хочешь верить в невозможное. Уведи этого зверя с моих глаз, видеть его не могу.
— Юншэн, мне жаль, — тихо произнесла госпожа Чэнь, с грустью смотря на единственного живого ребенка. В её тёплых карих глазах блестели слезы, однако года, проведенные в этой семье, научили сдерживать свои чувства.
— Как скажете, — помрачнев, угрюмо сказал Юншэн и склонился над пантерой. Ласково проведя по черной шерсти, он добился прямого осознанного взгляда. Тихо и мягко пробормотал: — Пойдем, Рассвет. Нам тут не слишком рады в данный момент.
Глаза Сяомин расширились, превращаясь в два золотых диска. Неужели, он понял? Разговор с родителями она почти полностью пропустила, пребывая где-то между двух миров — прошлого и настоящего. От ласковых глаз брата хотелось разрыдаться, уткнувшись ему в плечо. От него исходило невероятное спокойствие, которое она пыталась перенять. Так было начиная с самого их детства, когда он выручал её из передряг и оправдывал перед родителями. Идеальный Юншэн, единственный, кто всегда мог поддержать и вытереть слезы. Сяомин кое-как поднялась на лапы, уткнувшись ему в грудь мордой и тяжело вздохнула.
Покидая малый зал, она оглянулась назад. Там, среди простых колон и пустых столов, сидели постаревшие родители. Сгорбленная фигура отца, вцепившегося в свои посеребренные волосы, навсегда отпечаталась в её памяти. Сидевшая рядом мать, легко поглаживала его плечо, второй рукой вытирая слезы. Они изменились, утратили ту силу, что чувствовалась в них прежде. Неужели, так и происходит, когда ребенок покидает мир живых вперед родителей? Они больше не источали той жажды к жизни, став призраками самих себя.
— Прощайте, я всегда любила вас…
***
Остаток дня и ночь пролетели для Сяомин как одним миг, она даже не поняла, как настало время возвращаться во дворец. Закрывшись в комнате брата, она свернулась в клубок и так провела всё время. Юншэн смог лишь раз вытащить её наружу, дабы поужинать в тени деревьев. Они молча ели, раздумывая о своём, изредка переглядываясь. Сяомин перепало несколько видов мяса, слегка прижаренного на открытом огне, навивая воспоминания о путешествии с Вэньмином и Сюли. Накатившая тоска не отпускала, усиливаясь при взгляде на знакомые с детства места и вещи. Ничто не могло успокоить взбунтовавшиеся воспоминания, которые так и норовили подкинуть новые картины прошлого. К н и г о е д. н е т
Когда по утру пантера вернулась во дворец, ей хотелось забиться в самый дальний угол и проплакаться. К сожалению, это было невозможно. Покои Юйлуна пропитались запахами, которые не могли скрыть благовония. Аромат духов наложницы, страсти и вина буквально впитался в стены и пол комнаты. Едва сунув туда нос, Сяомин вылетела из покоев как ужаленная. Вздрагивая и потирая морду лапой, она метала молнии из глаз. Никчемные слуги даже не проветрили их, хотя это входит в обязанности.
Юншэн ушел по делам, он не мог постоянно быть рядом с Сяомин. Тем более, он был по уши погружен в расследование её смерти, которое стояло на месте вот уже несколько месяцев. Юйлуна видно не было, скорее всего его задержали на утреннем собрании совета. Всё что оставалось пантере, это бродить по дворцу Нефритового дракона и размышлять о бренности бытия. Она уже пожалела, что решила именно так отпускать прошлое. Возможно, существовал какой-то другой путь, однако кошка не знала его.
Гуляя вдоль роскошного сада, ещё не распустившего основную часть цветов, Сяомин вдыхала весенний воздух. Прохладные порывы напоминали рассказы о морском бризе, что возникает перед бурей. Ей хотелось хоть раз взглянуть на бескрайнюю воду, что простиралась до самого горизонта. Намочить ноги холодной водой, которая заставит кожу покрыться мурашками. Поесть морских гадов, что по рассказам заезжих моряков, имеют непередаваемый вкус. Может, с грустью подумала Сяомин, после всего этого податься к морю? Взять Вэньмина и Сюли, побольше припасов и рвануть в неизведанные края, полные новых тайн и приключений. Это напоминало несбыточную мечту, ведь кто знает, сможет ли она исполнить предсказание звезд и выбраться из дворца.
До позднего вечера пантера скиталась по дворцу Повелителя, не решаясь вернуться в его покои. От одной мысли о запахе, что стоял в стенах спальни, пробирала дрожь. Однако бесконечно избегать этого она не могла, поэтому, скрепя сердцем, направилась обратно. Сумерки стремительно сгущались, на небе уже появились первые звезды. Чем ближе Сяомин была к покоям, тем отчетливее слышались крики стражников и слуг. Ничего не понимая, пантера прибавила скорости, стрелой вылетая на открытую площадку перед главными покоями Повелителя. Там стояла паника, мельтешили люди с горящими факелами, выкрикивающими приказы. А возле дверей, возвышаясь над всеми, стоял злой Юйлун.
Больше всего он напоминал дракона, в честь которого был назван. Могучая фигура внушала трепет, пробирающий до костей. Горящие огнем алые глаза сверкали в свете живого огня факелов. Подобно Богу, спустившемуся с небес, он сложил руки на груди, натягивая роскошные одеяния из алого шелка. Повелитель в ярости, и причина сама явилась ему на глаза. Когда Сяомин выпрыгнула из кустов, все взоры людей сосредоточились на ней. Кто-то вздохнул с облегчением, кто-то едва не рухнул в обморок, а кто-то пробормотал проклятья и помянул демонов. Реакция у всех разная, однако пантеру интересовал лишь один человек. Повелитель медленно выдохнул и словно мгновенно расслабился.
Круто развернувшись, махнув рукой, он скрылся в своих покоях. Слуги и стражники принялись разбредаться кто куда, площадка быстро пустела. Сяомин удивленно провожала всех глазами, поражаясь происходящему. Неужели такая суматоха поднялась из-за неё? Не может быть. Хотя, вспомнила пантера, даже за царапину на её шкуре Юйлун грозил жестокой поркой. Вздрогнув от внезапного мороза, она пошла к покоям. И кто из них более сумасшедший? Тот, кто поднимает панику из-за пропажи пантеры, или та, что сама идет к нему в руки.
Войдя в комнату, пантера первым делом повела носом. Раздражающие её запахи исчезли, остался лишь легкий аромат благовоний и самого Юйлуна. Сам мужчина лежал на кровати, потирая переносицу и посматривая на вошедшую кошку. Весь его вид выражал негодование, однако Сяомин заметила беспокойство, которое скрывалось в глубине алых глаз. Подойдя к нему, она села напротив его лица и наклонила немного голову. Ей не терпелось услышать, что именно он скажет. Вздохнув, мужчина поднялся и сел, опираясь на свои колени руками.
— Ты хоть понимаешь, что могло произойти? — спокойно спросил Юйлун, пристально смотря в золотые глаза.
— М-р? (Что?), — коротко мурлыкнула Сяомин, вынуждая мужчину заскрипеть зубами.
— Я собирался казнить каждого в этом дворце, если бы ты не нашлась, — мрачно произнес Повелитель. Сяомин заметила огонек безумия в алых глазах, понимая,
