать было престижно, многие горожане, в том числе и дочери герцога, охотно подавали "малую лепту" на богоугодные дела. Мой подарок привел иконописцев в восторг. Большой пакет синего красителя — огромная ценность! Да и зеленый стойкий цвет — тоже не так просто получить. Мне кланялись и благодарили так, что стало неудобно. Но именно один из художников, брат Пакус, и подсказал, кто из его собратьев годится мне.
— Он раньше дворянином был, ваша светлость. Грамоту знает и науки всякие. Но видать нагрешил что-то… Дом сгорел у него, со всей семьей. И дети и жена там остались… Ну, он землю монастырю пожертвовал и сам там остался. Постриг принял. Если что с детьми надобно — это вот как раз он и умеет. Любят его детишки, хоть и строг он. И молитвам научит и читать-писать. Раньше то, два года назад, при монастыре приходская школа была. А потом отстроили новую, в городе. И туда учителей набрали светских и монастырских. Но он с новым начальством не ужился. Вот и поговорите с ним, ваша светлость. Да с монастырским настоятелем сперва. Падре Гуд только снаружи суровый, не бойтесь его. А ежели сговоритесь с братом Кором, то и возражать он, поди-ка, не станет.
Монастырь стоял достаточно далеко от города, так что туда я добралась только на следующий день. Солдат и капрала оставила за оградой и пошла договариваться.
Падре Гуд действительно был суров. Двухметровый бородатый медведище! Но домой я возвращалась не только с леди Шайд, которая теперь везде сопровождала меня и больше ничем не занималась. Пожалуй, она единственная, кого можно назвать моей фрейлиной. Дурацкая работа, честно говоря. Давно уже мне в замке не нужно было никакое сопровождение.
С нами ехал и брат Кор, невысокий, подвижный и сухощавый монах, который согласился преподавать чтение, письмо, математику и закон божий для детишек. Падре Гуду я пообещала снабжать живописцев красками в нужном количестве и высылать три салема ежемесячно на нужды монастыря. Ну и что от щедрот пожертвую — примут с благодарностью. Не слишком богатый и популярный монастырь оказался. Далековато от города, добираться не слишком удобно. Но хорошим людям — почему не помочь?
Глава 61
К середине зимы у меня возникла проблема.
Гвайр Шипер сразу после свадьбы герцога отбыл в Грижск, на его место прислали гвайра Малка. Солидный пожилой мужчина, любитель вкусно поесть. Тихий и спокойный по характеру. Вежливый и не любопытный. Он получал счета, иногда ездил в лавку с проверкой и пока был всем доволен. Раз в месяц аккуратно отписывался герцогу и посылал его долю с солдатами.
За налогом по первым заморозкам приезжал целый отряд королевских гвардейцев. Ничего удивительного — суммы собирались очень большие. Барон Шерш, королевский сборщик, останавливался в замке на два дня — дать гвардейцам отдых. Поделился различными сплетнями и передал письмо от Марка. Ну, о себе муж писал мало, в основном — задавал вопросы "что?" и "как?". Ответ я написала и барон любезно согласился передать письмо.
Из новостей внешнего мира была только одна важная. Брак принца и принцессы состоялся, молодые обосновались в старой столице, Сальве. Но здоровье отца принцессы оставляло желать лучшего. Для поддержания порядка в стране король Гальдии выслал часть своих войск в помощь его величеству. Граф Марк Ромский пользуется благоволением его величества Клайва Бого четвертого. Он здоров и на хорошем счету.
У меня прошли первые лунные дни. Терпимо. Да и давно пора было. Все же мне уже пятнадцатый год.
В замке было тепло, все хорошо одеты и накормлены.
Гвайр Бланд периодически объезжал села и докладывал, что везде все тихо и благополучно. В Залесском по осени сгорела изба. Погибла овца и куры, но люди все выжили. Я послала в помощь немного денег, одежды и еды. Дом до холодов поставить не успели, но хорошо уже то, что горящая изба стояла на отшибе, крайняя в деревне, и огонь не перекинулся на другие дома. Семью устроили зимовать к соседям.
На дом я разрешила выделить весной дерева.
Гвайр говорил, что больных по деревням почти нет. Так, мелкие порезы-травмы. А селянин из сгоревшей избы выспрашивал про хутор в лесу. Может быть и он захочет пойти в лесничие. Все же при хуторе я дала очень солидное приданное, да и огорода там столько, сколько обработать смогут. Даст Всевышний — налажу я присмотр за лесами.
Торговля изделиями с шибори шла просто отлично. Косметика пользовалась огромным спросом и гостиница никогда не пустовала. Лавка в Грижске работала бесперебойно и общее количество мастериц в замке достигло уже тридцати двух человек.
Почти все швеи из мастерской были просватаны, даже вдовы с детьми. Как только я пообещала давать место под дом и сад у стен замка, так и началась эта вакханалия сватовства. Весной придется делать свадебные дни, как ни смешно это звучит.
Фица, моя Фица ухитрилась очаровать капрала Фара. Её даже не смущало, что этот красавчик ниже ее на пол головы! Пусть себе женятся. Свой дом даст людям чувство стабильности. Это только на пользу графству, если люди будут уверены в завтрашнем дне. Но мастериц нужно набирать еще. Весной свадьбы — к осени обязательно будут беременные. Пусть не все, но многие.
Немного посидев над картами я решали давать наделы земли в сторону города, а не в сторону молочной фермы.
Там не самая лучшая земля, но им и не пшеницу сажать. Рано или поздно город и замок соединятся.
Школа под руководством брата Кора работала замечательно. Да, не все дети легко и охотно учились. Но все постигали премудрости счета и письма, пусть некоторые с трудом, и охотно пели по выходным в маленьком хоре. Молитвы, вознесенные чистыми детскими голосами, частенько вызывали слезы умиления у взрослых. Я договорилась проводить одну службу в неделю. И на нее ходили только добровольно. Впрочем, взрослые редко пропускали мероприятие.
Брат Кор вообще оказался мудрым собеседником и хорошим человеком. Дети ходили за ним табуном. Мы с ним обсуждали необходимость постройки отдельного здания школы. Да, оно не завтра понадобиться, но — скоро.
В общем и целом все было замечательно, кроме одного. Я не хотела показывать и продавать кружева здесь. Не настолько я доверяла герцогу. Конечно, ему сложнее будет наложить руки на этот доход, но кружева вязать — это не воротники штамповать. Времени уходит на много больше.
С первыми заморозками падре Доменик прислал в замок еще трех слепых женщин. Две из них уже вязали, а еще одну охотно забрала на кухню гвайра Рада. С вязанием у женщины не вышло, зато из теста она лепила со скоростью машинки. Пирожки и пельмени теперь не переводились. Солдаты, кстати, пельмени оценили очень высоко. Называли их вареными пирогами и любили употребить миску горячих с перчиком. Особенно, после ночных дежурств. Перец красный у нас был свой, с замкового огорода. Черный, привозной, использовался в еду только для господ.
Я дважды ездила в Грижск по делам лавки, но так и не рискнула показаться при дворе в кружевном платье. Снабжать бесплатно герцогскую семью такими вещами не входило в мои планы. На всякий случай было собрано с десяток кружевных воротников, но и их обнародовать я не торопилась. Еще с шибори не наигрались!
